Защитник (ЛП) - Пир Элин

— Нет, он просто подлый ублюдок. Плюс ко всему он один из самых высокопоставленных сотрудников полиции в Северных землях.

Я была ошарашена.

— Что? — спросил он.

— Ничего, я просто не знала, что у вас до сих пор есть полиция.

— Конечно, есть. А у вас?

— Усмирители.

Его приподнятые брови подсказали мне, что он ждет от меня уточнения.

— Усмирители специально обучены успокаивать людей, когда те не в себе. Если кто-то срывается и проявляет агрессию, команда усмирителей быстро забирает этого человека, не применяя насильственных методов, и доставляет в безопасное место.

— В тюрьму?

— Нет, в место для размышлений. У нас нет тюрем, Боулдер. Вместо них у нас есть прекрасные места, которые напоминают отели с зелеными садами и вежливым персоналом, чтобы помочь им найти внутренний покой.

Он фыркнул.

— Само собой, но могут ли они оттуда уехать?

— Нет, пока не будут признаны безобидными для себя и окружающих.

— Значит, это тюрьма, замаскированная под гостиницу?

— Это место для размышлений, — настаивала я.

Он усмехнулся и снова закатил глаза.

— Хорошее слово для психиатрической лечебницы.

Я вздохнула, устав от его упрямства.

— Дело в том, что у нас нет полицейских.

— Потому что вы все — кучка промытых мозгов, как болванчики качающих головами и живущих в волшебной стране.

— По крайней мере, мы не убиваем друг друга из-за денег, — тихо прошипела я и тут же закрыла рот обеими руками.

Боулдер нахмурился и посмотрел на мои руки.

— Что случилось?

— Я зашипела на тебя, — сказала я.

— Ну и что?

— Это словесная агрессия, ее следует избегать.

— Почему?

— Потому что это оскорбительно и неприятно.

Боулдер переступил с ноги на ногу и протяжно выдохнул.

— Знаешь, в чем твоя проблема?

— В чем? — спросила я и простила его за то, что он был в таком плохом настроении; естественно, он был расстроен из-за сломанной руки.

— Ты отдаешь слишком много сил.

— Прошу прощения?

— Ты беспокоишься о том, что говоришь, и слишком легко обижаешься. Черт, я могу вызвать у тебя реакцию, просто ругнувшись, и это делает тебя уязвимой.

— Не согласна. Я эмоционально сильная личность и прекрасно выстраиваю свои личные границы, — заявила я так спокойно, как только могла.

— Брехня. Ты чертовски хрупкая. — Он нахмурился и придвинулся ближе. — Я хотел бы защитить тебя, но сегодня вечером ты будешь в компании другого мужчины, и ему потребуется меньше десяти минут, чтобы понять, что он может сбить тебя с толку и расстроить, подобрав нужные слова. Тобой легко манипулировать, Кристина.

Я открыла было рот, чтобы возразить, но он оборвал меня.

— Слова обладают только той силой, которой ты позволяешь им обладать. Ты ведь знаешь, что в мире люди говорили на разных языках?

— Конечно, знаю.

— Так вот, если бы я говорил на другом языке и назвал тебя жалкой членосоской, ты бы не обиделась, потому что не поняла бы меня.

У меня глаза полезли на лоб, но я поняла его точку зрения.

— Но если бы я знала, что это значит, то была бы глубоко оскорблена, — отметила я.

— Неужели?

— Безусловно, — подчеркнула я.

— Тогда позволь мне спросить тебя вот о чем. — Он огляделся и указал на кровать. — Если я назову тебя кроватью, ты обидишься?

— Нет.

— Почему? Я бы расценил это как оскорбление. Это может означать, что ты ленивая, грузная и неповоротливая.

Я снисходительно усмехнулась, чтобы разрядить обстановку.

— Я бы не обиделась, потому что я не кровать. Это просто смешно.

— Ты когда-нибудь отсасывала мужику?

— Нет! — взвизгнула я, и моя рука взлетела к груди.

— Ты жалкая?

Мои щеки запылали, я начала терять терпение.

— Что ты пытаешься этим сказать?

— Ты не обидишься, если я назову тебя кроватью, потому что ты не кровать. Так почему же ты обижаешься, если кто-то называет тебя жалкой членосоской, ведь это не так?

— Это ужасные слова.

— Но это всего лишь слова.

— Слова обладают силой, — возразила я.

— Верно, но только той силой, которую ты им даешь. — Он придвинулся еще ближе и теперь находился в моем личном пространстве. — Пожалуйста, попытайся приспособиться, Кристина. Не растрачивай свою силу с такой легкостью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я не растрачиваю свою силу, — сказала я, в основном, чтобы убедить саму себя.

— Отдаешь. Ты позволяешь мне использовать мои слова как оружие против тебя, любой мужчина воспользуется твоей слабостью, если ты не будешь осторожна.

— Зачем ты мне это говоришь?

Он громко вздохнул.

— Потому что это единственное, что я могу сделать, чтобы хоть как-то защитить тебя.

— Но ты выиграл свой бой — ты все еще можешь стать моим чемпионом, разве нет?

Боулдер снова усмехнулся, и на этот раз это был хриплый, выстраданный звук.

— Чемпион со сломанной рукой? Я так не думаю.

— Но я уже привыкла к тебе, и ты…

Он ждал, что я продолжу, впившись в меня своими серыми глазами.

— Я — что?

— Не такой уж плохой для Северянина.

— Спасибо, приму это за комплимент, — сказал он с горькой усмешкой. — Ты тоже не так ужасна… для жителя Родины.

После этого мы не разговаривали больше часа, пока мне не принесли платье.

— Тебе нужно надеть его, и, возможно, сделать что-то со своими волосами, — проинструктировал Боулдер.

Я хотела было возразить, но темно-красное платье было прекрасно, как в старом фильме, и мне в глубине души захотелось его примерить. Я пошла в ванную комнату и улыбнулась в зеркало, когда увидела шелковистый материал на своей коже. Повращавшись, я рассмотрела свое отражение в зеркале с разных сторон. Платье было без рукавов и доходило до самого пола, выгодно подчеркивая все мои изгибы, из ткани настолько тонкой, что проступали очертания моих полушарий в нижней части сзади и верхней части спереди.

Я расплела косу и ахнула, когда мои волосы разметались во все стороны. А потом я вспомнила свою соседку по комнате, Кайю, как она гордилась своей пушистой шевелюрой. Так что я решила оставить мои густые, вьющиеся, каштановые волосы распущенными.

— А как же обувь? — спросила я, выйдя из ванной.

Боулдер оторвал взгляд от книги, которую читал, и по тому, как расширились его серые глаза, я поняла, что он посчитал мой внешний вид вполне презентабельным.

Он откашлялся и заерзал в кресле.

— Магни их принес. — Он указал на пол, где стояли две пары туфель. — Они принадлежат Лауре, но, может, подойдут и тебе.

Я подошла ближе и присела на корточки, чтобы рассмотреть обувь. Туфли были похожи на экспонат из музея, чему я несказанно обрадовалась. Мне всегда хотелось примерить туфли на высоком каблуке, и сейчас мне выпал такой шанс.

Глава 10

Выбор Кристины

Боулдер

Невозможно было не пялиться!

Передо мной на полу сидела женщина из плоти и крови, между мной и ее наготой не было ничего, кроме тонкого слоя шелка. По-моему, она не осознавала, что когда наклонилась и подалась вперед, платье идеально обтянуло ее попку.

С трудом сглотнув и сжав кулаки, я приказал себе не прикасаться к ней, но все в ней манило меня. От нее исходил женственный аромат, ее волосы выглядели мягкими и притягательными со всеми этими сексапильными локонами, ниспадающими на спину. Плюс ко всему, когда она вышла из ванной, я увидел ее спереди. Черт! Я знал, что она хорошенькая, у женщины были изгибы во всех нужных местах и самые милые веснушки.

«В следующий раз, когда я пойду в центр удовольствий, я выберу секс-бота с веснушками и вьющимися каштановыми волосами», — подумал я про себя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я с интересом наблюдал за тем, как она примеряла туфли, и на автомате бросился к ней, чтобы поддержать, когда она чуть не упала.

— В них гораздо труднее ходить, чем кажется, — сказала она и ухватилась за меня.