Хаски и его учитель белый кот. Том 1 - Жоубао Бучи Жоу

удивленно уставился на него:

— Ты чего?

Сюэ Мэн насмешливо хмыкнул и быстро прочитал заклинание. Едва стихло эхо его слов, из рукава Мо Жань выпало несколько бусинок размером с соевый боб.

Собрав в ладони духовную энергию Сюэ Мэн направил ее на россыпь бусинок. В яркой вспышке на их месте появилась огромная куча драгоценностей. Там были золотые браслеты, серебряные слитки, заколки из жадеита, а также яшмовая подвеска с бабочкой.

После неловкой паузы Мо Жань тут же попытался договориться:

— Мы же с тобой родня, может, не надо раздувать из этого проблему?

Сюэ Мэн потемнел лицом:

— Мо Вэйюй, какой же ты бесстыжий!

— Ха-ха-ха!

Сюэ Мэн разозлился еще больше:

— Это не смешно!

Мо Жань притворно тяжело вздохнул:

— Ну не могу я плакать напоказ!

С мрачным видом Сюэ Мэн укорил его:

— Вот как ты используешь технику Сокрытия, которой научился на Пике Сышэн?

— Ну, я подошел к ее использованию творчески.

Сюэ Мэн опять вспылил:

— Этот торговец солью — отвратительный собачий выблядок, только поэтому я не разоблачил тебя прямо перед ним. Однако кое в чем этот сукин сын прав: если ты крадешь, предаешься разврату и пренебрегаешь заповедями ордена, вне зависимости от того, в какой ты духовной школе, этого более чем достаточно, чтобы тебя наказать!

Мо Жань совершенно не испугался его гневной отповеди, а наоборот улыбнулся еще шире и спросил:

— И что же ты собираешься делать? Пойдешь к дяде и подашь ему жалобу на меня?

А чего ему было бояться, ведь дядя очень любил его. Самое большее, сделает ему выговор, бить его он не станет в любом случае.

Сюэ Мэн криво улыбнулся. Свежий ночной ветер трепал его волосы, в ясных глазах полыхало холодное высокомерие. Смахнув упавшую на глаза прядь, он ответил:

— Отцу? Нет, он отбыл в Куньлунь. Боюсь, там он пробудет месяца два, не меньше.

Улыбка на лице Мо Жаня застыла. Его охватило дурное предчувствие. Он вдруг подумал об одном человеке…

Но…

Если бы тот был здесь, то сегодня не госпожа Ван, а именно он должен был разбирать жалобу в Зале Даньсинь.

Этот человек… его ведь нет…

Сюэ Мэн заметил страх в глазах Мо Жаня, и выражение его лица стало еще более презрительным и высокомерным.

 — Отец тебя жалеет и любит, но, думаешь, на Пике Сышэн нет человека, который не будет снисходителен к тебе?

Мо Жань попятился, улыбка на его лице стала совсем уж натянутой, а смех натужным:

— Мой достойный и добрый младший брат[14], сейчас уже так поздно, давай не будем среди ночи беспокоить этого почтенного «старика[15]»? Признаю, что ошибся, обещаю, что впредь никогда не буду посещать бордели и воровать. Давай договоримся? Иди скорее домой, отдохни, хе-хе, ты выглядишь усталым.

[14] 贤弟 xiándì сяньди — вежл. милый брат (обращение к младшему брату, ученику или другу); достойный [младший] брат.

[15] 老人家 lǎorenjia лаожэньцзя «старейший человек в семье» — почтенный, уважаемый: обращение к старым людям или родителям.

На последнем слове он развернулся и, забыв о достоинстве, припустил во всю прыть между домами.

Он же просто пошутил! Сюэ Мэн, этот желторотый юнец, слишком уж кровожаден для своего возраста!

Он ведь как-никак Наступающий на бессмертных Император! Как можно отдать его в руки этого человека? Узнав, что он обокрал кого-то, да еще и навещал проститута в публичном доме, этот зверь точно переломает ему обе ноги своей ивовой лозой! Чего тут выжидать, нужно прямо сейчас спасаться бегством!

Автору есть, что сказать:

Почему этот господин Дачан такой безмозглый?

Потому что вместо мозгов у него прямая кишка. ╮(╯▽╰)╭

В следующей главе на сцене появится Учитель.

Глава 6. Учитель этого достопочтенного

Как-никак Сюэ Мэн вырос на Пике Сышэн и лучше, чем кто бы то ни было, знал местность, так что, в конце концов, ему удалось поймать Мо Жаня, чтобы отконвоировать его к заднему склону гор.

Пик Сышэн был построен в горах, на западном склоне которых находилось место, где мир мертвых вплотную соприкасался с миром живых. Именно здесь проходила граница, отделяющая смертных от Призрачного Царства.

Увидев в каком ужасном состоянии находится склон горы, Мо Жань сразу понял, почему для разбора жалобы смертных пришлось привлечь госпожу Ван, хотя этот человек не покидал территорию ордена.

Не то чтобы он не хотел выполнять эту работу, просто и правда сейчас не мог оставить это место…

Граница, отделяющая мир живых от мира духов, была нарушена, и весь задний склон горы заволокло сгустившейся темной аурой.

Еще не материализовавшиеся злые духи, отчаянно завывая, кружили в воздухе. В небе прямо перед главными вратами была огромная дыра, ведущая прямиком в Призрачное Царство. Невооруженным глазом было видно, что барьер стал совсем тонким, а в разрыве можно было рассмотреть край лестницы из голубого известняка со множеством ступеней, по которым ползли обретшие плоть демоны, пытающиеся вырваться в мир живых.

Если бы на его месте был простой человек, при виде этой картины он бы точно поседел от ужаса. Когда Мо Жань впервые увидел нечто подобное, его тоже прошиб холодный пот, но со временем ему все же удалось к этому привыкнуть.

Магический барьер между миром людей и призраков был создан легендарным Фу Си[1] в глубокой древности, и по прошествии многих тысячелетий он обветшал и истончился. Время от времени в нем появлялись новые прорехи, которые должны были латать бессмертные заклинатели. Однако это занятие не только не способствовало повышению духовного уровня, но и расходовало много духовной энергии. Это была тяжелая и монотонная работа, потому мало кто из совершенствующихся Верхнего Царства хотел браться за нее.

[1] Фу Си (伏羲 fúxī) — легендарный первый император Китая (Поднебесной), представлялся существом с телом змеи, но с человеческой головой. Согласно конфуцианской модели летоисчисления, Фу Си правил с 2852 по 2737 год до н. э., т.е. 115 лет, после чего стал божеством, известным как повелитель Востока.

Если свирепому духу удавалось прорваться сквозь барьер, то в первую очередь страдали простые люди Нижнего Царства, и потому Пик Сышэн взял на себя обязанность постоянно чинить его. Чтобы сэкономить время и успеть залатать новую дыру, орден был построен в горах таким образом, что самая тонкая часть барьера находилась прямо на заднем дворе.

Словно залатанный горшок, которым толком нельзя пользоваться, этот барьер «протекал» по четыре-пять раз в году.

Сейчас на огромной лестнице из голубого известняка, у разрыва границы между мирами, стоял человек в белых как снег