Тайна объекта «С-22» - Николай Дмитриев

— Мне? — сейчас майор был совершенно сбит с толку.

— Именно вам. — Брониславский накрыл ладонью густо исписанные листки. — На основе проведенных экспериментов мне удалось разработать, пока в принципе, единый двигатель.

— Это что… Лодке больше не будут нужны аккумуляторы?

— Да! — Брониславский гордо вскинул голову. — И тогда мы будем иметь на Балтике свой, но не дредноутный, а подводный флот!

— Понял. — Майор облизнул губы и, судорожно сглотнув, быстро спросил: — Что требуется от меня?

— Много… Сохранить второй комплект моих записей.

Брониславский не договорил, но майор и так понял, что тот имел в виду. Теперь, когда все стало на свои места, мысли пана Казимира сами собой вернулись в привычное русло. Поэтому его вопрос был предельно четок:

— Кто и в каком объеме мог знать об истинном назначении работ?

— У вас что, еще есть подозрения? — удивился Брониславский.

— Они у меня всегда есть, — ушел от ответа пан Казимир.

— Ну, если так… — На какую-то минуту инженер Брониславский задумался. — Что ж… Ближайший круг сотрудников был хорошо ориентирован… Пожалуй, кое-кто мог…

— А конкретней?

— Да говорите вы прямо! — Похоже Брониславский начал догадываться в чем дело. — Кого именно вы подозреваете?

Пан Казимир прикинул: сейчас Брониславский так и так все узнает и уж лучше подготовить его заранее. Майор вздохнул и сказал:

— Техник Кациян.

— Чепуха! — Брониславский сердито хлопнул ладонями по столу. — Он никогда не лез ни в какие дела. Ни о чем не расспрашивал, не интересовался. Выполнял свою работу и знал не больше других.

— Тем лучше… — Майор услышал в коридоре шаги и подобрался. — Сейчас он придет сюда, и мы сможем кое-что проверить…

Дверь с треском распахнулась, и на пороге появился растерянный Вукс.

— Пан майор!.. Техника Кацияна на объекте нет! Он исчез!..

* * *

Истребитель с тонким фюзеляжем и малюсеньким хвостом носился над луговиной, стреляя из пулемета по копнам. Собственно, Меланюк даже не успел его толком разглядеть, он только увидел, как его товарищи, до этого шедшие гурьбой, вдруг начали разбегаться во все стороны, прячась под убранное сено.

На Меланюка как-то все навалилось сразу. В первый момент, когда на пороге его одиночки вырос не надзиратель, а лысый крепкий мужчина в тюремном бушлате, Петро удивился. Потом, когда здоровяк назвал его по имени и, звеня огромной связкой ключей, приказал выходить, Петро ничего не понял. Когда же уже на ходу он услыхал от лысого о войне, увидел возле распахнутых тюремных ворот толпу арестантов, то и вовсе растерялся.

От свежего воздуха у Меланюка закружилась голова, и все, что он пока смог сделать, это спросить своего освободителя:

— Как вы про меня узнали?

— А кто на весь двор орал? — Лысый, который был гораздо старше Меланюка, видно, здорово набегался и теперь едва смог отдышался. — Я Малевич. Ты за меня держись, а то тут такой гармидер…

Приближающийся гул очередного налета заставил освободившихся арестантов броситься во все стороны. Меланюк с Малевичем выскочили за ворота и вместе с другими, оказавшись на открытой луговине, сразу попали под внезапный обстрел.

Забившись в самую середину стожка, пряно пахнувшего подсыхавшей травой, Меланюк скрючился и прикрыл голову руками. Особого страха он не испытывал. Петро просто не допускал мысли, что после столь чудесного освобождения можно так нелепо погибнуть.

Обстрел кончился, и Меланюк, выбравшись из стожка, увидел пронзительно-синее небо с плывущими по нему подушечками облаков. Рядом развалилась другая копна, и оттуда вылез улыбающийся Малевич. К грубому ворсу его куртки густо нацеплялась трава, и сейчас он больше всего походил на лешего.

— Жив? — Малевич весело подмигнул Меланюку и, оглядевшись по сторонам, неожиданно громко закричал, подзывая кого-то из своих: — Э-ге-гей, хлопцы! Бегом! До лясу!!!

Сентябрьский лес благоухал перестойной травой, хвоей, грибами, и Меланюк, захваченный такими родными запахами вкупе с пьянящим чувством свободы, даже не заметил, что кроме него вслед за Малевичем идет еще человек пять. Кто они, Меланюк не знал, сам Малевич, упорно вышагивающий впереди, ничего не говорил, и Петро отложил все расспросы на потом. Сейчас надо было уйти как можно дальше.

В лесу Малевич, молчаливо признанный старшим, первым делом отыскал накатанную колею и, ускорив шаг, бросил через плечо:

— Ребята, нам, главное, хуторок найти надо, переодеться…

Дорога огибала поросший лесом пригорок, и Малевич повел всех прямиком, но едва они поднялись на половину склона, как в распадок ворвалось до десятка всадников. Рассмотрев их получше, Малевич коротко бросил:

— Седла у них нестроевые…

Всадники, несмотря на общий полувоенный вид, были одеты кто во что горазд, и только черные автоматы с торчащим книзу рожком у всех были одинаковые. Заметив людей на косогоре, всадники вразнобой начали осаживать и живописной группой съехались на дороге. Потом один из них, судя по болтавшемуся на шее новенькому «шмайсеру», атаман, махнул рукой и повелительно крикнул:

— А ну сюды сходь!

Подождав, пока Малевич с товарищами спустились, старшой важно откинулся в седле и строго спросил:

— Хто такие? Арестанты, чи шо?

— Так, пане, так… — Малевич поспешно снял бескозырку, которой он прикрывал от солнца свою лысину. — Тюрьму бомбили, охрана разбежалась, мы и ушли…

— А ты за что сидел? — Старшой ткнул Малевича арапником и недоверчивым взглядом окинул сбившихся в кучку беглецов.

— Я? — Малевич пожал плечами. — В мене крамнычка вдома, а прошлого року жид сусидний дом видкупыв и тоже лавку завел. Ну не стерпел я… В аккурат на Пасху так жидку вризав… Так что пивроку далы…

— Ги-ги-гы! — заржал старшой, бурно поддержанный своим воинством. — Жида побил! А не брешешь?

Всадник перегнулся, и на шапке блеснул штампованный алюминиевый трезубец.

Тем временем Меланюк прикидывал, как поступить. Петро понимал, что сейчас скорее всего начнут спрашивать всех и, пользуясь моментом, пока Малевич широко, по-православному, крестился, шагнул вплотную к лошадиному боку. Взявшись за стремянную пряжку, требовательно потянул ремень вниз.

— Пане сотник! Конче потрибна допомога…

Старшой вряд ли когда-то был хотя бы унтером и такое повышения в чине ему явно польстило. Атаман подбоченился и гордо посмотрел на своих подчиненных. Заметив, что обращение произвело должное впечатление, он милостиво спросил:

— Ну, що треба?

— Слава Украине! — вполголоса сказал Меланюк.

— Героям слава! — привычно отозвался старшой, резко выпрямился и совсем по-другому посмотрел на арестантов.

— Добре, друзи…Йдить туды. — Он махнул арапником в конец распадка. — Дойдете до хутора, скажить, Лемиш прислав. Там одежу дадуть… Да и ось ще…

Лемиш повернулся к другому всаднику с толстой кожаной сумкой через плечо.

— Друже Смерека, видай кожному по пьять злотих!

— Слухаю!

Смерека ловко отстегнул потертый клапан, помусолил в сумке пальцами и вытянул тоненькую пачечку.

— Держить… Тут усим…

Меланюк принял деньги и вытянулся.

— Щиро дякуемо, пане сотник!

— Нема за що…

Лемиш махнул арапником, конь рванулся с места, и через минуту на дороге через распадок висело только облачко пыли да замирающий топот терялся между деревьев…

* * *

Стоя на краю бетонной дорожки, пан Казимир смотрел, как солдаты разводят высокие воротные створки. Их полотнища медленно расходились, и солнце, впервые попав в ангар через ворота, зажгло на остеклении пилотской кабины сотни веселых зайчиков. Покончив с воротами, солдаты заторопились к самолету и, упираясь руками в фюзеляж, поставленный на рельсовые тележки, начали выталкивать его к слипу. По мере движения машина наклонялась все больше, и наконец вода, подступив под самый редан, приняла на себя тяжелую «гидру».

Инженер Брониславский, хлопотавший вокруг, начал для чего-то приседать на корточки, придирчиво рассматривая спущенный на воду гидроплан. Пан Казимир хотел было подойти к нему, но из-за угла выскочил Вукс и, подбежав ближе, коротко доложил:

— Пан майор! К нам кто-то едет.

Пан Казимир удивленно посмотрел на Вукса и, не говоря ни слова, пошел от слипа к воротам. Поручик не ошибся: над дорогой, ведущей к объекту, был виден быстро приближающийся столб пыли.

Ставшая серо-желтой от сплошь покрывшей ее пыли «лянчия» остановилась вровень с паном Казимиром, и из окошка выглянул такой же серый и осунувшийся Мышлаевский.

— Пан майор… Все… — потухшим голосом произнес Мышлаевский. — Наступления союзников нет… Организованного сопротивления нет… Правительства во Владимире нет… Говорят, они бежали через Залещики…