Страж и королева (СИ) - Татьяна Алая

нечто похожее на азарт.

Но вот рагу было съедено, тело насытилось и теперь требовало отдыха после дня в пути. Поэтому я подождал немного, ожидая кого-нибудь с просьбой, но никто не решился подойти. Тогда я встал и сказал хозяйке:

— И комнату на ночь, пожалуйста.

— Конечно, мой господин! — улыбнулась та со странным блеском в глазах и тут же дала все распоряжения.

Подождав немного, стал подниматься наверх, где располагались комнаты, а услужливая женщина лично показала, которая подготовлена для меня. Уже входя, сопровождаемый навязчивой хозяйкой, я улыбнулся, не желая быть неблагодарным, и закрыл за собой дверь перед ее носом, не желая не допустить даже возможные вопросы. Оглядевшись, отметил, что комната хоть и небольшая, но чистая и уютная. Мне понравилось. И вот когда я уже ложился спать, оставив только свечу на полу у кровати, сняв меч и положив кинжалы под подушку, раздался тихий стук.

— Кто там? — спросил я удивленно, решив, что это проситель, не решившийся подойти при всех.

Сразу раздался негромкий скрип, и в комнату вошла девушка. Миленькая, но немного не в моем вкусе. Слишком робкая и словно испуганная, хотя мог ее понять. Та словно со страхом вошла и остановилась посередине комнаты, не дойдя до кровати. Тогда я сел и, не желая пугать ночную гостью еще сильнее, осторожно и тихо спросил:

— Ты нуждаешься в помощи?

Тут вдруг она преобразилась, посмотрев неожиданно томным взглядом, и стала стягивать с себя платье.

— Что ты делаешь⁈ — опешил я.

— Как что⁈ — удивилась та, — мы должны быть гостеприимны со стражами. Вот я и решила, что красивому и молодому защитнику нужна женская ласка. Ну что же ты?

И на этих словах девушка стала подходить ближе, смотря распутно и как-то волнующе. А когда оказалась у кровати, то провела по моей ноге к паху и вдруг стала пытаться расстегнуть мою ширинку. Я в шоке отпрянул, не ожидая такого, но зажал ее руки, отводя от себя.

— Эй, стоп! Подожди, — выдохнул я. — Какого ты это делаешь⁈ Мне это не нужно!

Та тут же замерла, а ее личико вытянулось в удивлении.

— Как так не нужно? Вы евнухи что ли?

Тут уж был мой черед удивится.

— Нет конечно! — возмутился я.

— Но почему тогда не хочешь? — озадаченно спросила девушка, так и не двигаясь, не слезая с кровати. В ее голосе даже сквозила обида, а мне не хотелось, чтобы та что-то себе лишнее придумала.

— Просто мы не можем во время служения, — попытался объяснить я, — потом, уже когда вернемся, тогда мы живем обычной жизнью.

Девушка непонимающе нахмурилась.

— Что совсем нет? Никак-никак?

— Да, — кивнул я, радуясь, что та поняла, но плохо понимая, что значит «совсем никак» Я знал только один способ.

Девушка же замерла в странной задумчивости, потом стала медленно натягивать на себя обратно платье и рубашку, а затем посмотрела на меня опять обманчиво робко и спросила:

— Так я пойду?

— Конечно, — подтвердил я, радуясь, что та не стала упорствовать. Не очень было понятно, что бы стал делать, если бы девушка не оступилась.

Гостья же тихо прошмыгнула в коридор, так и оставив меня в недоумении. И только когда она вышла, я вдруг понял, что она не боялась меня коснуться. Как было до этого во всех других деревнях. И это было странно. Тогда я проверил оружие и вещи, на всякий случай, даже кинжалы, но все осталось на своих местах.

— Хотя бы не воровка. И зачем она приходила? Неужели только за тем, чтобы сделать приятное⁈

Мне сложно было это понять, а потому я лег и все же попытался понять. И надо сказать, провел за этим занятием достаточно долгое время, осознавая, что раз девушка стремилась это получить от меня, то вряд ли это неприятно. Но больше меня занимал вопрос, почему она не боялась дотронуться. Но почти к утру устав от этих вопросов, на которые пока не мог сам ответить, я все же уснул. Но каково же было мое удивление, когда спустившись утром вниз, уже готовый идти дальше, я увидел эту же девушку, ожидающую именно меня.

— Что тебе надо? — спросил я, когда та подошла ближе с полным раскаяния лицом.

— Простите, господин. Но я не хотела вас обидеть, когда пришла в комнату. Мне казалось, это будет правильно. Но просто мне действительно нужна твоя помощь, потому что боюсь идти одна.

— Куда идти? — решил уточнить я.

— На окраине деревни живет травница. Моя мать больна, и мне нужно лекарство. Но дорога проходит через лес, и мне очень страшно. Вы же все равно идете туда? Может тогда добрый страж сможет проводить до ее домика?

Я улыбнулся, радуясь, что все же могу помочь.

— Конечно, только возьму лепешку и воду. А поем тогда по пути.

— Ох, спасибо добрый страж! Благодарю, добрый страж! — бормотала девушка, и даже попыталась поймать мою руку для того, чтобы показать как признательна, но я не позволил, строго приказав:

— И прекрати свои глупости! Я исполняю свой долг. Просто жди меня на улице, сейчас приду.

Та послушно кивнула и быстро вышла. Когда я взял с собой еды и вышел, не зная, дождалась та или нет, то увидел ее преданно смотрящей на дверь харчевни, когда буду готов.

— Ну что, пойдем? Показывай дорогу, — сказал я как мог дружелюбнее, и та кивнула, посеменив впереди. А я смотрел на спину девушки и думал, почему она меня не боится. Но и отказать ей просьбе помочь я тоже не мог. В этом был мой долг.

Когда вдалеке замаячил милый домик, с приветливым дымом из трубы, в девушка припустила быстрее, а я только удивлялся ее нетерпению. Все было так красиво и мирно, что я неспешно шел и наслаждался лесом и природой.

— Вот, совсем скоро! — улыбнулась моя невольная проводница, быстро полуобернувшись и смотря, на ходу.

Когда мы вошли на крыльцо, то девушка не мешкая, сразу открыла дверь домика, а я удивился, что та даже не постучала, как сделала перед этим, когда стучалась в мою комнату. Но не успел я спросить, как мы оказались в полутемной просторной комнате, где стояла пожилая женщина, что-то кидающая в кипящий котел, висящий на огне. Вокруг были травы, ударившие в нос пряным запахом.

— Здравствуй, бабушка, — сказала девушка, а я удивленно посмотрел в ответ. — Я привела его, как ты просила, — улыбнулась она, присаживаясь на скамейку, как дома.

И тут дар шевельнулся внутри, а я понял, что передо мной ведьма. Та смотрела и улыбалась, разглядывая.

— Какой хорошеньки то! —