Одиночество Мередит - Клэр Александер

а роль мудрого волхва вообще скучна и никому не интересна. К тому же большинство мудрецов вовсе не так мудры, как им кажется. Он хихикнул, потом телефон схватила Матильда, поднесла его к своему сопящему носу и пропела мне «Джингл Бэллз».

Том заезжал вчера — без предупреждения, но я даже не рассердилась, ведь на нем была шапка Санты с колокольчиком. «Я просто навещаю дорогих мне людей!» — объяснил он свой неожиданный визит. Он остался на пудинг, съел большой кусок и заверил, что ничего вкуснее в жизни не пробовал. Я купила ему подарок — мягкий шарф в традиционную шотландскую клетку, завернула и спрятала у телевизора. Просто на случай, если он мне что-нибудь подарит.

Что он и сделал, и мне было очень приятно, хотя и неловко — он вручил мне подарок в гостиной, и пришлось доставать его шарф и объяснять, почему тот не лежит под елкой. Но Том лишь рассмеялся и сознался, что тоже не знал, подарю ли я ему что-нибудь. Этот рождественский этикет вообще странная вещь, заметил он. Я не спросила, купил ли он подарки всем своим одиноким подопечным. Не так уж мне это и интересно.

Проснувшись, я сразу развернула свои подарки, потому что в рождественское утро так принято и это помогает отличить праздник от обычного вторника. Подарок Тома — дневник с плотными кремовыми страницами и гладкой кожаной обложкой насыщенного коричневого цвета, с моими инициалами, вытисненными на лицевой стороне, — мне очень понравился!

Сэди приехала прямо с ночной смены в больнице — у меня как раз испеклись шоколадные круассаны. На ней были серьги в виде рождественских елок, а стетоскоп обмотан мишурой. Она вручила мне огромный флакон духов, какими я пользовалась в двадцать лет, и я сразу обильно ими надушилась. Остаток дня я чувствовала себя так, словно собираюсь на свидание в спальне у Сэди. Приятно отдохнуть от надоевшего запаха ладана и мирры. Мы с удовольствием повспоминали старые времена — куда ходили и с кем встречались, — пока Сэди не пришло время уезжать: ей нужно было забрать детей от Стива.

— Им не терпится получить все свои игрушки от Санты и поиграть с ними, — сказала она извиняющимся тоном.

— Ну конечно, — успокоила я ее, но я знаю, что она была бы счастлива, если бы я надела куртку и пошла с ней.

Вместо этого я сунула ей в руки детские подарки — коробку с фигурками диких животных для Джеймса, потому что он хочет стать смотрителем зоопарка, когда вырастет, и огромного единорога для Матильды, от которого, я уверена, она будет в восторге. Поцеловала Сэди в щеку и пожелала ей счастливого Рождества.

Аромат духов держался весь день, еще долго после ухода Сэди. Они намного слаще и тяжелее тех, какими я пользуюсь сейчас, и она это знает. Она подарила мне ностальгию в высоком изящном флаконе.

Я развернула подарок для Фреда — пушистую мышь, набитую кошачьей мятой, с которой он полчаса носился как сумасшедший, а потом вырубился на диване и проспал до самого вечера. Я сидела рядом с ним и ела большую порцию приготовленного в начале недели карри, осторожно держа тарелку на колене. Я не люблю индейку и никогда ее не готовлю, и сегодняшний день — не исключение.

Я обменялась сообщениями с Селестой, которая пожаловалась, что ее отчим так громко храпит на диване, что они с мамой не слышат телевизор. Написала ей, что лежащий рядом Фред делает то же самое. Потом она призналась, что наконец-то рассказала маме и отчиму о случившемся и что мама долго плакала, но они оба очень ее поддерживают.

Свернувшись калачиком рядом с Фредом, я наблюдала, как на экране Джеймс Стюарт ищет смысл жизни. Ела сыр и крекеры, потом доела рождественский пудинг, хотя вовсе не была голодна. Открыла бутылку игристого вина, которую принесла Сэди, и выпила всю слишком быстро. Я подумала о сестре, закрыла глаза, и за пять минут до полуночи меня разбудил телефонный звонок.

Мама. Ее голос звучал глухо. Она спросила меня, что я делала весь день и почему не купила ей подарок. Да, она получила мою открытку. Нет, в этом году она свою не присылала. Пустая трата времени. У нее есть кое-что для меня под елкой — я получу это, когда возьму себя в руки и наберусь смелости к ней приехать. Она сказала, что Фиона и Лукас только что ушли, и у меня внутри все сжалось. Они провели у нее весь день. Лукас резал индейку и съел две порции трайфла. Я пожелала ей счастливого Рождества и повесила трубку, не дожидаясь, пока она договорит. Выключила телефон. Назавтра, в День подарков, у меня случилась паническая атака.

1998

Впервые он появился в нашей жизни унылым воскресным днем, когда привычный затяжной дождь барабанил в окно гостиной, словно настойчивый незваный гость. Мы с мамой смотрели черно-белый фильм, хотя я скорее просто делала вид, что смотрю. Мне хотелось чего-нибудь яркого.

— Привет! — голос Фи разнесся по коридору, и звучал он иначе.

Я не расслышала ее следующих слов, но поняла, что она говорит с кем-то еще. Послышался шум сбрасываемых курток и обуви, приглушенный смех. Я посмотрела на маму, но ее взгляд был прикован к экрану телевизора, где молодая женщина цеплялась со страдальческим видом за руку пожилого невозмутимого мужчины.

Мы редко приводили в дом гостей. Иногда заходила Сэди, но обычно она просто ждала в коридоре, пока я возьму куртку и надену ботинки. Никогда никаких мальчишек. Но сейчас один из них стоял в гостиной — возможно, самый высокий человек, когда-либо появлявшийся у нас в доме. Он нависал над нами, пока Фи не велела ему сесть.

— Это Лукас, — представила она своего спутника.

Я пробормотала приветствие, мама выключила звук у телевизора и оглядела гостя с ног до головы.

— Приятно познакомиться, — сказал Лукас. — Много слышал о вас.

Мама улыбнулась.

— Правда? И что, например?

Долго ждать ответа не пришлось: они с Фионой хорошо подготовились.

— Ну, я знаю, что вы печете отличный рыбный пирог.

Вообще-то рыбный пирог всегда пекла я. Но мама приняла комплимент.

— Кажется, он есть в морозилке, — сказала она. — Не хотите остаться на ужин?

Фиона просияла, и Лукас с энтузиазмом кивнул:

— Да, спасибо, миссис Мэггс. Я с удовольствием.

— Тогда пойду разогрею. — Выходя из комнаты, мама передала Фи пульт.

Мы сидели в тишине, а потом переключили на музыкальный канал.

— Чем занималась? — спросила меня Фи, садясь рядом с Лукасом на диванчик.

Как будто я действительно могла рассказать что-то