Семья напрокат (СИ) - Вайн Лана

Тому самому парняге еще пришлось сбегать мне за специальной табуреточкой. Как я поняла, она и предназначается именно для таких чайников, как я. Еще и за задницу меня успел полапать, когда подталкивал, чтобы якобы помочь.

– Алла, ты еще долго с ней будешь обниматься? – со смешком выдал Виктор, подъехал ко мне, лихо восседая на огромном, черном жеребце.

– А мне и так хорошо, – продолжала я жмуриться от страха, но все же один глаз смогла разлепить. Я лежала на лошади, крепко обнимая ее за широкую шею, и никуда двигаться не собиралась. – У нас полное взаимопонимание и гармония. Не видно что ли?

– Видно только то, что кто-то сдрейфил.

Вот что он меня постоянно подначивает? Чего ему от меня надо, а?

– Пф-ф, вот еще – выпрямилась тут же, расправляя гордо спину. – Что за люди пошли, а? Ночью спать не дают, и только я прилегла чуток отдохнуть, как этот изверг тут как тут! – обратилась к лошади и погладила ее по гриве.

Я старалась выглядеть невозмутимо, но у самой от страха все внутри сжималось. Хотелось лечь обратно, но я ж вашу мать "сильная женщина", а сильные женщины априори не могут быть слабыми и чего-то бояться.

Вот и как... объясните мне, как я оказалась в такой ситуации??? Ведь предполагалось, что в данный момент должны были проводиться деловые переговоры. Почему блин я оказалась на лошади то? Господи, где я согрешила?! За что вообще мне все это, а?

– Кто вперед? – начали подначивать девчонки, посылаю чуть ли не с места своих поняшек в галоп.

Аж воздухом залебнулась от страха, только уже не за себя, а за них. Какого черта они задумали? А вдруг упадут? А вдруг еще что-нибудь еще случиться? А если эти милые поняшки взбрыкнут и сбросят этих глупышек с себя и затопчут?

– Но! – сжала ногами бока лошади и сначала она смирно пошла, и я думала тихо мирно доковыляю улиткиным шагом до близняшек, чтобы им популярно объяснить что именно думаю я об их выходках.

Но потом что-то явно пошло не так, потому что эта бешеная, ага, та которая очень смирная коза, как полетит над землей настоящим галопом. В этот момент мне было страшно и за девочек и за себя. Вот только догнать то я догнала их, но мне никто не сказал, где у этого транспортного средства тормоз и вместо того, чтобы поравняться рядом с мелкими, я полетела вперед, как выпущенная из револьвера пуля.

– Да, стой ты, стой кому говорят? – кричала я во весь голос и тянула на себя поводья но ей по-моему было пофиг. Лошадь неслась вперед, заставляя меня еще больше отбить себе зад. – Ты же баба, черт тебя дери! Где твоя женская солидарность в самом то деле? Остановись, прошу. Не, ну ты упрямая стерва конечно! Вот погоди, окажусь на земле и ты у меня получишь! Побрею тебя налысо, так и знай! Витя-я-а-а-а!!! – уже заверещала на всю округу изо всех сил, совершенно не зная, что еще можно предпринять в такой ситуации. – Спаси-и-и-и-и!!!Это чудовище меня убить хо-о-о-оче-е-е-ет-т-т!

***

Виктор, к счастью, услышал мой зов, а точнее рев раненого бизона, ударил пятками по коню и поскакал в мою сторону. Вот только я была совсем не уверена, что этот рыцарь на вороном жеребце догонит нас, меня и мою спесивую кобылу, будь она неладна. И были бы в каком-нибудь фэнтезийном фильме, то у Вити за спиной развивался бы алый плащ, а я бы была в кринолиновом платье и такая вся готовая свалиться в обморок прямиком в объятья моего спасителя.

Спасатель все же подоспел и каким-то чудом, то ли своим диким обаянием остановил мою лошадь. Одним ловким движением спрыгнул со своего коня и спустил трясущуюся, словно осиновый лист на ветру, меня.

– Алла, – покачал головой, сжимая крепко меня в своих объятиях, чтобы я не упала, потому что мои ноги совершенно отказывались держать дрожащую, словно желе, тушку. – Ты одна большая ходячая проблема, – выдохнул мне в макушку.

Обняла своего отважного рыцаря в ответ, и прошептала, стараясь не блеять от пережитого шока, словно овца:

– Если бы я не была ходячей проблемой, что, кстати, малость обидно, то ты бы не спешил спасать меня, – глупо захихикала, все еще не в силах отойти от шока. – Да и вообще, чем бы ты тогда занимался?! А так, всегда при деле, – хихиканье так и не проходило, это, наверное, нервное, точно!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Действительно, – хмыкнул Виктор мне в макушку, а та коза, которая должна была быть смирной кобылой фырчала где-то неподалеку, нервируя меня еще больше. – Чтобы я без тебя бы делал, не представляю.

Он еще и издеваться изволит! Я тут стою дрожу, пара секундами назад была готова отдать душу Богу, а он...тьфу на него! Никакого чувства сострадания к бедной мне!

– Жил бы спокойно, но как видишь – не судьба.

– Да уж, не судьба. Но, – мужчина немного помедлил, а потом продолжил, – я не уверен, что это плохо.

Это же было почти признание? Мне не показалось?

Подняла голову, пытаясь разглядеть в его глазах сама не знаю что, но тут же утонула в его омутах цвета выдержанного коньяка, в которых разгоралось пламя. В его глазах больше не было притворства. Было такое чувство, что он смотря мне прямо на меня, пытается сказать то, о чем молчит, но не решается произнести вслух. И я тонула в этих чувствах, боясь моргнуть или отвезти взгляд от уже потемневших глаз. Казалось, если я это сделаю, то все испарится. Виктор перестанет смотреть так на меня и все волшебство растает, как первый снег осенью. И всего, чего сейчас я желала, так это того, чтобы его губы приблизились еще ближе. Я хотела ощутить их вкус, хотела узнать, каково это целоваться с таким, на мой взгляд, настоящим мужчиной, как Витя.

И мужчина, будто почувствовал это мое желание, стал медленно, будто сам еще не был до конца уверен в своем решении, или ждал моего разрешения, стал наклоняться к моим губам. И я, ведомая своими бушующими эмоциями, привстала на носочки, в один миг сокращая между нами оставшееся расстояние и впилась в его губы неистовым и жадным поцелуем. Хватит ждать, надоело уже, это хождение вокруг да около. Как подростки, ей Богу!

Я растворилась с головой моментально в переполнявших меня чувствах. Это было так остро, горячо, да этот поцелуй был просто крышесносным. Не уверена, что у меня вообще когда-нибудь было что-то подобное. А это только поцелуй, что же будет, когда мы...

– А еще врала нам, что не целуются они! – вырывая меня из этого дурмана произнесла одна из девочек.

Бли-и-ин, попались!

– Ага, как же, но мы то не слепые, мы все видим и знаем, – совсем уж по-взрослому произнесла вторая.

Я разорвала поцелуй и спрятала свое лицо, прижимаясь к горячей и быстро вздымающейся груди Виктора.

– Пойманы с поличным, – ничуть не виновато, сказал мне в макушку Витя. Но я чувствовала, что он улыбается, гад!

– С языка снял, – вторила я ему, не решаясь высунуть носа из своего надежного укрытия.

Нет, это надо было так спалиться то… Я сейчас почувствовала себя большой врушкой. Только утром я втирала детям, что мы как бы не этого и не того, а тут буквально спустя час уже и того и этого. Тьфу ты! Совсем мозги потекли, уже и слов подобрать не могу, все растеряла.

– Да ладно вам, мы не маленькие, все понимаем, – сказали эти самые не "маленькие" возраста пяти лет. – Мы не против, и очень даже одобряем.

Дожила, называется...

Дети уже все понимают, в отличии от самих взрослых.

– Одобряют, видишь?! – снова прошептал Виктор мне в макушку. – Значит, расслабься.

– А что они должны одобрять? Ты разве мне что-то предлагал?

Да-да, я хочу услышать вслух. Говорят, девочки любят ушами, правильно говорят, и я, кстати, не исключение. Я не люблю вот это вот все. Типа мы встречаемся, но на деле как бы нет, а когда спрашиваешь у мужчины кто мы друг другу, он лишь отмахивается типа догадайся сама. А сама я могу много надумать, столько, что потом не разгребешь. Именно поэтому, я хочу услышать от Виктора хоть маленькое, но признание, хоть малюсенькое, что я ему нравлюсь, а то только с утра он видишь ли не приставал и стоял у него боец вовсе не в мою сторону. А может, и не в мою, может, ему Джоли снилась… обнаженная, поди разбери этих мужиков, что у них там в голове. Или я слишком тороплю события?