Витязь на перепутье - Алексей Птица

вижу⁈

— У меня нет сил, чтобы стать видимым, лишь только голос могу я донести до тебя. Поэтому слушай меня, я плохого не посоветую. Ты молодец, что смог расправиться со всеми врагами и при этом выжить, так бывает не часто. Старый чёрт многих молодцев спровадил на тот свет, и Макоша ему в том усиленно помогала. Так что, ты отомстил за них, да ещё и забрал добро старого козла. В аду после этого над ним будут смеяться все без исключения соплеменники. Чем теперь собираешься заниматься?

— Мне вылечиться нужно сначала и до Москвы добраться.

— Ты станешь здоровым. Ворон прилетал, когда ты в беспамятстве лежал, и помог тебе прийти в чувство. Ты знал об этом?

— Нет! Я не верю тебе!

— Как хочешь, но я не за тем сюда пришёл, чтобы спорить. Ты хотел вернуться в свой мир. Я могу посодействовать в этом, но и ты должен помочь мне справиться с моими врагами. Мы с тобой заключили договор. Я свой выполняю, выполняй условия и ты.

— Я согласен, раз так. Что ты хочешь?

— Того же, что и ты. У тебя есть желание добраться до Москвы, я помогу тебе советом, и ты попадёшь туда. Дальше всё зависит от тебя. Москва — город большой, а сейчас ещё и очень страшный. Многие потеряли там голову, но многие и обрели силу. Что будет открыто тебе, то мне неведомо. Уж наступает осень. С первыми жёлтыми листьями тебе надлежит уйти из Москвы и направить свои стопы в сторону места силы, где тебя ждёт новое испытание, и только тогда сможешь придвинуться ещё на один шаг к своей цели.

— Хорошо, я согласен.

— Это радует. Тебе нужно оружие, что равно будет по мощи, как для людей, так и для любой нечисти. Да и боги должны его бояться.

— А где я его возьму? Меч-кладенец что ли?

— Знаешь о нём?

Вадим удивленно пожал плечами.

— Слышал как-то.

— Да, был когда-то такой, но канул в Лету. Тебе предстоит сделать свой. У тебя есть поганый меч с волнистым лезвием, и есть старая казачья шашка, освящённая православной верой. Сила её со временем изрядно ослабла и потому тебе стоит освятить её в очень мощном месте, да с помощью одного из главных иерархов церкви, тогда этот клинок засияет вновь чистым светом веры. Потом я скажу, что можно и нужно сделать с обоими, чтобы получить сильное оружие.

— Хорошо, что мне делать с деньгами, их слишком много, а я всего лишь один и ранен.

— Ты правильной дорогой идёшь. Завтра к вечеру ты выйдешь на путь, что ведёт к большому селу, там нет уже мертвяков или бесов. А если и встретишь парочку, то без труда одолеешь их, они тебе после всего пережитого уж не соперники. Берегись конных да оружных, что могут забрести в то село. Это вотчина одного из бояр. Есть в нём и своя дружина. Если согласишься в ней побыть да с ними в Москву прибыть, то и накормят, и обогреют, и помогут. Да и ты им пригодишься в бою. Поляков и казаков чубатых бродит вокруг немеряно, да и разбойного люда развелось повсеместно. Но то ты и сам кумекаешь. Понял ли, ась?

— Понял я, понял. Что тут может быть непонятного⁈ Дойду, стало быть, и вступлю в дружину на краткое время.

— То верно. Я буду приходить к тебе, если позовёшь. Как захочешь видеть, скажи в ночи: «Вещий, я жду тебя!» И я приду.

— Я понял.

— Ну, раз понял, тады прощевай! — и голос растворился в черноте ночи.

Глава 7

Село

Утро выдалось ясным и приятным, что очень обрадовало Вадима. Он вдохнул всей грудью свежий воздух, наполненный ароматами лесных грибов, мокрой листвы и свежей хвои, и зашагал дальше. Он двигался весь день и к вечеру вышел на хорошо пробитую тропу, что перпендикулярно пересекла его путь. Тут он остановился.

Наметив свой дальнейший маршрут, решил заночевать неподалёку, чтобы отдохнуть и утром отправиться дальше. По пути Вадим набрал грибов и теперь готовил их на костре. Не повезло ему. Дичь ловить не умел, лука нет, птиц не поймать, силки тоже никогда не ставил, одни грибы да ягоды и выручали. Не приспособлен он к самостоятельной жизни вдали от цивилизации. А впереди зима! Ну, ничего, ещё успеет всему научиться.

Костёр уютно трещал дровами и пыхал белым дымом. Ещё не успело стемнеть, когда из лесу вышли две человекообразные фигуры и быстрым шагом направились к нему. Вадим заметил их ещё на подходе и, зарядив пистоль последним порохом, вложил в него пулю и, прицелившись, выстрелил. Свинцовая пуля нашла цель, пробила грудь бесу и отшвырнула изломанное тело прочь.

Белозёрцев выхватил фламберг и повернулся ко второму бесу, сразу закружившись с ним в бою. Бес оказался быстр и силён, но Вадим не собирался соревноваться с ним в скорости, а бил только наверняка, стараясь нанести как можно больше повреждений. Сначала он смог отсечь одну руку, потом вторую, а следом упала и голова. Добивать второго он стал скорее по необходимости, чем по желанию. Удар, и голова раненого покатилась прочь.

Вздохнув, Вадим откатил оба тела в ямку и наскоро обыскал их, разжившись мелкой медной монетой, после чего вернулся обратно к костру. Грибы доварились, их он съел, и стал кипятить чай из брусники и брусничного листа. Кисло-горький вяжущий напиток унял неприятные ощущения от боя и немного расслабил. Выпив чай, Вадим нашёл удобное дерево и влез на него. С трудом разместившись на ветвях, привязал себя к стволу верёвками и заснул под убаюкивающий шелест многочисленных листьев.

Проснувшись утром, долго возился, пытаясь отвязаться окоченевшими руками, и с трудом спустившись вниз, снова принялся разжигать костёр и кипятить чай. Позавтракав, он, не оглядываясь, двинулся в направлении просёлочной дороги и вскоре, выйдя на неё, уверенно зашагал в сторону предполагаемого села. Через пару часов дорога привела его к очередной засеке, которая мало отличалась от той, что он впервые увидел перед Калугой.

Не успел Вадим появиться в зоне прямой видимости, как мимо его уха свистнула стрела.

— Э! Вы что⁈ — Белозёрцев нырнул за спасительный ствол берёзы, росшей вплотную к дороге.

— Стой, вражина, куда прёшь⁈

— Я свой!

— Рожей ты не вышел своей, чтобы нашим быть.

— Нормальная у меня рожа! — крикнул