Эксперт № 48 (2014) - Эксперт Эксперт

В это же время Скобелев, работавший старшим научным сотрудником ФИАНа, организует с компаньонами фирму «Артлог», специализирующуюся на интеллектуальных программных системах, уже реализующих некоторые идеи МАС в обучении. Так, курс физики, выполненный по заказу Министерства образования, разбивается на много квантов — и задач, и вопросов, и у каждого из них есть агент, который наблюдает за тем, что делает учащийся, а уже его собственный агент накапливает пройденные знания, и по результату освоения каждого кванта курс может гибко под него изменяться. Было понятно, что обучающие системы с применением методов и средств искусственного интеллекта — дело перспективное, и компаньоны сразу же поставили перед собой цель выйти на зарубежные рынки. Поскольку для этого был нужен хороший английский, они сразу привлекли к работе Георгия Ржевского. В результате компьютерные учебники для инженеров по датчикам давления, температуры, ускорений, вибраций и удара были изданы массовыми тиражами в Германии и Англии. В «Артлоге» была разработана и первая в России отечественная серия мультимедиа-учебников, энциклопедий и справочников (там были даже учебники для безработных) для ПК с применением методов и средств математического моделирования, 3D-графики и анимации. Серия состояла более чем из 50 наименований дисков, включая энциклопедию на трех языках «Самара: культура провинции» (получив такую энциклопедию, папа римский отметил ее благодарственным письмом).

Петр Скобелев хотел большую часть доходов инвестировать в мультиагентные технологии, но понимания у соучредителей не нашел. В итоге в 1997 году он открыл собственную компанию — НПК «Генезис знаний». Тогда же компания выиграла федеральный конкурс Министерства экономики и начала создание электронного правительства Самарской области. В поисках средств для дальнейшего развития МАС-технологий директор новой НПК нашел партнеров во Франции и Англии для подачи заявки на грант Пятой рамочной программы Европейского союза (FP5), нацеленной на поддержку и развитие науки и исследований, и пригласил поучаствовать в ней и Ржевского, но тот к этому времени и сам созрел для серьезного дела и сделал Скобелеву контрпредложение: открыть совместный бизнес в Великобритании.

 

«Русские никогда англичанами управлять не будут»

Открытию лондонской компании предшествовала проработка первой для бизнеса мультиагентной системы по запросу Volkswagen, и хотя контракта с автогигантом, одобрившим мультиагентный проект, но до того уже успевшим потратить десятки миллионов долларов на классический САПР, не получилось, стало понятно, что управление ресурсами предприятия — замечательная новая коммерческая ниша. В 2000 году в Лондоне была зарегистрирована корпорация Magenta Technology, главным направлением деятельности которой стали мультиагентные системы. Ученым принадлежало по одной трети активов стартапа, оставшаяся доля была у их партнера Майкла Питерса , который занимался продвижением продукции. Но чтобы начать бизнес, нужны были средства. «Мы написали, — вспоминает Скобелев, — предложение на пяти страницах и послали в десять европейских фондов, семь из них ответили позитивно. …Нас сразу оценили в пять миллионов фунтов, и мы решили продать 12,5 процента компании. Мы, кажется, вообще стали первыми в мире, кто начал по 12 часов в день работать только над МАС-проектами». Скобелев занял должность директора по технологиям в головной компании Magenta Technology в Лондоне и стал директором ее дочерней компании в Самаре — Центра программных разработок Magenta, организованного на базе НПК «Генезис знаний». «Уже тогда, — говорит Скобелев, — мы начали строить систему бизнес-центров, то есть распределенный вариант компании, работающей подобно мультиагентной системе. Суть подхода была в том, чтобы создать рынок внутри компании для инкубации новых продуктов и быстрого развития наших молодых сотрудников, которые очень быстро научились самостоятельно решать задачи, сочетая разработку и продажи в рамках бизнес-центра».

Magenta Technology стала быстро расти: она одной из первых в мире разработала и коммерциализировала для промышленного внедрения первое поколение мультиагентных систем управления ресурсами для таких крупных зарубежных компаний, как Tankers International, Addison Lee Taxi London, Avis, GIST и некоторые другие. Что способствовало успеху? В классических методах считается, что информация по ресурсам и заказам задана наперед и не меняется в ходе вычислений (в жизни, конечно же, это не так), и еще при расчетах делается полный комбинаторный перебор, который дает экспоненциальный рост времени решения задачи с увеличением числа заказов и ресурсов. На базе же мультиагентных систем планы строятся как так называемые сети потребностей и возможностей, которые самоорганизуются и за счет этого могут быстро реагировать на изменения в среде и перестраивать планы. Та же МАС для лондонского такси до сих пор работает как часы. «Представьте себе, — говорит Георгий Ржевский, — две тысячи машин и два вызова ежесекундно, и при этом независимо от пробок, присущих мегаполису, такси прибывает к заказчику в течение 15 минут». На основе той же платформы был создан ряд подобных систем и для совершенно других областей применения: поддержки интранет-системы компании, извлечения знаний из баз данных методом кластеризации, понимания текста, коллективного расчета крыла самолета, поддержки здорового питания, оптимизации размещения баннеров по сайтам. Удивительным результатом этих разработок, говорит Скобелев, стал тот факт, что системы логистики и семантической обработки текстов научных статей, извлечения знаний или управления диетами оказались построенными на очень похожих методах.

Благодаря мультиагентной системе планирования лондонское такси всегда приезжает к клиенту в течение 15 минут

Фото: PA WIRE/PRESS ASSOCIATION IMAGES/ТАСС

К 2008 году инвесторы оценивали компанию, выполнившую несколько крупных международных контрактов, уже в 64 млн фунтов. Но вскоре радовавшийся было поначалу деловитости своих английских коллег Петр Скобелев «по принципиальным соображениям» уходит из совета директоров, а после, оставаясь уже миноритарием, и вовсе покидает Magenta Technology. Вместе с ним созданную и раскрученную ими компанию из солидарности оставляет и Георгий Ржевский, который был председателем совета директоров.

«За несколько лет работы между менеджментом и разработчиками укрепилось мощное противоречие, — рассказывает Скобелев, — в частности из-за того, что по условиям инвестиционного контракта мы потеряли право на ключевые решения и инвесторы, назначая директоров и принимая другие решения, начали проводить, по сути, колониальную политику. В Лондоне к этому времени работало 15, а в Самаре уже 150 человек — большей частью высокопрофессиональных программистов, тем не менее это не мешало английским менеджерам смотреть на них как на монгольских кочевников, что сказывалось и на финансировании НИОКР, и на материальном обеспечении разработчиков». Парадокс, но у управленцев, получивших в свое распоряжение такую современную технологию самоорганизации, оказался менталитет позапрошлого века, констатирует Скобелев: «Лондонский офис представлял себя водителем машины, которая находилась в Самаре: мне давали инструкцию “зеленый свет” и требовали ускоряться, когда на светофоре горел красный, и наоборот. Я же требовал, чтобы лондонские продавцы проходили у нас обучение и получали сертификаты, а также сидели вместе с моими ребятами-разработчиками за соседними столами, но это отвергалось. В результате не продавцы находили покупателей, а клиенты находили нас обычно сами». Последней каплей стал внезапный отзыв соглашения, по которому самарский «Генезис знаний» получил от Magenta Technology базовую платформу для разработки системы для работы с социальными картами жителей Самарской области. Такая карта дает возможность гражданам получать информацию о доступных для них мерах социальной поддержки, получать адресные извещения об изменениях в условиях предоставления льгот и выплат и заодно является электронным проездным. И вдруг в самый разгар работ в лондонском офисе Magentа заявляют, что их активы планирует купить крупная транснациональная компания, работающая в области управленческого консалтинга, технологий и аутсорсинга (по слухам, речь шла об Accenture), разглядевшая в мультиагентных технологиях огромный потенциал. Было заявлено, что никаких контрактов в России с ее неразвитым рынком и неустойчивой демократией быть не должно и Magentа обязана отозвать соглашение. «Я был в ярости, — вспоминает Петр Скобелев. — Вы можете представить, говорил я партнерам, сколько было потрачено сил (уж не говорю, что моя личная репутация была заложена) на то, чтобы людей уговорить с вами и со мной иметь дело, разработать идею и довести разработку до контракта? И сейчас по вашему хозяйскому щелчку я должен встать на “задние лапки” и отказаться от первых промышленных контрактов в родной стране? В то время у нас уже был ряд контрактов, подготовленных с согласия совета директоров, мы официально получили разрешение продавать в России наши разработки, но эта активность очень раздражала Лондон, делая нас слишком независимыми. Разразился грандиозный скандал, и на совете директоров мои английские партнеры мне сказали: “Слушай, что ты обижаешься? Ты же понимаешь, мы строим английскую компанию, а не русскую. В ней русские никогда англичанами управлять не будут”. На что я им ответил: “Всё. С этой минуты я больше с вами не работаю”».