Руны поднебесья - Мари Мишель

коктейль в руках.

– Посмотрите на него! – раздался бодрящий голос Федора, – развалился в позе отдыхающего.

– Проходи мимо, не загораживай солнце, – огрызнулся Антон.

– Не булькай, – закончил Федор, неуязвимо.

Антон на такие насмешки не отвечал. План готов, время на подходе…, в начале шестого откупорит баночку и под стол Тимура. Тот в начале шестого всегда выходит в уборную…

Вернувшись с виртуального пляжа, Ивушкин приступил к своим рабочим обязанностям.

Без пяти десять пришла Лида, пересчитала всех по головам, следом проплыла русалка. Блестящая, безмолвная, безукоризненная…

Мальвина закрылась у себя в кабинете. Кондиционер, включенный Лидой, заполнил кабинет потрясающей прохладой. «Не мешало бы, чтобы он охладил и ее пыл, да посильнее…!» «Она давно в отношениях с молодым человеком, с любимым человеком…», – уточнила она сама себе, но Ивушкин с ней сделал невероятное… Как ему это удалось? Завалился на пол с пеной у рта, которую она досконально промокала салфеточкой. И как бы, эта вся картина отвратила ее от него, так наоборот! Вдруг ей так захотелось поцеловать эти губы, такие совершенные, идеальные, манящие… Она второй день спит да ворочается, затюканная навязчивым желанием… Может уволить Ивушкина? Иначе развалятся ее долгосрочные отношения! Чувствовала она это насквозь, своей женской интуицией! Да нельзя его уволить, он больной… Законодательством защищенный.

В начале шестого она вызвала к себе Ивушкина, чтобы лично узнать у него о его самочувствии.

– Проходите, присаживайтесь! – располагала она его.

Антон присел. «Интересно, о чем пойдет речь?», его глаза горели любовным любопытством.

Мальвина уставилась на него и забылась, о чем хотела повести речь… Сидит, смотрит, да одно думает: – «До чего же красив чертовски!» Что все мысли в один миг разбежались, оставив изнутри пустую голову. Так и сидела с пустой головой, не в состоянии о чем-то другом подумать… Она на него залипла смотрит, а он на нее.

– Ай, ай! – заверещала она, дико вытаращив глаза. – Укусил меня кто-то! – подпрыгнула Мальвина со своего места осматривая себя, что это могло быть…

– Ай, – издал Антон, укушенный кем-то.

– Лови! – вскрикнула Мальвина, прыгая вокруг Ивушкина.

– Ловлю! Где, кого? – кружился Антон возле Мальвины, не видя, кого увидела она.

– Вон, блоха! – увидела русалка, показывая в сторону.

– Словил, держу! Раздавил ее! – торжествовал Антон, приладившись смотреть на Мальвину любострастно.

– Слава богу! – отпустило Мальвину, выдохнув, – откуда она могла взяться?

– С улицы, наверное…, – прикинулся Антошка простачком.

Мальвина грозно посмотрела на него, ужалив проницательными глазами:

– Значит так Ивушкин, все уходят домой, а вы остаетесь и вызываете дезинфекцию! Иначе уволю!

Ивушкину ничего не оставалось делать, как согласиться. Русалки видят так далеко, что считывают насквозь по глазам. Приметливый взгляд лучше любого сканера!

– Извини – те, – уже вызываю, – изгладил Антон конфликт в двух словах.

Оставив Мальвину в кабинете, Ивушкин увидел своих коллег скачущими на одной ноге, прихлопывающими по себе ладонями мощными шлепками, отлавливая прыгающую заразу на перегонки, сталкиваясь и ударяясь лбами. Маленькая Татьяна, дрожа от страха и брезгуя, ища спасения, забралась на компьютерный стол, вместе с ногами. Одна Лида избежала несчастной участи быть укушенной блохой, так как отпросилась в пять вечера и ушла, а остальным досталось по полной…

Шатия-братия, приметив Ивушкина, в эту же минуту перестала прыгать и все как один уставились на него угрожающими, бешенными глазами. Тут же вооружившись линейками, степлером, ножницами, кому что попалось под руку…, – офисники застыв с тяжелым взглядом, ошарашено замахнулись, в намерении хладнокровно его убить!

– Ребята, стоп…! – заревел Антон, моля о пощаде. – Сдаюсь! Я все понял! Объявляю перемирие! Приглашаю вас всех за свой счет в загородный клуб! Финская баня, бассейн с подогревом, девчонки… Для Тани тайский массаж!

Офисники молчали, обдумывая заманчивое предложение…

– Замётано! – первым осмелился принять перемирие Фёдор. – Завтра после работы!

– И пиво тоже за твой счет! – по-деловому простил его Степан.

– Нет проблем! Завтра оторвемся! – поклялся Антон бетонно, многообещающе взглянув своими добропорядочными угольными глазами.

– Дезинфекцию вызови, болван! – пробухтел Тимур, не остывший до конца.

– Уже звоню, извините еще раз, ребята, простите!

Офисники ушли. Мальвина, следуя свои курсом проплыла мимо, оставляя Ивушкина без внимания…

В девять вечера вызванный дезинфектор провел обработку. В начале одиннадцатого Антон зашел к себе домой.

24

Очевидное горячее лето, под которым ходят солнечные люди с невероятным знойным настроением разошлось полновластно. Поднималась тонкая пыль и дышать уж было нечем, а у подъезда карагана с пестрящими желтыми цветочками пригорюнилась и пожухла. А самым ранним утром упражнялись синицы распеваясь, напевали трогательный мажор.

В пятницу офисники, заместо того, чтобы начать работать, оживленно хвастались, кто что каждый прихватил с собой на вечернюю тусовку. Плавательные трусы – обязательный атрибут, а Степа и Коля позаботились о нужной веще – широком полотенце. Таня же собрала целый пакет, что может пригодится толковой девушке, даже черные очки.

Сотрудникам не работалось, глазея на Антона с лаской, одобрением, выжиданием матерого охотника, следящего за пушным зверем. Убивать же им его уже не хотелось, а вот хорошо провести время, так-то всегда – за! И весь день, они то и дело шутили кто как занырнет и в какой части света выплывет.

– Знаете какая сегодня погода? – ко всем обратился Степа, сверкающими острыми глазками.

– Какая?

– Ночью до двадцати пяти…

– Это знаешь почему? – подхватил Федор, улыбаясь задорно-весело глазами.

– Почему?

– Звезды сошлись! – дружелюбно расположен был Федор, почесывая себе авторучкой спину.

– У тебя что ни случись Федор, одна причина – звезды сошлись! А потом поженились! – на такой же развеселой волне находился и Степа.

– Ну пока не планирую жениться…, не страдаю ерундой как вы! Не хочу как Коля, у жены отпрашиваться по любой ерунде.

– В этом случае видать звезды еще не сошлись…, – пощипывающим языком глумился Степа, – «доколе будешь нас корить, ханжа ты скверный…»

– За то, что к кабаку горим любовью верной, нас радует вино и милая, – подхватил Тимур, не удержавшись.

– А ты опутан четками и ложью лицемерной, – закончил Коля.

– Ой, ой, ой, – словами Омар Хайям заговорили! – саркастическим тоном сказал Федор. – Не вижу лжи я никакой, да в том свободой дорожу, и о любви союза снов, я не подвержен мандражу.

– Чьи стихи? – спросила Таня, похлопав в ладоши, пребывающая не в теме.

– Вольный поэт – Федор Костылев, – гордо представился Федор, поэт по призванию.

– Ну прям обогнал Омар Хайяма, – похвалил его Тимур, оценивающе.

– Звезды сошлись, – подтрунил Степа, поглаживая свои с рыжим оттенком волосы.

В шесть вечера группа финансового отдела столпилась у входа в «Мобил-сервис».

– Куда намылились? – спросил «Чоповец» – Самуил, покуривая в сторонке.

– Куда течение понесет…, – уклончиво ответил Федор, прощупывая благодатный вечер всем вымотанным за неделю телом.

Из «Мобил-сервис» вышла