Большие Надежды (СИ) - Варвара Оськина

потому чтоГород превыше всего!

Глава 3

Человечностью называют способность участвовать в судьбе других людей. Но что это значит? Будет ли человечностью отстаивание своих личных идей ради жизни многих других? Или это забота о большинстве в ущерб единицам? Кто более человечен — тот, кто до последнего оказывает помощь смертельно больному, или другой, который решит проявить своё милосердие просто добив? Где та грань, что определяет человека в самом человеке?

У меня не было на это ответа. Мало того, у меня никогда не должно было даже возникнуть такого вопроса, но… Всё изменилось в тот день, когда я вдруг поняла, что стала той гранью. Что только моя мораль, предпочтения, вкусы определяли необходимый уровень человечности. Я оказалась мерилом, и мне стало страшно.

Мы назвали его в честь себя. Довольно самовлюблённо, но он действительно был нашим творением во всех смыслах. Мой и Алекса. Вторая попытка. Эксперимент, что увенчался успехом и положил начало новой теории совершенных людей.

Дневник Руфь Мессерер

Флор сильнее запахнула тёмно-серое пальто и надвинула капюшон, скрывая лицо от вездесущих датчиков слежения. Из-за магнитного поля Щита обычная техника работала в Городе нестабильно, но эти маленькие «глаза Канцеляриата» реагировали на движение и немедленно сообщали о местонахождении нарушителя режима или комендантского часа прямиком в службу Карателей. Так что приходилось быть осторожным и не попадать в полосы холодного света чахлых уличных фонарей. Флор осторожно посмотрела по сторонам и быстро перебежала пустую мостовую.

В воздухе летала мелкая морось, от которой щекотало в носу, и было так сыро, что синтетическая ткань не справлялась. Стук маленьких каблуков эхом разносился по каменной улице, и как бы Флор ни старалась ступать тише, казалось, на этот звук сейчас слетится все патрули Города. Она нервно оглянулась, уклоняясь от скользившего луча прожектора, и в последний момент успела прижаться к грязной стене, растворяясь в сумраке ночи. Послышался рокот двигателей, и мимо ниши, где спряталась Флор, один за другим пронеслось пять чёрных глиссеров. Сердце нервно всхлипнуло, ладони вспотели, а ругательства повисли на языке, который она успела прикусить в последний момент. Флор прикрыла глаза, медленно выдохнула и хотела было по нервной привычке пригладить волосы, но вовремя одёрнула себя. Обновлённый идентификационный номер живорождённой мерзко зудел, горяча тонкую кожу головы. Это была ещё одна унизительная процедура, на которой, слава богу, не было никого, кроме человека из отдела Регулирования Единообразия. Так что поморщившись от неприятных ощущений, когда тонкая короста на голове зацепилась за ткань, Флор осторожно высунулась из укрытия, от чего за спиной тут же с тихим шорохом посыпался на землю бетонная крошка обветшавшей с годами стены, и прислушалась к удалявшемуся гулу машин.

Вот уже несколько дней Хант и его люди рыскали по всему Городу. Они прочёсывали каждый уголок рядом с местом, где была оставлена надпись: исследовали жилые кварталы, трущобы, иногда вылавливали людей прямо на улицах. И Флор, которая едва не попалась, нервно вздохнула.

Всё это время она была сама не своя. В голове царил кавардак, который никак не давал сосредоточиться, а прошлой ночью одолело такое отчаяние, что хотелось завыть. Мир рухнул. В этом Флор призналась себе едва ли не сразу, как за Хантом закрылась белая дверь, и она осталась один на один с открывшейся правдой. Флор её не хотела. Отчаянно сопротивлялась малейшим попыткам анализа, но перед глазами стояли лысые головы девушек в камерах, их животы и, конечно же, Руфь, чей призрачный взгляд смотрел в самую душу. А ещё тот самый указ Канцеляриата. Флор буквально вчера нашла его в архивах, и стоило лишь дать себе подзатыльник, что никогда прежде ей не приходила мысль прочитать его полностью. Всю свою жизнь воспринимая этот проклятый указ как данность, она никогда хотела узнать — почему. Почему так всё случилось? А сейчас, глядя на подписи и заключение главы Лаборатории Перспективных Исследований, поняла, что просто мешалась. Флор и ей подобные были слишком уже неудобными, а значит опасными. И никогда не должны создавать подобных себе. Вот и всё.

И интересно, что она сказала бы Руфь, будь такая возможность? Кричала бы? Требовала извинений? За враньё, за двуличность, наконец, за своё ущербное тело? Ведь это из-за неё Флоранс стала такой! Она не «генетическое совершенство». Она — куча проблем и насмешка над системой, что в погоне за идеальностью сама убила себя.

Флор выдохнула и покачала головой. Так, что бы она ей сказала? Увы, ответа не было. Флор почувствовала, как в груди опять тоскливо заныло, когда от быстрого шага в искалеченных лёгких закончился воздух. Она постаралась медленно выдохнуть и вновь огляделась по сторонам, сквозь гул Щита вслушиваясь не раздаются ли шаги или рёв двигателей. В лицо летели мелкие капли дождя, и дышать было чертовски трудно, но она сделала ещё пару шагов, прежде чем снова настороженно остановилась. Идти не хотелось. Вообще ничего уже не хотелось, но надо было добраться до места встречи и постараться не нарваться на новый патруль.

Оглянувшись, Флор показала язык увешанной плакатами стене тёмного дома. «Сила и Справедливость» гласил многократно повторявшийся слоган, тщательно выписанный поверх маски Карателя. Какая же чушь! Фыркнув, она поспешила дальше по тёмной и узкой улице, где, кажется, даже безумные ветра Бурь не могли справиться с вечным запахом плесени. Фу!

Если честно, для служб Канцеляриата в этой части Города не было ничего интересного. Несколько фабрик, два городских водогенератора и завод по очистке воздуха для резервных систем вентиляции, который усердно выбрасывал клубы неприятно пахнувшего дыма. Тот стелился по углам улицы, и Флор брела в нём, точно в тумане. Несколько лет назад автоматизированные заводы, которые дымили сладковатыми выхлопами, служили притоном для городских наркоманов, но после очередного рейда здесь никого осталось. Именно поэтому Стив выбрал это место для экстренных встреч, и до позапрошлой ночи оно было весьма безопасно, однако теперь Хант был настороже.

Как они и предполагали, Цербер Канцлера страдал паранойей, что лишь усугубляло шаткое положение их Сопротивления. Поэтому Флор честно выждала пару дней, боясь вызвать малейшие подозрения, прежде чем смогла отправить Стивену весточку, о чём теперь успела пожалеть уже трижды.

«Хант идёт за тобой», — гласила нацарапанная впопыхах записка от Бет, о которой Флор давным-давно позабыла. О ней она вспомнила только сегодня, когда обнаружила смятый листок в кармане своего платья, и грустно хмыкнула. Поздно. Уже пришёл. Так что сбегать на встречу сегодня было действительно глупо, но Флор не могла заставить себя спасать шкуру, пока другие