Война ордена - Бен Каунтер

— Иногда выбирать не приходится, — сказал Люко.

— Это потому, что выбор делает кто–то другой, — парировал Варр. — Зеленокожим нравятся джунгли. Орки любят войну, и джунгли помогают им. Любой офицер, если он достоин носить свои нашивки, будет всеми силами избегать подобных мест… и особенно если речь заходит о зеленокожих.

— Может, вы и правы, генерал, — произнес Люко. — Но космические десантники также умеют сражаться в джунглях и способны превратить их в оружие.

— Думаете, Испивающие Души способны защитить Неверморн?

— Сами увидите, — как можно более искренне улыбнулся Люко, словно война и кровопролитие были для него просто детской забавой. — Командор? — произнес он, включая вокс.

Экран переговорного устройства замерцал и ожил, демонстрируя испещренное шрамами лицо Сарпедона. Высокий воротник–эгида был отчетливо виден, зато чудовищные результаты мутации остались за кадром. Люко понимал, что магистру приходится осторожничать при общении с солдатами Империума. В лучшем случае те сочли бы Испивающих Души ренегатами. А это вполне могло привести к тому, что богобоязненные слуги Императора (да даже и разномастное отродье, из которого был собран 901–й) обратят свое оружие против ордена.

— Генерал Варр, — произнес Сарпедон, — рад, что вам удалось выжить в столкновении за дворец Райтспайр.

— Благодарю за любезность, командор, — откликнулся Варр, — только от моей жизни будет мало проку, если орки сумеют нас окружить. Они высадили в джунглях подкрепление, и в следующий раз нам уже не удастся справиться с ними в лобовом столкновении.

— Вы абсолютно правы, — согласился Сарпедон, — поэтому мы должны ударить первыми.

— Вы… вы уверены, что возможно?

Это произнес лейтенант Фулгорин. Он, судя по всему, впервые видел космодесантника во плоти, и Люко внушал ему страх не меньший, чем зеленокожие.

— В мире, — отрезал Сарпедон, и в глазах его появился стальной блеск, — нет ничего невозможного.

— Что вы предлагаете? — спросил Варр, не обращая внимания на Фулгорина.

— Мои скауты уже выдвинулись вперед и обнаружили высоту — пожалуй, это единственная возвышенность на много миль вокруг. Орочья армия многочисленна и недисциплинированна; им необходимо место, где будет относительно просто держать оборону и перегруппировываться. Высота как раз то, что нужно. Они направятся туда, займут ее и станут использовать в качестве базы для дальнейшего броска к побережью.

— Не слишком ли умно для орков? — поинтересовался Куллек, который, похоже, совершенно не боялся спорить с космическим десантником. Впрочем, этот человек был безумен.

— Эти зеленокожие не похожи на других, — заметил Варр. — Им хватило мозгов, чтобы обрушиться на Палатиум именно тогда, когда тот был наиболее уязвим. И ими руководит лидер, который, видимо, имеет опыт и умеет делать выводы.

— Зная, куда они направятся, — продолжал Сарпедон, — мы сможем заманить их в ловушку. Чтобы стянуть все свое воинство к возвышенности, им придется пройти по длинной ложбине, по большей части представляющей собой болота.

— Куллек, — махнул рукой Варр, и сумасшедший боец вытащил из–за пазухи грязного мундира потрепанную, испачканную в крови тактическую карту. Генерал принял ее из его рук и постарался расстелить как можно ровнее на стволе поваленного дерева. — Вот, — произнес Варр, ткнув пальцем в длинную и узкую ложбину, ведущую к холмам. — Змеящаяся лощина. Если расположить наши войска вдоль выхода, где она примыкает к высотам, мы сможем запереть зеленокожих внизу.

Эта ложбина была одним из немногих мест, хоть как–то выделявшихся в безликих джунглях, лишь изредка перемежающихся заросшими руинами или посевами. Большая же часть территории представляла собой болотистые равнины, затянутые непроницаемым куполом листвы. В верхней точке карты джунгли встречались с морем, сменяясь неровной линией песчаных пляжей, — в мирное время прямо–таки райское местечко. Теперь же им предстояло стать сценой для кровавого финала битвы за Хирогрейв.

— Мы сумеем их прижать, но вряд ли надолго.

— А много времени и не понадобится, — сказал Сарпедон. — Мы размажем их в грязь.

— Чем? Мои корабли — всего лишь транспортные баржи, и к тому же они держатся на орбите Войдерхоума, стараясь не попадаться оркам на глаза. Конечно, артиллерия Фолкена сумеет немного потрепать орков, но ее боевой мощи не хватит для победы.

— Эту задачу возьмет на себя наш флот, — заверил магистр. — Пока зеленокожие прячутся в джунглях, наши орудия бессильны. Но как только они окажутся зажатыми в ложбине, мы накроем их всей своей мощью.

— Вы хотите сказать…

— Что сотрем их с лица земли, — непринужденно вмешался Люко. — Убьем всех до единого. Вот как мы собираемся поступить.

Варр помолчал. План был крайне дерзок и решительно противоречил обычной стратегии войны в подобных условиях.

— Мы потеряем много людей, — заметил генерал, прежде чем оглянуться на бронированных великанов, охраняющих поляну. — Точнее, потеряю их я.

— Вы так и так их потеряете, — возразил Сарпедон. — Их в любом случае забрали бы джунгли.

— Понимаю. Что ж, по крайней мере, нам не придется так много стрелять.

— Адептус Астартес привыкли решать проблемы одним выстрелом.

— Да будет так, — сказал Варр. — Отправлю своих людей к ложбине сразу же, как подтянутся отставшие отряды. Придется двигаться быстрым шагом, чтобы успеть опередить зеленокожих.

— Хорошо. Перегруппируемся у холмов и выстроимся в линию. Вас будут прикрывать мои десантники, на случай если орки попытаются замедлить ваше продвижение. Они должны будут выдвинуться незамедлительно.

Варр свернул карту, а Мекрин направился к нему через грязь и мелкий кустарник, чтобы упаковать коммуникационный модуль. Генерал остановил связиста взмахом руки.

— Командор Сарпедон, — произнес Варр. — Я сражался в Оке Ужаса в составе тяжелых уланов Кар Дуниаша, но ни разу не встретил космического десантника. На каждого из вас приходилось до миллиона простых солдат. Почему же Испивающие Души появились сейчас?

Генерал вглядывался в экран коммуникатора, и это было удивительно, ведь даже по видеосвязи мало кто из простых смертных мог выдержать взгляд Сарпедона.

— Потому что больше никто не справился бы, — ответил командор. — Встретимся у Змеящейся лощины, генерал.

Корабль являл собою величественный храм, посвященный чести и памяти павших товарищей; беломраморные стены и полы были украшены тысячами имен тех, кто погибал в разные времена и в разных местах. Каждый коридор, каждый алтарь был уставлен множеством светильников, чтобы ни одно имя не оказалось в тени. Высокие потолки и просторные помещения создавали ощущение покоя, тишины и легкой тоски, а в каждой галерее и в каждом молельном зале пылали вечные огни, подвешенные в воздухе подобно плененным солнцам. Легенда гласила, что имя каждого погибшего когда–либо брата было выгравировано на стенах «Лазурного когтя» — ударного крейсера, хранившего память о тысячах сражений, отражавшихся в бесконечном перечислении воителей прошлого. Многие надписи были добавлены совсем недавно, после того как орден и «Коготь», пролив множество крови, разрешили противостояние, продолжавшееся уже долгие столетия.

Старший библиарий Мерчано из ордена Воющих Грифонов преклонил колено над одним из таких имен, совсем недавно выгравированных на полу Обители Фуриозо. Оно принадлежало капитану Четвертой роты, павшему от рук князя демонов Периклитора в кровавой развязке той битвы. Слишком многие погибли под ударами чудовищного меча, слишком многие лишились разума, не в силах справиться с отравой зла.

Но не Мерчано, ведь он выжил, ведь это он убил Периклитора.

— Скольких вы потеряли? — раздался голос, определенно не принадлежавший космодесантнику.

За спиной библиария, на гладкой дорожке, петляющей между украшенными гравировкой плитами, проложенной специально, чтобы Воющие Грифоны не ступали на имена павших собратьев, стоял мужчина. Взглянув на него, можно было бы предположить, что перед вами человек науки. Его редеющие каштановые волосы были зачесаны назад и уже седели на висках, а в глазах стояло несколько опустошенное выражение, говорящее о не столь давно пережитой утрате. Одет он был в длиннополый армированный плащ, наброшенный поверх черного костюма. На его груди не красовалась стилизованная литера I, но то, что этот человек разговаривал с Мерчано как с равным, однозначно выдавало его статус.

— Не имеет значения.

— У меня сложилось иное мнение.

— Вам следует знать лишь то, — отрезал библиарий, — что уничтожение Периклитора стало одним из величайших подвигов ордена за последнее время. Мы достойно отомстили за многие былые оскорбления. Но нам регулярно наносят и новые. Все это касается лишь тех, кто принадлежит ордену. Мы сами способны держать свои клятвы.