Слишком близкие люди (СИ) - Николаева Ольга "Anabolik"

— Ну, отчего же? Должна же я когда-то выговориться? — как-то совсем по-детски шмыгнула носом. — И потом, тебе легче будет понять и принять тот факт, что я не хочу никаких отношений.

— Как хочешь, Лера. Только, боюсь, этот факт я все равно не приму. Просто знать буду, в чем сложность, и что с этим делать дальше.

— У меня очень сильно заболела мама. Нужно было уехать к ней надолго, чтобы ухаживать. Максим был против. Считал, что достаточно нанять сиделку. Денег на это хватало. Мы долго скандалили по этому поводу, но я уехала, все равно. А когда… — удивительно, про потерю матери мне говорить оказалось проще, чем о потере мужа. Но все равно, потребовалась пауза, чтобы воздуха набрать. — Когда мамы не стало, и я вернулась домой… Оказалось, что он уже подобрал мне замену. Не постоянную, а на время, пока жена где-то шляется…

Андерс не комментировал. Не прерывал. Не пытался вставить вставлять реплики в мои длинные паузы. Но, кажется, с таким лицом ходят убивать…

— В общем, я вернулась домой, а в моем халате ходит моя подруга и коллега.

— И ты сбежала оттуда без вещей и денег? Поэтому некуда податься теперь? — сухим деловым тоном спросил. Будто на собеседовании.

— Нет. Я подала на развод. Искупалась в грязи с ног и до головы. Оказалось, что все наше имущество — не совместное, и мне совсем ничего не принадлежит. А сама я — наглая содержанка, которая шляется неизвестно где, оставив мужа без помощи и поддержки…

Кажется, мы с ним никогда еще так много сразу не говорили. Но теперь я остановиться не могла. Однако, Андерс решил прервать поток откровения:

— А на самом деле?

— А на самом деле, у нас было несколько ресторанов. Ими занималась я. Максим когда-то снял в аренду одно помещение и открыл там кафе. Дальше мы вместе все это развивали.

— А как назывались? Вы же с Лизой из одного города? — снова ощущение, что он ведет допрос, и все мои ответы куда-то на подкорку записывает. Никаких эмоций. Только по делу. Может быть, от этого ему легче рассказывать, чем той же Лизе?

— Да. «Трактир у Савельева»…

— Ничего себе… Достойно… — в голосе Андерса послышалось уважение. Когда-то я и сама гордилась тем, какое мы производим впечатление.

— Ты там был?

— Да. Ничего, что я тебя сюда привел? — он окинул взглядом заведение. Приличное, но без особых изысков. Я бы тут многое изменила…

— Нормально, Андрей. Мне теперь без разницы, где ужинать. Но лучше, все-таки, дома.

— Прости. Если хочешь, вернемся домой. Можно заказ не дожидаться.

— Я бы, кстати, своих поваров расстреляла за такое время выполнения…

— Ну, если тебе станет легче, пойдем, устроим им разнос? — он улыбнулся неожиданно, как-то по-мальчишески легко и задорно.

— Нет. Уже неинтересно. У них для этого свои администраторы есть.

— За бесплатно работать не хочешь? — Андерс всячески старался меня отвлечь и взбодрить. Улыбался старательно. Вот только взгляд его был сосредоточенным и серьезным.

— Нет. Вообще не хочу иметь ничего общего с такими заведениями…

— Так что, тебе не достался ни один из восьми ресторанов?

— Мне не досталось вообще ничего. Они все оформлены на отца Савельева. А я там числилась простым наемным работником. Хоть и директором. Меня уволили за прогулы. И не пустили в кабинет, чтобы даже личные вещи забрать.

— Как так получилось, Лер? Ты разве совсем не смотрела в документы?

— Я его любила, Андрей. Понимаешь? Как можно не доверять своему самому близкому человеку?

Глава 19

Андерс

Было очень сложно смотреть в ее больные глаза. Но и отвернуться невозможно. Показывать жалость — нельзя. Обидится, в этом Андерс был уверен. Говорить какие-то слова утешения… смешно и нелепо. Осталось лишь взять ее за руку и крепко сжать пальцы.

Напряженную атмосферу слегка развеял официант, с наконец-то готовыми блюдами. Лера отвлеклась на изучение содержимого тарелки: долго и внимательно ковыряла, рассматривала, даже принюхивалась, кажется. В другой момент это могло бы показаться смешным. Но теперь, немного зная о ее карьере, Андерс понимал, что просто старые привычки не отпускают.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ну, как, съедобно? — уточнил, когда девушка, все же, рискнула положить в рот первый кусок стейка.

— Как ни странно, мне нравится. — Лера даже улыбнулась в ответ. — А ты почему не ешь?

— Наблюдать интересно. — Он, действительно, так и не притронулся к еде. Хоть и был зверски голоден. — Ну, и хотел твою реакцию увидеть. Может быть, нам гадость принесли такую, что лучше и пробовать…

— Если смотреть на мою реакцию, то можно от голода умереть. Не обращай внимания на заскоки.

Хотел ответить, что их невозможно не замечать. Сдержался. Между ними и так было достаточно напряжения.

— Действительно, неплохо, Лер. Но… У тебя намного лучше получается. Серьезно. — И он нисколько не лукавил.

— Не льсти. Это бесполезно…

— Слушай, а ты не пробовала нанять хороших адвокатов? Ведь можно как-то доказать твою причастность к созданию сети… Хотя бы попытаться… — Сменил тему, потому что должен был получить ответы на все вопросы, что еще остались.

— Андрей, не думай, что я просто так села, сложила лапки и пошла по подругам жаловаться. — Глаза блондинки полыхнули гневом. Неожиданно. Какой темперамент кроется под маской отстраненности.

— Обращалась, значит?

— Конечно. Только все меня нахрен послали. Савельевы слишком много значат в городе. Никто не хочет с ними связываться.

— Хреновые адвокаты, значит. Вот что я тебе скажу.

— Какие есть. И каждый из них предпочитает кушать свой хлеб с маслом, а не терять все из-за брошенной жены-неудачницы.

— Что, прямо так сильно боятся?

— Кто не боялся, тех быстро поставили на место. — Лера сделала вид, что снова что-то увлеченно изучает на тарелке. Долго молчала. — А мне с каждым таким обращением прилетала какая-нибудь очередная гадость. Спасибо, что хоть дегтем принародно не обмазали. Но теперь для меня в этом городе закрыты вообще все двери.

— Что ж он за сука такая, твой бывший? — не выдержал, выругался. Хоть и не любил выражаться при дамах.

— Не знаю… — Лера пожала плечами, снова пряча взгляд. — Подразумевалось, что это я сама виновата в своей непокорности. Должна была прощения просить за то, что не послушалась… Он же, понимаешь ли, просто очень скучал без меня, поэтому искал утешения у других. А я взбрыкнула зачем-то.

— Как ты, говоришь, его зовут?

— Какая разница, Андрей?

— Нужно запомнить, чтобы руку не подавать, если нечаянно встретимся. — Вряд ли он сам в тот момент мог бы сказать, зачем ему эта информация. Но был уверен, что пригодится обязательно.

— Зря… Он очень успешный бизнесмен. И партнер надежный…

— До тех пор, пока не взбрыкнешь?

— Не знаю… Никто еще не взбрыкивал. Я первая, похоже…

— Поверь, все в этой жизни возвращается бумерангом. И Максиму твоему прилетит тоже. По самое не балуйся. Я в этом убежден абсолютно.

— Неважно уже. Я даже знать не хочу, что теперь с ним происходит, и чем он живет. Главное, свою жизнь теперь настроить.

— Ну, ты же не собираешься навсегда одной оставаться? Это несерьезно, Лер! Из-за одного гондона всю жизнь себе поломать?

— Андрей, он был первой моей и единственной любовью. Она продолжалась больше десяти лет. Как думаешь, легко оправиться после такого? — Хреново. Отвратительно. До зубовного скрежета гадко слышать от женщины, как она десять лет любила другого. Но говорить ей об этом? Сам же хотел услышать правду. Оставалось только слушать и переваривать.

— Ты когда-нибудь гуляла по ночному Питеру? — решил, что стоит сменить тему. Что делать с Лериными откровениями, и сам не знал. Нужно было время на подумать. А девушку стоило отвлечь от грустных размышлений.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Нет. Некогда было.

— Ну, тогда доедай все быстренько, и пойдем. Устроим тебе экскурсию.

— Так ночь на дворе почти… — попыталась отказаться, но как-то без особого напора.