Непрощенный - Максим Шахов

54

– Ты это, не дуркуй, Лизавета! – негромко, но отчетливо сказал Моня. – А то я могу и того…

Тут Моня красноречиво потер костяшки пальцев.

– У-у-у! – завыла Лизавета, как волчица на Луну. – Ы-ы-ы!

Отпустив торговца, она с опущенными плечами побрела к выходу из палатки.

– Ну и не надо! А-а-а! Без одежды обойдусь! Ы-ы-ы! Совсем!

Вой Лизаветы разносился на добрых полпавильона. У джинсовой палатки как-то почти мгновенно начала собираться толпа. Моня оглянулся. Лизавета же в этот момент протянула руку к своим очкам, как будто хотела их снять, чтобы утереть слезы.

– Да не трогай ты хоть их! – испуганно рявкнул Моня, шагнув в палатку и ухватив Лизавету за руку. – Ладно, блин! Покупаем!

– Ой, Монечка! Ой, зайчик! – без перехода зашлась от восторга Лизавета, повиснув на Мониной шее.

Тот с трудом дотянулся, чтобы открыть борсетку, и кивнул торговцу:

– Скоко?

– Патдесят дольлар!

– Точно, блин, что без трусов ходить придется! Токо нам со Шварцем! – пробормотал Моня, выуживая из пухлой пачки сотенную купюру.

– Монечка, пупсик! Это ж для тебя! Идем, я примерю, вот увидишь, тебе понравится!

Торговец с кислым лицом принял сотню баксов, но профессионализм взял свое и сдачу он протянул с вымученной улыбкой. Лизавета цапнула у него шортики на тремпеле и потянула Моню к примерочной кабинке.

– Да подожди ты, звезда! – буркнул тот, застегивая на ходу борсетку. – А то последние бабки посею!

Кащеев, припавший к щели между шторой и стенкой примерочной кабинки, сглотнул и невольно подался назад. Опознать его после двух пластических операций могли всего четыре человека в мире – Логинов, Шварц, Моня и Лизавета. И трое из них каким-то непостижимым образом оказались на этом вещевом рынке. А двое вообще шли к кабинке, в которой он прятался.

– Мать твою! – только и смог проговорить Кащеев.

В двух шагах от Шварца задумчиво смотрел на джинсы Сэм Мэтью с засунутыми в карманы брюк руками. Однако он ничем не мог помочь Кащееву, поскольку даже не догадывался, что происходит.

В этот момент торговец вдруг спохватился, вспомнив о находящемся в примерочной кабинке клиенте. Обогнав Лизку и Моню, он метнулся в угол палатки:

– Сычас-сычас!

Кащеев тут же расстегнул молнию на джинсах и развернулся спиной, приспустив брюки. Хозяин просунулся в кабинку:

– Ну чито? Карошь?

– Нет! – измененным голосом буркнул Кащеев. – Мне тот же размер, но потертые!

– Декотирован?

– Декотированные-декотированные!

– Сычас! – задернул штору хозяин.

Кащеев украдкой оглянулся.

– Там клыент! – извиняющимся голосом сообщил торговец.

– Ничего, мы подождем! Да, Монечка? – ничуть не расстроилась Лизавета.

Кащеев, словно затравленный зверь, оглянулся в кабинке и даже быстро прощупал ее заднюю стенку на предмет наличия потайных дверей. Однако, в отличие от чайханы, здесь ничего такого не было.

– Вот! – просунул в кабинку вторую пару джинсов хозяин.

Кащеев принял ее, повесил на плечо и начал медленно стаскивать первую.

– Монечка! – тараторила в двух метрах от него Лизавета, повиснув на Мониной руке. – А купальничек мы посмотрим, посмотрим, зайчик?

– Какой еще купальничек? У тебя ж их пять штук!

– Какие пять? Я ж только два с собой взяла!

– Ну?

– Да что «ну», Монечка? Они ж уже все старые…

– Какие, блин, старые? Какие старые? Ты ж их в этом году купила!

– Ну, зайчик, они ж уже неактуальные…

– А на фиг ты тогда неактуальные покупала?

– Так они тогда актуальные были, а теперь уже нет! Тенденции просто поменялись, зайчик!

– Какие еще, блин, «тенденции»?

– Модные, Монечка! Посмотрим, да? Посмотрим?

– Я тебе че, сын миллионера?

– Ну, Монечка!

– Что, «Монечка»? Ты знаешь, блин, скоко я за аренду яхты отвалил?

– Ну, зайчик!

– А мне этот долбаный собес еще и пенсию никак не может пересчитать как инвалиду детства! Короче, меряем эти шорты, и все! Сваливаем!

Хозяин заглянул в кабинку.

– Ну чито? Эти карошь?

– А декотированные, но с брюками есть?

– Фулигане?

– Да, хулиганы!

– Сычас!

– Ну чего, блин? Скоро? – обратился к хозяину Моня.

– Клыент джинс выбрат нэ можит! – извиняющимся голосом сообщил торговец, трусцой отбегая от кабинки. – Сычас-сычас!

– Твою мать!

– Монечка, давай тогда пока сходим на купальники глянем! Одним глазком! А?

– У меня денег нету! Пока пенсию пересчитанную не получу, лавочка закрыта!

– Так мы просто посмотрим, Монечка! На тенденции! Чего тут зря торчать?

– Ладно! Эй! Мы скоро вернемся эти долбаные шорты мерять!

– Карашо-карашо! – подлетел к кабинке хозяин и сунул Кащееву в щель джинсы-«хулиганы».

Тот взял их, но даже не стал расстегивать. Немного выждав, Кащеев подался к стенке и выглянул. Моня с висящей на его руке Лизаветой уже сворачивал в проход из джинсовой палатки. Посторонившийся с пакетами Шварц собирался двинуться за ними. Сэм Мэтью вроде как рассматривал товар в палатке напротив, на самом же деле косился на примерочную кабинку. Странная задержка в ней Кащеева явно насторожила диверсанта.

Кащеев прикрыл штору и, поспешно надев первые джинсы, привел одежду в порядок. Потом посмотрел на брюки, принадлежавшие кому-то из сотрудников АНБ, и решил на всякий случай их все же забрать. Еще немного выждав, он распахнул штору. Не дав подскочившему хозяину и слова сказать, Кащеев открыл портмоне:

– Я все-таки эти возьму! Сколько?

– Сорак пят!

– Держи! Сдачи не надо! – ткнул Кащеев торговцу пятьдесят баксов и сунул портмоне в карман.

– Спасыба! Насытэ на здаровье!

Сэм Мэтью окинул вынырнувшего в палатку Кащеева пристальным взглядом. По его виду он понял, что что-то не так. На всякий случай Мэтью вытащил руки из карманов и незаметно оглянулся.

Кащеев, косясь в сторону, в которой скрылись из вида Моня, Лизка и Шварц, подошел к своим пакетам. От Мэтью это не ускользнуло, и он как бы невзначай сделал несколько шагов, сместившись в ту сторону.

Кащеев вытащил из-под мышки свернутые старые штаны, сунул их в один из пакетов и кивнул хозяину:

– До свидания!

– Всего карошь!

55

Нырнув в темную комнату, Логинов кивнул Плотникову, чтобы тот пошел подышать свежим воздухом. После этого Виктор посмотрел на монитор и на его лице вдруг возникла торжествующая улыбка. От Плотникова это не ускользнуло. Остановившись, он оглянулся и тихо спросил:

– Что, он?

Логинов приложил палец к губам и вытолкал Плотникова в коридор. Однако, несмотря на стоящую в затемненной комнате вонь, вернулся тот очень быстро. На мониторе компьютера все явственнее проступали черты лица заросшего бородой мужчины. Качество, конечно, было пока неважное – на какую-то сотую пикселя едва тянуло.

Однако Логинов был опытнейшим оперативником и обращал внимание только на так называемые стабильные признаки портрета. А по ним выходило, что сидящие в темноте бомжихи описывали Игорю именно Кащеева.

– Так что, он? – спросил Плотников, наклонившись к самому уху Логинова.

– Он.

– Точно он?

– Угу…

– Ну ты даешь, Логинов!

– Тихо! Не мешай! Пусть заканчивают, потом поговорим с ними… – повернулся к двери Логинов. – У тебя с собой тушенки, случайно, нет?

– Найдем!

– Ну тогда сходишь, как я вернусь. А я пока диктофон проверю, а то второй раз их выдергивать замдиректора не разрешит…

56

Косясь в проход, Кащеев вынырнул с пакетами из джинсовой палатки и быстро направился к выходу из павильона. Но, конечно, не настолько быстро, чтобы привлекать к себе внимание. Сэм Мэтью, ничем не выдав своего удивления, но готовый к любым неожиданностям, двинулся следом.

Три минуты спустя Кащеев уже нырнул в «Додж».

– Уже ску… – начал было Купер, но, едва взглянув на Кащеева, быстро спросил: – Что, Григорий?

– Меня чуть не опознали, Чарли!

– Кто?

– Крымский гангстер, помогавший ФСБ за мной охотиться! Со своей любовницей и телохранителем!

– Тот самый? – быстро спросил Купер.

В этот момент в «Додж» нырнул Мэтью.

– Сэм его видел? – спросил Купер.

– Да! – кивнул Кащеев.

– Что случилось, сэр?

– Эта троица – агенты ФСБ! – объяснил Кащеев.

На лице Мэтью отразилось удивление, и Кащеев поспешил поправиться:

– То есть агент этот, который в шортах, Моня! Он бывший гангстер! А эти двое – его телохранитель и любовница!

– Так они видели тебя? – спросил Купер.

– Нет! – покачал головой Кащеев. – Я прятался в кабинке, в примерочной!

Купер нахмурился:

– А до того?

– Думаю, нет…

Оба, он и Купер, тут же посмотрели на Сэма Мэтью.