Ее Валентинов день - Рэй Морган

  Кэрри глубоко вздохнула. Непросто было решиться на то, что она собиралась сделать. С одной стороны, это было равносильно тому, чтобы снова приблизиться к бездне отчаяния и горечи, которая разверзлась перед ней после смерти Мишель. Но сейчас на краю был этот беззащитный беспомощный малыш, который нуждался в заботе и теплоте.

  -  Забудь о камерах, — решительно сказала она, сжав губы.

  Макс повернулся и пристально посмотрел на нее.

  -  С какой это стати мне о них забыть?

  Кэрри подняла подбородок и спокойно взглянула ему в глаза.

  -  Потому что я остаюсь. И позабочусь о нем. Во всяком случае, пока.

  -  Что? — Он нахмурился, словно счел ее слова минутным порывом.

  Ну вот, только этого не хватало! После того как она наконец поддалась его уговорам, на которые Макс не пожалел потратить весь день, он сам теперь собирается на попятную?

  -  Я не могу портить тебе жизнь, — покачал он головой, хмурясь. При этом вид у него был настороженный.

  Она бросила на него взгляд.

  - По-моему, ты уже это сделал.

  -  Подожди-подожди, — заговорила Си Джей, не в силах поверить ушам. — Зачем тебе связываться со всем этим? Ты не можешь взваливать на себя чужие проблемы.

  Кэрри посмотрела на нее поверх головки Джейми.

  -  Конечно, могу, — спокойно сказала она. — Почему бы тебе тоже не остаться, Си Джей? Мне могла бы пригодиться твоя помощь. — Она нарочно с наивным видом растянула губы в улыбке и округлила глаза. - Мы с тобой будем спать в одной постели и болтать обо всем, как лучшие подруги.

  Си Джей отшатнулась.

  -  Ты шутишь? — Ее прямо-таки передернуло. — Дети меня пугают.

  Кэрри с усмешкой отвернулась. Она собиралась остаться с этим ребенком, о котором больше некому было позаботиться. Конечно, Макс тоже волнуется за него. Но какой от этого толк, если человек понятия не имеет, как обращаться с детьми? Кто-то должен ухаживать за Джейми. И она не оставит малыша одного — во всяком случае, до появления его матери.

  Спустя час, когда Рэнди увел недовольную Си Джей обратно к машине, Кэрри с Максом остались наедине. Она научила его держать ребенка и предупредила:

  - Завтра будешь кормить его из бутылочки.

  Когда пришло время положить малыша в кроватку, Кэрри ворковала над ним до тех пор, пока он не закрыл свои большие карие глаза. Макс наблюдал больше за ней, чем за ребенком. В этой-женщине есть нечто, из-за чего находиться в ее обществе легко и радостно. Объяснения этому феномену у него пока не находилось.

  — Кэрри! — Он взял ее за руки и взглянул в глаза. — Просто не знаю, как благодарить тебя!

  —  Мне не нужна твоя благодарность. Я делаю это ради Джейми.

  Что ж, наверное, слукавить легче, чем признаться себе в том, что их влечет друг к другу. Он улыбнулся и, быстро шагнув к ней, поцеловал в губы.

  Кэрри отшатнулась, широко раскрыв глаза.

  —  Макс, нет... — В смятении она теребила конец светлой пряди волос. — Я осталась не ради этого.

  — Знаю. Прости, сам не знаю, как это вышло.— Но даже ему самому собственный тон показался неубедительным.

  Стараясь скрыть смущение, она повернулась и начала убирать игрушки. Он с минуту понаблюдал за ней, потом спросил:

  —   Скажи мне, Кэрри,  откуда тебе так много известно о детях?

  Она вдруг замерла, словно от боли, потом медленно повернулась и посмотрела на него огромными глазами.

  — У меня был ребенок. — Ее голос прозвучал тихо, превратившись почти в шепот.

  Его брови удивленно взлетели вверх:

  —  У тебя есть ребенок?

  На лицо Кэрри словно упала тень:

  — Дочка. Но ее больше нет. Она умерла.

  Макс почувствовал, как у него перехватило дыхание. Он был потрясен.

  —  О, Кэрри... — Он шагнул к ней в порыве охвативших его чувств.

  Она оцепенела.

  —  Знаешь, я была замужем, — бесстрастно прозвучал ее голос.

  Как ему захотелось обнять ее и утешить! Но почему-то он не посмел этого сделать, только осторожно произнёс:

  —  Я ничего не знал.

  —  Мой муж и ребенок погибли в автокатастрофе. Два года назад.

  Эти слова тут же вызвали у нес образы из прошлого, словно лезвие бритвы вскрывшие незаживший струп на душевной ране. Гулко застучала ударившая в виски кровь. Она ощущала себя так, словно в глаза насыпали песку, но слез не было. Кэрри словно онемела.

  —  Кэрри, мне так жаль! — в его голосе звучало искреннее участие.

  Он переживал вместе с ней, но разве это может вернуть дорогих ей людей?

  Слова сочувствия повисли в воздухе и уже готовы были бесследно растаять, когда нуждавшееся в исцелении сознание все-таки впитало в себя их живую силу. Она подняла на него глаза, и из них плеснуло такой смертельной тоской, что Макс внутренне содрогнулся. Как можно было жить с этим в одиночку, никому не открываясь и не жалуясь...

  — Теперь ты знаешь, — с усилием произнесла она. — Я предпочла бы не говорить об этом.

  —  Конечно.

  Узнав о ее трагедии в прошлом, Макс многое понял. Раньше он, видя, что ее что-то гнетет, не знал причины. Оказалось, что она все еще живет в прошлом, в своем страшном непреходящем кошмаре. И уйти оттуда, начать новую жизнь для нее равнозначно тому, чтобы бросить их там лежать, хотя помочь уже нечем. И оставаться дольше тоже не было сил. Он прочитал это по ее лицу, едва только взглянул в него.

  Потому что знал, что такое потерять близкого человека... В мыслях мелькнуло улыбавшееся лицо старшего брата, когда он обернулся, чтобы помахать им с матерью на прощанье, и зашагал по дорожке, торопясь на свидание со смертью...

  Сейчас ее трогать не надо. Может быть, позже, когда она поймет, что он за человек, между ними возникнет доверие. Ему хотелось этого больше всего. Как отвлечь ее от горьких мыслей, что сделать для нее? Макс пока этого не знал, так же как и того, откуда вдруг в нем появилась уверенность, что благодаря малышу Джейми их судьбы связаны не просто так.

  От размышлений его отвлек приход Тайто, который до этого ездил в пригород к родственникам. Присутствие Кэрри его удивило, но, не подав виду, он приветливо поздоровался с ней. После того как он скрылся в своей комнате, Кэрри поняла, что пора выяснить, где она будет спать.

  Ей не хотелось оставаться на ночь в спальне миссис Тернер. Там до сих пор были разбросаны по полу чемоданы няни, а в шкафу и комоде с зеркалом оставалась ее одежда. Поэтому Макс заказал у портье складывающуюся кровать и поставил в комнате ребенка. Лучше, если Джейми будет чувствовать присутствие Кэрри рядом. Он не останется один и не будет плакать.

  -  Наверное, миссис Тернер с ним так обращалась потому, что считала: нельзя позволять детям манипулировать взрослыми, — сказала она Максу. — Но случай Джейми — особенный. Он скучает по маме, и сейчас ему нужна не дисциплина, а побольше любви и ласки, чтобы он ощущал себя в безопасности.