Круги на воде - Сьюзен Виггз

– Чем вы обычно занимаетесь после ужина, мой господин? – тихо спросила Юлиана.

Ее вопрос застал Стивена врасплох. Но он взял себя в руки.

– Иногда я не прочь переспать с девушкой или двумя. – Сузив глаза, он окинул ее взглядом. – А еще лучше с тремя.

Юлиана прикусила нижнюю губу.

– Я не верю вам.

– Ты ничего не знаешь обо мне.

Она грациозно повела плечами.

– Это не моя вина. Я заметила, что рядом с моей спальней находится музыкальный салон. Я могла бы поиграть для вас.

– В коллекцию инструментов не входят цыганские колокольчики и гитары, – Стивен заметил, как изменилось выражение ее глаз. «Я вынужден причинять тебе боль, Юлиана», – подумал он, испытывая желание все объяснить ей и понимая, что нельзя этого делать. Проявлять доброту к этой девушке было бы большой жестокостью.

* * *

Юлиана, сладко потянувшись, открыла глаза. Она с недоумением посмотрела на роскошный балдахин над кроватью, на шелковое теплое одеяло, отделанное мехом.

Еще не проснувшись окончательно, Юлиана представила себя в детской в Новгороде. Вот она ожидает, когда Светлана, ее горничная, внесет поднос с чашкой теплого молока с медом и хлеб с острой, домашнего приготовления, колбасой.

Видение исчезло, и Юлиана приподнялась на локти, окончательно проснувшись. Лунакре-Холл. Она находилась в доме знатного вельможи, а не на тюфяке под деревом, не тряслась в отсыревшей повозке Ласло, переезжая из города в город. Девушка лежала в незнакомой комнате, и комната эта когда-то принадлежала жене лорда Уимберлея.

Интересно, как выглядела первая баронесса? Любил Стивен ее или ненавидел? Был к ней также безразличен?

Не она ли превратила Стивена в холодного вспыльчивого человека, или он всегда был таким?

Юлиана решила, что должна это узнать. Она начнет с распросов Джилли Игэн.

Прохладный утренний ветерок проникал через раскрытое окно. Юлиана позвала горничную. Ожидая ее, она задумчиво гладила рукой Павло и прислушивалась к звукам просыпающегося дома: голос девочки, пасущей гусей, звуки открываемых ставень, кудахтанье кур, голоса из пекарни. Через несколько мгновений Джилли вошла в комнату, неся в руках поднос.

– Значит, вы уже проснулись, – весело произнесла она, опуская поднос на игральный столик овальной формы. – Доброе утро, миледи. Проголодались?

– Да, как всегда, – призналась Юлиана, отбрасывая стеганое одеяло. В эти пять лет жизни с цыганами ей часто приходилось ложиться спать голодной. Не всегда попрошайничество и воровство бывали удачными.

Джилли открыла шкаф и достала длинный халат из тонкой шерстяной ткани. Юлиана продела руки в широкие рукава, от халата исходил запах лаванды.

– Неровно покрашено, – пробормотала Джилли, расправляя складки халата. – Мой отец лучше красит, когда у него бывает работа.

– А что, у красильщика не всегда бывает работа? – Юлиана рассматривала коричневую жидкость в чашке.

– Было время, когда чаны с краской кипели день и ночь круглый год. Но теперь этим ремеслом стали заниматься в городах: Бате, Сэлсбери и даже в Лондоне.

Юлиана пригубила напиток. Это оказался слабый эль. Пить эль так рано утром ей вовсе не хотелось. Затем она откусила кусочек хлеба из муки грубого помола. Хлеб был суховат, она с трудом его пережевывала. Надо будет взять под контроль выпечку хлеба.

Как бы невзначай она поитересовалась у Джилли;

– А прежняя баронесса не опекала местных ремесленников? – Девушка крошила пальцами кусочек хлеба. – Красильщиков, мельников и прочих?

– Нет. – Джилли смотрела на свои большие красные руки. – Леди Маргарет, кажется, никогда не задумывалась о подобных вещах.

Маргарет. Ее звали Маргарет.

– Понимаю. А чем она интересовалась?

– Я точно не знаю. Модные вещи, музыка, вышивание, иногда игра в карты. – Джилли всплеснула руками. – Боже мой, я забыла принести вам воды для умывания. Я сейчас вернусь. – С необыкновенной проворностью она покинула спальню. Вернувшись с кувшином теплой воды, Джилли уже не склонна была продолжать беседу.

Юлиана не стала настаивать. У нее здесь не было друзей, поэтому она не хотела портить отношения с единственным человеком, с которым могла поговорить.

Джилли помогла ей надеть платье бледно-персикового цвета.

– Вчера Нэнси сидела допоздна, подгоняя платье под вас. – Джилли отступила назад, оглядывая хозяйку. – Сидит отлично.

Но Юлиана уловила в ее голосе какое-то сомнение.

– Что-то не так?

– Послушайте меня, конечно, не мое дело указывать вам...

– Джилли, – Юлиана четко выговорила ее имя, – ты должна всегда говорить мне все, что думаешь.

Конечно, негоже завязывать уж слишком дружеские отношения с прислугой. Но в теперешнем положении ей очень нужен союзник.

– Этот цвет не совсем вам идет, миледи, – выпалила Джилли. – К вашему цвету волос, розовым щечкам и губкам больше подошли бы яркие тона.

– Ну тогда перекрась мои платья, – просто сказала Юлиана.

У Джилли челюсть отвисла от удивления.

– Правда?

– Конечно. Скажи отцу, что я с радостью заплачу столько, сколько нужно.

– О, миледи, вы...

Во дворе что-то загрохотало, и Юлиана, а за ней и Джилли поспешили к открытому окну. Во двор дома въезжала большая повозка, груженная корзинами и коробками странной формы.

– Что это? – спросила Юлиана.

– Доставка товаров. Господин всегда заказывает товары в Лондоне. – Джилли вздохнула, подперев руками подбородок. – Мир такой большой, – задумчиво заметила она, – как было бы интересно увидеть мир. Я никогда не уезжала из нашего графства.

– Никогда? – Одна только мысль об этом заставила Юлиану почувствовать себя неспокойно. – Как-нибудь я расскажу тебе кое-что. – Она поспешила к двери. – А сейчас нужно принять гостя.

Часом позже Юлиана стояла на солнечной веранде и смотрела в окно в яблоневый сад, огороженный высокой кирпичной стеной. Майский сад был весь в цвету. Лунакре – странное и прекрасное место. Нужно будет получше рассмотреть этот дом. Каждое крыло дома заканчивалось фронтоном, вокруг дома располагались крытые галереи и зубчатые парапеты. И территория вокруг дома также была необычной. Юлиана уже успела заметить, по крайне мере, три отдельных сада, огороженных стенами. Вдали, на западе, угрожающе темнели леса. Ухоженные цветники террасами спускались к реке. Она села на подоконник, подтянула колени к груди и подставила лицо солнцу. Да, поместье было странным и в то же время прекрасным, как и его хозяин. Давным-давно бабушка рассказывала ей сказку о Ставре, заколдованном принце, которого заточили в лесном царстве. Спасти его мог только поцелуй принцессы, полюбившей его.