Все о медвежонке Паддингтоне - Майкл Бонд

Вскоре продавец возвратился; на лице его застыло озадаченное выражение.

— Вы говорите, снимок сделан сегодня? — спросил он, поглядывая на яркое солнце.

— Угу, — подтвердил Паддингтон, глядя на продавца с подозрением.

— Видите ли, сэр… — продавец поднёс пластинку к свету, чтобы Паддингтону было лучше видно, — негатив хороший, чёткий, всех вас можно узнать, но у меня такое впечатление, что снимали в густом тумане. И потом, эти светлые пятна — похоже на лунные блики. Совершенно непонятно, откуда они взялись!

Паддингтон взял у продавца пластинку и внимательно рассмотрел.

— Это, наверное, случилось, когда я зажигал фонарик под одеялом, — рассудил он в конце концов.

— Я считаю, что для первого раза снимок просто замечательный, — замяла вопрос миссис Бёрд. — Будьте добры, напечатайте шесть карточек размером девять на двенадцать. Одну мы пошлём в Перу тёте Люси. Это родственница Паддингтона, она живёт в Лиме, в доме для престарелых медведей, — пояснила она продавцу.

— Да что вы говорите? — поразился продавец. — Ну и ну! Мои фотографии ещё никогда не посылали за океан, а тем более в дом для престарелых медведей в Перу!

На минутку он задумался.

— Знаете что, — обратился он к Паддингтону, — не могли бы вы одолжить мне этот фотоаппарат на недельку? Я бы выставил его в витрине, а за это напечатал бы бесплатно эту фотографию и снял вас всех по отдельности. Идёт?

— Я так и знал, — рассуждал мистер Браун по дороге домой, — что, если Паддингтон начнёт нас фотографировать, случится что-нибудь невероятное. Ну когда бы ещё нас стали снимать за просто так?

— Медведям всегда везёт, — изрекла миссис Бёрд, поглядев на Паддингтона.

Но медвежонок не слушал. Он думал про свой фотоаппарат.

Рано утром на следующий день он побежал в магазин, и у него даже дух захватило от радости, когда он увидел, что фотоаппарат уже красуется в витрине на самом видном месте.

Внизу была пришпилена табличка:

КРАЙНЕ РЕДКИЙ ФОТОАППАРАТ

СТАРИННОЙ КОНСТРУКЦИИ.

ПРИНАДЛЕЖИТ

МИСТЕРУ ПАДДИНГТОНУ БРАУНУ,

ЮНОМУ МЕДВЕДЮ, ПРОЖИВАЮЩЕМУ ПО СОСЕДСТВУ

Но ещё сильнее он обрадовался, когда увидел рядом другую табличку:

ОБРАЗЕЦ ЕГО РАБОТЫ,

а чуть пониже саму фотографию.

Она получилась не очень чёткой, у края остались отпечатки лап, и всё-таки кое-кто из соседей зашёл поздравить медвежонка с успехом, а узнать Браунов на фотографии смогли почти все. Словом, Паддингтон окончательно убедился, что не зря потратил целых три шиллинга шесть пенсов.

Ремонт на скорую лапу

Паддингтон сокрушённо вздохнул и натянул шляпу на самые уши, чтобы ничего не слышать. В доме стоял такой шум и гам, что он никак не мог сосредоточиться на своём дневнике.

Всё дело было в том, что взрослые Брауны и миссис Бёрд совершенно неожиданно получили приглашение на свадьбу. По счастью, Джонатан и Джуди тоже ушли в гости, а то бы и вовсе вышла полная неразбериха. Про Паддингтона в приглашении ничего не говорилось, но он не слишком огорчился. Он не находил ничего хорошего в свадьбах — за исключением, конечно, вкусного пирога, но кусок пирога ему пообещали и так.

Медвежонок не мог дождаться, чтобы все наконец собрались и уехали. Ему очень хотелось остаться одному, и на то были особые причины.

Паддингтон ещё раз вздохнул, аккуратно вытер перо об лапу и той же лапой промокнул чернильные пятна, которые непонятным образом очутились на столе. Это оказалось вполне своевременно, потому что в ту же секунду дверь распахнулась, и в комнату влетела миссис Браун.

— А, вот ты где! — Она остановилась как вкопанная и уставилась на своего любимца. — Разве можно ходить дома в шляпе? И почему у тебя язык весь синий?

Паддингтон высунул язык как можно дальше.

— Действительно, синий, — согласился он, заинтересованно скашивая глаза. — У меня, наверное, на языке синяк!

— Погоди, будет тебе синяк и на другом месте, если ты не ликвидируешь этот разгром, — подойдя поближе, пригрозила миссис Бёрд. — Только полюбуйся! Чернила. Клей. Бумажки. Мои любимые ножницы. Вся салфетка заляпана мармеладом, и вообще бог знает что.

Паддингтон осмотрелся. И правда разгром.

— Я уже почти закончил, — утешил он миссис Бёрд. — Осталось кое-что подчеркнуть. Я пишу воспоминания.

Паддингтон очень серьёзно относился к своему дневнику и мог часами вклеивать туда картинки и описывать свои приключения. С тех пор, как он поселился у Браунов, столько всего произошло, что он исписал уже больше половины тетради.

— Ну, смотри, чтоб к нашему возвращению был порядок, — наказала миссис Браун, — а то не получишь пирога. Веди себя как следует. И не забудь сказать булочнику, когда он придёт, что бы оставил две буханки.

Она махнула рукой и полезла в автомобиль.

— Похоже, наш мишка не станет сидеть сложа лапы, — заметила миссис Бёрд. — Очень уж ему не терпелось нас выпроводить.

— Ну, не знаю, не знаю, — отозвалась миссис Браун. — Что он успеет натворить? Мы скоро вернёмся.

— Гм… — мрачно ответила миссис Бёрд. — Может, и не успеет. Только он всё утро торчал в коридоре наверху, и мне это совсем не нравится.

Мистер Браун, который, как и Паддингтон, не очень любил свадьбы и был бы не прочь спокойно посидеть дома, оглянулся через плечо.

— Может, и мне остаться? — предложил он. — Я бы продолжил ремонт в его комнате.

— Не дури, Генри, — твёрдо сказала миссис Браун. — Ты поедешь с нами, и это моё последнее слово. С Паддингтоном ничего не случится. Он вполне самостоятельный медведь. Ну а что касается ремонта… Ты уже две недели палец о палец не ударил, так что один день роли не играет.

Комната для Паддингтона стала в семье больным вопросом. Прошло уже больше десяти дней с тех пор, как мистер Браун предложил сделать в ней ремонт. Он ободрал старые обои, вытащил гвозди, снял люстру, полки, крючки и вообще всё, что было сломано или сломалось под его руками. Кроме того, он купил яркие цветастые обои, краску и мел. На этом всё застопорилось.

Миссис Бёрд сидела сзади и делала вид, что ничего не слышит. На самом деле её внезапно осенила одна идея, и она молилась про себя, чтобы та же самая идея не осенила и Паддингтона. Она, как никто другой, умела угадывать ход мыслей медвежонка и теперь опасалась самого худшего. Знала бы она, что самое худшее уже началось! Паддингтон старательно зачеркнул в своём дневнике «В скучнаю минутку» и теперь вписывал крупными буквами роковое

«Я АТРИМАНТИРУЮ СВАЮ КОМНАТУ!!!»

Эта великолепная мысль пришла ему в голову ещё утром, когда он писал «В скучнаю минутку». Паддингтон уже давно заметил, что самые блистательные Идеи появляются у него именно в скучную минутку.

Все его пожитки давно были уложены в ожидании торжественного переезда, и ему ужасно надоело ждать. Чтобы достать нужную вещь, всякий раз приходилось распутывать длиннющую верёвку и разворачивать целый ворох обёрточной бумаги.

Подчеркнув каждое слово красным карандашом, Паддингтон привёл комнату в приличный вид, тщательно спрятал дневник в чемодан и побежал наверх. Он уже несколько раз предлагал мистеру Брауну помочь с ремонтом, но тот неизменно отказывался и вообще не подпускал медвежонка к дверям на расстояние вытянутой лапы. Паддингтон никак не мог понять почему. Он считал, что прекрасно справится.

Его будущая комната когда-то была кладовкой, но вот уже много лет ею никто не пользовался. Войдя, Паддингтон обнаружил столько интересного, что у него даже дух захватило.

Он тщательно закрыл дверь и потянул носом. В комнате восхитительно пахло краской. Кроме того, там оказались стремянка, дощатый рабочий стол, кисти, рулоны обоев и огромное ведро мелового раствора для побелки потолка.

Все звуки очень занятно отскакивали от голых стен, и Паддингтон довольно долго сидел на полу, помешивая раствор и наслаждаясь непривычным звучанием своего голоса.

Вокруг было столько потрясающе интересных вещей, что непонятно было, за что хвататься. В конце концов медвежонок решил сперва что-нибудь покрасить. Он взял лучшую кисть мистера Брауна, обмакнул в краску и стал думать, с чего бы начать.

Начал он с оконной рамы. Впрочем, через несколько минут ему стало казаться, что, пожалуй, стоило бы начать с чего-нибудь другого. Кисть была для него слишком велика, а когда он попробовал обмакнуть в банку лапу, краска почему-то забрызгала всё стекло и в комнате стало довольно сумрачно.

— Видимо, — рассудил Паддингтон, помахивая кистью и обращаясь к пустой комнате, — лучше всё-таки начать с потолка. Тогда я смогу заклеить обоями все пятна на стенах.

Однако белить оказалось ничуть не легче, чем красить. Медвежонок влез на самый верх стремянки, но, даже стоя на цыпочках, с трудом дотягивался до потолка. Втащить ведро наверх ему было не под силу, поэтому, чтобы обмакнуть кисть, всякий раз приходилось спускаться на пол. В довершение всего, лазая с мокрой кистью по стремянке, он весь перемазался мелом.