Слишком много женщин - Рекс Стаут

— Ощущение, что я убил человека, довлело над моим сознанием почти четыре месяца. Мне необходимо, жизненно необходимо либо укрепиться в этой мысли, либо освободиться от нее как можно скорее. Мне нужно знать, и я имею на это право, было ли у других такое же ощущение, и если так, то по какой причине и как они это объясняли. Это не могут быть те же основания, что и у меня, потому что никто на земле, кроме вас теперь, поскольку я рассказал вам об этом, не знает, что случилось со мной в моей комнате в тот вечер. Поэтому я и спрашиваю, упоминал ли мистер Нейлор мое имя? Если это так и если я не получу от вас искреннего ответа на мой вопрос, мне придется пойти к нему…

Дверь открылась, и в комнату вошел Керр Нейлор.

Несмотря на несчастный вид Вена Френкеля и его мольбу о помощи, я не испытывал к нему никаких братских чувств, а если бы они даже и проросли, то очень скоро увяли бы при одном подозрении, что он просто хотел меня надуть. Но вид аккуратного, маленького, бесцветного лица и бесцветных блестящих глазок Нейлора разбудили во мне защитный инстинкт — не только в отношении Френкеля, но и всего отдела. Как только Френкель увидел, кто вошел в комнату, он вскочил, едва не опрокинув при этом стул, а я сказал Нейлору равнодушным голосом:

— Здравствуйте, я не видел вас сегодня. Я говорю с мистером Френкелем о служащих его секции. Я думаю…

— Он не начальник секции, — оборвал меня Нейлор.

— Да, но в своей работе с персоналом я часто обнару— живаю, что от помощника можно получить гораздо больше полезной информации, чем от начальника. Вы что-нибудь хотели?

— Вы можете закончить с Френкелем позднее.

— Конечно, — согласился я. — Правда, здесь возникла одна проблема. Мне кажется, мистер Френкель хочет у вас о чем-то спросить. Так, мистер Френкель?

Но это выглядело совсем не так, потому что он уже крался по направлению к двери. Не то чтобы он ушел, ничего не ответив, но громовые раскаты его голоса превратились в бормотание — что-то насчет исходящей почты, которая его ожидала, после чего он исчез, оставив дверь открытой. Керр Нейлор подошел к ней и закрыл, вернулся к столу и, оставив официальность, сел.

— Они у вас все выдрессированы, — сказал я с восхищением. — Даже такие большие, как Френкель, который мог бы скрутить вас одной рукой.

Нейлор улыбнулся своей мерзкой улыбочкой:

— Он был бы рад это сделать, очень хотел бы.

— Почему? Какие-нибудь веские причины?

— Нет, он только считает, что я помешал его повышению по службе в январе. — Нейлор вытащил из бокового кармана какую-то брошюрку. — Я нашел это в ящике своего письменного стола и подумал, что вам было бы интересно ее прочесть.

Я взял брошюрку. Название на обложке гласило: «Протеины и ферменты».

— Вы хотите, чтобы я это прочитал или съел? — спросил я.

Не обладая чувством юмора, он проигнорировал мое замечание. Казалось, он зашел ко мне, чтобы вручить брошюрку и обсудить ее содержание или скорее прочитать мне лекцию на эту тему. Слова слетали у него с языка, и он трещал так быстро, будто я ему заплатил и помирал от нетерпения услышать об этом.

Время от времени я улавливал одно-два слова, что давало возможность вставить в разговор вопрос или многозначительно кашлянуть, но в основном пытался сообразить, как бы остановить Нейлора. Я ни секунды не верил, что им руководило искреннее желание обогатить мои знания сведениями о ценных свойствах ферментов, которых много в листьях. Я чувствовал себя беззащитным и от этого раздражался. Он сидел на стуле, ораторствуя, а я сидел рядом и сокрушался, что у меня не было никакой, даже самой слабой идеи, как извлечь из его маленькой головы факты и намерения, которые в ней дарились и в которых я нуждался. Часто, беседуя с человеком по необходимости, я думал: «О'кей, брат, подожди, пока Вульф тебя расколет», но в отношении Керра Нейлора я вовсе не был уверен, что даже Вульф сможет вбить в него клин.

Он говорил и говорил. Я дважды взглянул на часы — никакого эффекта. Наконец я попросил извинения и сказал, что у меня запланирована встреча, на которую я Moiy опоздать. Он захотел узнать, с кем. Я назвал ему первое имя, пришедшее мне в голову: Самнер Хофф.

— А-а, — кивнул он, вставая со стула. — Один из наших лучших людей, прекрасный инженер и хороший организатор. Печально, действительно грустно, что он ставит под угрозу всю свою карьеру в связи с этой девушкой, Ливси. Он мог бы уехать в Бразилию, руководить там филиалом, но он не едет из-за нее. Вы ее знаете — вы были у нее вчера и снова сегодня. Вам известно, где находится кабинет Хоффа?

— Я найду…

— Пойдемте вместе. Это мимо моего кабинета. Я вам покажу.

Я последовал за ним, думая о том, что его служба разведки была не только хорошо скрыта, но и всегда находилась начеку, поскольку он уже знал о моем коротком визите к мисс Ливси. Мы прошли по широкому проходу, который отделял основной зал от ряда кабинетов, и когда мы дошли до конца этого прохода, Нейлор остановился перед закрытой дверью.

— Здесь кабинет Хоффа, — объявил он таким тонким тенором, что мне показалось, что больше я его не вынесу. — Кстати, чуть не забыл вам сказать: говоря вчера об убийстве Уальдо Мура, я сказал, что могу сообщить вам лишь голые факты. Это не совсем точно. У меня есть только один факт: имя человека, который убил его. Я знаю, кто это был. Но не могу сказать вам больше. Нехорошо и небезопасно обвинять в убийстве человека, если нет доказательств обвинения. Вот и все, что я могу сообщить, — сказал он, улыбаясь. — Передайте мистеру Вульфу, что я весьма сожалею. — Он повернулся и ушел по направлению к своему кабинету в конце коридора.

Первой моей реакцией было пойти за ним. Я постоял и обдумал ситуацию. Он сделал это в своем стиле, выждав момент, когда мы окажемся вне кабинета, чтобы вылить все на меня. Причем ближайшие ряды письменных столов, за которыми сидели сотрудницы, были настолько близко, что мне понадобилось бы сделать только пару маленьких шагов, чтобы дотронуться до шелковистого плеча темноволосой красавицы с ярко накрашенными губами. Теперь, когда босс ушел, она смотрела на меня (как, впрочем, и все остальные в этом секторе), наслаждаясь видом растерянной ищейки. Я скорчил им гримасу и, решив не идти за Нейлором, потому что не был уверен, что удержусь и не удушу его, открыл дверь комнаты Хоффа и вошел.

Он взглянул в мою сторону, сразу узнал меня и крикнул:

— Убирайтесь отсюда!

Я закрыл за собой дверь и огляделся. У него был большой красивый кабинет. Что касается его самого, то, логично рассуждая, я ожидал увидеть хорошо сложенного и сильного человека — ведь он врезал Муру в челюсть по амурным соображениям, да еще был вдобавок инженером. Однако я ошибся. Он был тяжеловат. Чувствовалось, что не за горами время, когда он превратится в толстого коротышку, и вдобавок у него был двойной подбородок. Он не встал и не направился ко мне, не поднял что-нибудь, чтобы запустить в меня; он просто попросил меня убраться.

Я подошел к его столу и спокойно предложил:

— Я уйду, если вы скажете, почему я должен это сделать.

— Убирайтесь отсюда, — он был абсолютно серьезен. — Вы, чертов проныра, лезущий не в свои дела! И не заходите ко мне!

С одной стороны, имея дело с человеком с таким характером, нельзя рассчитывать на хорошие шансы на дружескую и полезную беседу. С другой стороны, я находился здесь только потому, что сказал Нейлору в критический момент, что у меня запланирована встреча с Хоффом. Я не хотел лишиться возможности отпустить в его адрес два-три едких замечания, которые были готовы сорваться с моего языка. Но по выражению его лица я понял, что ничто не доставит ему большего удовольствия, чем моя попытка задержаться в его кабинете; значит, он сам был готов добавить кое-что. И я перехитрил его, повернувшись на каблуках и выйдя из кабинета — именно так, как он требовал.

Вернувшись в комнату, я встал у окна и стал обдумывать последнюю карту Керра Нейлора, изучая ее со всех сторон. У меня возникла идея спуститься и позвонить из автомата Вульфу, но был уже пятый час, и он мог быть в оранжерее, где имел обыкновение оставаться до шести часов, а он не любил, если его просили пошевелить мозгами, когда он был там, поэтому я отказался от этой идеи. Вместо этого я заложил в машинку лист бумаги и напечатал адрес — точно так же, как в прошлый раз, когда я печатал доклад в «Нейлор — Керр». Несколько минут я просидел, соображая, как все изложить, и затем застучал по клавишам.

«В 3 часа 25 минут ко мне пришел Керр Нейлор. Некоторое время он говорил о разных пустяках, затем сказал мне, что знает, кто убил Уальдо Мура. Он сказал также, что больше ему нечего добавить, потому что „нехорошо и небезопасно обвинять в убийстве человека, если нет доказательств обвинения“. Керр Нейлор еще велел мне передать мистеру Вульфу, что он очень сожалеет. Я хотел попросить его не дожидаться понедельника и встретиться с Вульфом сейчас, но он ушел в свой кабинет. Принимая во внимание его поведение и настроение, я пришел к выводу, что идти за ним было бы бесполезно».