Журнал «Вокруг Света» №09 за 2007 год - Вокруг Света

В 1792 году его заняли республиканцы-французы. Новые власти решили Ахен радикально преобразить — городские стены снесли, а на месте их разбили бульвары — копию парижских.

В 1815 году по решению Венского конгресса город вернули Пруссии. Очередные хозяева в ознаменование этого великого события воздвигли в крошечном городке громадный псевдоклассический театр — «клон» московского Большого, только без квадриги Аполлона. Наконец, в 1944 году авиация союзников почти сровняла Ахен с землей — на всех церквях, мимо которых случалось нам проходить, непременно обнаруживалась бронзовая дощечка с типовой надписью: храм имярек выстроен в 1570, 1710… (тут годы варьируются), разрушен 23—24 июля 1944 года (эта дата на всех одна), восстановлен в 1949—1951 годах...

Конечно, осталось и кое-что и из «настоящих» древностей, с которыми ахенцы обращаются, что называется, запросто. То есть, конечно, что могут, бережно сохраняют. Скажем, в переулке близ Рыночной площади есть кафе, где пивал кофе Петр Великий, а мебель и кожаные обои — все те же, их не меняли с 1654 года. Но, с другой стороны, когда считают старое помехой, особенно не церемонятся. Во дворике перед западной башней собора бросается в глаза огромное окно в стиле «модерн», врезанное в грубую стену церковной ризницы XV столетия. На бульваре можно нередко видеть дома времен французской оккупации, не уступающие лучшим образцам наполеоновского ампира, но изуродованные современными сплошными алюминиево-стеклянными «вставками». И тот факт, что в южную башню Ратуши прорублен на втором этаже из соседнего офиса стеклянный переход через улицу, резко контрастирующий с грубой и надежной средневековой каменной кладкой, — тоже никого не смущает. Как и то, что древнейшую часть ратушного здания, ту самую, в основание которой лег фундамент дворца Карла Великого, вовсе нельзя видеть — она закрыта недавно построенным безлично-конторским зданием архива ЗАГСа.

  

Один из старейших городских фонтанов, расположенный вблизи Ратуши. Во время Второй мировой войны он был переплавлен на орудия, а в начале 1950-х восстановлен. Тогда же город запустил специальную программу по охране фонтанов. По сей день к ним относятся очень бережно: например, во время карнавала особо хрупкую скульптуру укрывают или огораживают деревянными щитами

Иной раз такие вкрапления нового в старое приходилось делать просто из-за недостатка средств. Так, после Второй мировой городу не хватило денег на восстановление роскошных витражей в хоре собора, и доброхоты, собрав по подписке умеренную сумму, вставили в зияющие проломы простенькие наборные красно-белые стеклянные панно, изображающие «падение зажигательной бомбы». Впрочем, и тут можно усмотреть параллель с Карловыми временами. Согласно местной легенде, тогда на постройку дворцовой часовни тоже не хватало денег. И горожане воспользовались финансовой помощью не чьей-нибудь, а самого князя тьмы! Дьявол предложил ахенцам неограниченные финансовые ресурсы в обмен на «душу первого живого, вошедшего в двери храма». Простодушные бюргеры договор заключили и лишь тогда зачесали в затылках, когда постройка была завершена. Дьявольский расчет состоял в том, что первым в новую церковь войдет, как и подобает, священник, и, вероятно, даже епископ. Однако, обрекать душу на вечные адские муки никому не хотелось. И тогда горожане схитрили и первым в бронзовые ворота пустили волка. Не разобравшись в потемках, что к чему, нечистый вырвал из зверя душу (сегодня рану можно видеть на груди бронзового памятника волку-избавителю, стоящего в атриуме), но тут же сообразил, что его провели. Формально, однако, договор был соблюден, и, убегая в бессильной ярости, сатана так хлопнул дверью, что литая дверная плита дала трещину, а в пасти льва-колотушки остался обломок его пальца. Тому, кто сможет вынуть его оттуда, обещано было от магистрата «платье из чистого золота», так что по сию пору ковырять в пасти льва — любимое занятие местных и приезжих детей…

В общем, в результате многочисленных катаклизмов истории получился город, быть может, и нестильный, но чрезвычайно уютный. И этот особенный уют придает Ахену вода. Тут великое множество фонтанов. На любой вкус. Кому-то более по душе придется величественно-барочный на Рыночной площади, увенчанный всемирно знаменитой фигурой Карла (этот искусственный источник воздвигли в 1620 году, а в середине XVIII столетия его переделал по новой моде и украсил фигурами дельфинов местный архитектор Кувен). Кому-то, наоборот, ампирные — в саду за курзалом Элизенбруннен (назван в 1827 году в честь жены короля Фридриха Вильгельма IV) или перед старым зданием Королевских купален. А сами ахенцы, кажется, больше любят маленькие, почти игрушечные фонтанчики с жанровой скульптурой, а именно два — «Обращение денег», где комические фигурки изображают разное отношение к деньгам, и «Кукольный», где марионетки представляют основные «ахенские типы»: профессора, торговку, наездника, театрального артиста… В виде фонтана поставлен и памятник Бахкауфу в назидание и устрашение пьянчужкам.

  

«Термы Карла». На протяжении вот уже двух тысячелетий Ахен славится своими минеральными источниками. Сегодня вокруг них вырастают роскошные SPA-комплексы

И все же главное достоинство Ахена — тут я вынужден вернуться к тому, с чего начал, — это и по сей день минеральные источники, самые горячие в Европе (в иных температура достигает 74°С). Лечатся ими и в них от чрезвычайно широкого спектра хворей: от радикулита до экзем. Хотя распространенное с XVII века убеждение, что ахенские воды «лечат все», — все-таки преувеличение. Супруга Наполеона Жозефина, приехавшая на воды в 1804 году в надежде вернуть детородную способность, уехала ни с чем.

Курорт тем не менее не захирел, а только постоянно расширяется. Однако характерный «минеральный» запах тухлых яиц можно почувствовать только на маленьком пятачке у старого курзала Элизенбруннен — здесь оставлены для любителей в первозданном виде две струи, падающие в старинные раковины. Впрочем, любителей такого аутентичного питья мы так и не видали ни одного. Воду пьют уже разлитой по бутылкам и «освобожденной» от природного аромата. Лишена его и вода в самой современной общедоступной купальне — Карловых термах, — куда приходят просто отдохнуть до 800 человек в день. А вот в расположенный рядом модерновый «Новый курзал» — идут за другой надобностью. Он был возведен в 1916 году тоже как купальня, однако сегодня там помещается роскошное казино, под стать баденбаденскому. По привычке остерегаясь игорных заведений, мы не рискнули туда зайти — а потом немного жалели. Ведь совершенно очевидно, что Ахен — открытый всем город-проект и город-обещание, с азартом реагирующий на все исторические вызовы, — обязательно приносит удачу своим гостям.

Фото Алексея Бойцова

Никита Соколов

Самонаводящаяся таблетка

Для пациентов механизм действия лекарств прост и понятен: принял таблетку — и голова болеть перестала. А для фармакологов судьба препаратов в организме — непрекращающаяся головная боль. Около ста лет назад великий химик и микробиолог Пауль Эрлих назвал «волшебной пулей» лекарства, которые когда-нибудь смогут без побочных эффектов уничтожать только патогенные бактерии или больные клетки. Этот идеал до сих пор остается мечтой, но мечта все же становится более реалистичной.

Желатиновые капсулы или оболочки таблеток могут защитить лекарственные вещества от соляной кислоты в желудке, пищеварительных ферментов и других химически активных веществ. Но в клетки кишечника препарат всасывается в виде беззащитных перед очередными ферментами молекул. В крови (в том числе при внутривенном введении) на него могут наброситься антитела и другие белки. Потом лекарство попадает в печень, главная задача которой — разрушать все чужеродные вещества, и в почки, которые выводят их из организма. В результате не только меняется концентрация препарата в расчете на килограмм веса пациента, но и само действующее вещество после множества химических реакций может превратиться в нечто бесполезное и даже вредное.

Когда то, что осталось от 0,5 г или 0,001 мг препарата, входившего в состав таблетки, наконец добирается до внутренних органов, возникает новая проблема. Лекарство поступает во все клетки организма, а не только в больные, и таблетка, например, «от головы» действует также на сердце, печень, легкие — и далее по анатомическому атласу. И чем более сильнодействующим является препарат, тем больше для него справедлива пословица «одно лечим, другое калечим». Особенно остро эта проблема стоит в онкологии: там применяют настолько токсичные вещества, что врачам приходится балансировать на лезвии бритвы, чтобы уничтожить опухоль и при этом не убить пациента.