Факел Геро (СИ) - Астрович Ната

— Помню, помню, — закивал Бут. — Есть подходящая девочка, но…

— Что ещё? Не вздумай торговаться, Бут, цена и так запредельная.

— Как и твоя доля, — быстро произнёс работорговец. — Не понимаю, зачем тебе столько денег — живёшь на всём готовом, — язвительно добавил Бут.

— Не твоё дело, — прервал мужчина.

— Ладно, не будем ссориться. Давай-ка отойдём в сторонку, и я тебе всё объясню.

Мужчины покинули агору и переместились к стое*, возле которой в это время дня было не так много людей.

— Подходящего ребёнка сейчас у меня нет. Была одна девчонка, но я перепродал её ещё весной, наварился неплохо. Кто ж знал…

— Нельзя ли её выкупить?

— Трудно, трудно, — вздохнул Бут и тут же пояснил: — я не торгуюсь, цена останется прежней, клянусь Зевсом.

— Да поразят тебя его стрелы, если ты солжёшь!

— Я же поклялся тебе, Кодр, — обиделся Бут.

— Ладно, — смягчился мужчина, — товар хотя бы в городе?

— В городе, — кивнул Бут, — вот только и у меня есть сомнения насчёт тебя, Кодр. Не получится ли так, что твой господин передумает, когда я договорюсь с хозяином рабыни?

— С чего это?

— Ну, знаешь, — замялся мужчина, — всякое люди болтают…

— Ты про что?

— Слышал, в Совете вроде сильно сердятся на господина Агафокла, некоторые поборники нравственности призывают прибегнуть к остракизму. *

— Не посмеют! — уверенно сказал Кодр.

А у самого появился холодок в груди. Голосование за изгнание из города — это не шутки.

— Вот и я так думаю, но хотелось бы гарантий. Потому как есть ещё господин Идоменей. Что будет, если он урежет содержание господину Агафоклу? — почти прошептал работорговец.

Кодр насупился. Ему было неприятно обсуждать господина с Бутом. Но ещё неприятнее было осознавать, что имя потомка благородного рода трепали все, кому не лень! Господин Идоменей мог предпринять что угодно. Последнее время было видно, что ему надоели выходки племянника.

Несмотря на все мысли и опасения, вслух Кодр сказал:

— Мой господин имеет полное право распоряжаться своими деньгами так, как ему угодно, господин Идоменей лишь хранит и умножает его капитал.

Бут все понял и замолчал. Ведь порядочный слуга никогда не будет обсуждать поведение своих господ. Мужчины, раскланявшись, разошлись в разные стороны.

Кодр направился в сторону гавани, чтобы взглянуть на корабли. Несколько керкур * и лембов * со спущенными парусами покачивались у причала, более мелкие судёнышки лежали на берегу, уткнувшись в песок, словно выброшенные на берег рыбины.

Быстро оглядев суда, Кодр не нашёл знакомого знака, который отличал корабли господина Идоменея. Неизвестно, когда он прибудет в город. Кодр ждал возвращения торговца с надеждой, понимая, что только он сможет повлиять на поведение господина Агафокла. В тоже время, Кодру было жаль молодого хозяина, такого слабого и глупого.

Как он и предполагал, дверь никто не открыл. Куда она подевалась? Не хотелось возвращаться с дурными новостями. Кодр выбрал удобное место для наблюдения за домом Пирры, под сенью тутового дерева. Мужчина достал припасённые флягу с водой и мешочек с орехами, пустую сумку бросил на землю и уселся на неё. Сидеть было неудобно, но всё же лучше здесь провести время, чем выслушивать брань хозяина.

Кодр покинул свой пост, когда уже совсем стемнело. Уходя, он несколько раз оглянулся, надеясь увидеть проблеск огня где-нибудь между створками ставень, но дом был мёртв. Почёсывая голову, он также медленно шёл обратно домой, стараясь придумать, как объяснить своё столь долгое и бесплодное отсутствие. Когда раб-привратник открыл ему дверь, Кодр спросил:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Как господин?

— Спит.

— Давно? — шёпотом спросил Кодр, словно боялся, что господин Агафокл услышит его и проснётся.

— Он уснул почти сразу, как вы ушли.

— Ух! — с облегчением выдохнул Кодр.

2.

Новости, пришедшие утром, были как гром среди ясного неба. Пирра не покидала Прекрасную Гавань, хотя многие считали иначе. Солнце не спрятать надолго за тучами, а красивую и желанную женщину не утаить в многолюдном городе.

Её видели в одном из храмов. Одета скромно, золотые пряди туго скручены под косынкой, глаз не поднимает. Теперь она обитает в маленьком скромном домике, готовит замечательные кушанья и ждёт своего возлюбленного. Единственного!

Золотоволосой красавице не нужны ни золото, ни серебро, ни восторги, ни восхваления. Надоели бесконечные праздники и пиры. Её избранник не богат, если не сказать беден.

Когда до Агафокла дошли новости, что Пирра влюбилась в начальника городской стражи, его лицо побелело от обиды. Он хорошо знал этого тридцатипятилетнего мужчину, который был полной его противоположностью — сильный, широкоплечий, покрытый толщей мышц, словно бронёй. Неутомимый воин и прекрасный наездник, он последние два года командовал городской стражей и слыл строгим немногословным человеком.

Много раз, когда симпосии в доме Агафокла были слишком шумными, этот страж приходил наводить порядок. Возможно, в один из последних визитов он и приглядел себе Пирру.

Но чем смог привлечь легкомысленную гетеру этот суровый муж? Чтобы скрыться от позора, Агафокл затаился в доме и никого не принимал. Перестал выходить из опочивальни, требовал приносить только неразбавленное вино.

Кодр, наблюдая, как рабы носят кувшины в покои господина, только качал головой. К полудню прибыл гонец из Тритейлиона с посланием от госпожи Федры. Привычно вскрыв письмо, Кодр прочёл: «…я немного сержусь на тебя, мой милый племянник, что ты давно не был у меня…, …понимаю, как много дел свалилось на тебя из-за отъезда моего супруга…, …пиши хотя бы, чтобы я знала, что у тебя всё в порядке…»

Раб-управляющий достал из ящика письменные принадлежности, небольшой кусок пергамента и, усевшись на полу около низкого столика, обмакнул кончик серебряного стиля * в чернильницу. Немного подумав, вывел на выбеленной поверхности листа: «Моя дорогая, моя ненаглядная тётушка, приветствую вас…»

Глава 11. Керкетская роза

1.

Снежка провела рукой по поверхности стены, скрывавшейся за лианой, и поняла — забор не из камня, а из дерева. Надавила ладонью, раздался сухой слабый треск. Боясь, что шумом привлечёт к себе внимание, она стала осторожно стала царапать поверхность ногтями, то и дело оглядываясь.

Дерево на удивление легко поддавалось, буквально крошилось под пальцами. Раздался ещё один негромкий треск, в деревянной части стены образовалась дырка. Приложив совсем немного усилий, Снежка увеличила отверстие до таких размеров, что в него можно было свободно просунуть руку. Любопытство перевесило страх, что кто-то, находящийся по ту сторону забора, схватит её.

Рука погрузилась в стену почти до плеча и не встретила на своём пути никаких препятствий, кроме стеблей и листьев. Похоже, лиана оплетала забор и с противоположной стороны.