На пересдачу, Кэсси Рок! - Ольга Ярошинская

всякого, вот и померещилось…

Я в сомнении покусала губы и, осторожно высунув нос из-за гранитного памятника, тут же спряталась назад. Доктор Шменге приподнялся на локтях и явно прислушивался.

— Нас засекли, — прошептала я.

Швырнуть в него плетением Кулькаса? Если он все же упырь, то окажется стянутым по рукам и ногам как минимум на час. Но если я вдруг ошиблась, то доктор Шменге потеряет волосы — везде, а его глаза покраснеют как ягоды боярышника. То-то Гроув будет торжествовать! Это станет эпичным провалом!

С другой стороны, а зачем доктору шастать по кладбищу и лежать на могильном холме? А с третьей — почему бы и нет? Что я вообще знаю о докторах? Мало ли какие у него увлечения? Может, на этой могиле растет какая-нибудь очень полезная травка, которая в полнолуние исцеляет от всех болезней.

— Кто здесь? — громко спросил Шменге.

— Что же нам делать? — испуганно прошептала Жозефина.

— Гавкни, — предложила я. — Пусть решит, что сюда забрался бродячий пес.

Жозефина откашлялась, прочищая горло, и громко сказала:

— Гав!

— Да не так! — с отчаянием пискнула я. — Как обычная собака!

— Кас-с-сандра, — знакомый свистящий голос прозвучал прямо над моей головой. — Кэс-с-си Рок. Могу я узнать, что вы тут делаете?

* * *

— Я… Эм-м… Гуляю! — нашлась я. — С собачкой.

Выпрямившись, посмотрела в глаза доктору Шменге, пытаясь разглядеть характерный вишневый ободок вокруг зрачков. Упырь или не упырь — вот в чем вопрос. Кожа бледновата. Но если он целыми днями сидит в комнате без окон, то откуда взяться загару. Клыков не видать. Но у вампиров они вырастают непосредственно перед укусом. Пощупать бы пульс, а вернее — его отсутствие.

Жозефина жалась к ногам, и я чувствовала, как ее бьет крупная дрожь. Я успокаивающе потрепала ее по голове, сделала шажок назад, чтобы увеличить расстояние между мной и доктором.

— Гуляете… на кладбище? — с сомнением переспросил он, покосившись на Жозефину, которая сжалась в комочек, явно жалея, что среди ее предков не было мышей. Как бы тогда называлась ее порода?

— Здесь тихо. Спокойно. А вы? — с тем же наигранным удивлением в голове произнесла я. В конце концов, лучшая защита — нападение.

Доктор покивал.

— Тут и правда с-с-спокойно, — согласился он, шагнув за мной следом. — И никого…

— Ну, как сказать, — деланно рассмеялась я, обходя гранитный памятник и стряхнув с него приставший листочек.

— А что, вы вс-стретили кого-то? — уточнил Шменге.

— К примеру, вас. Да и в целом, оказалось, что кладбище — весьма оживленное место, — наврала я.

— Хотя студентам ходить сюда воспрещается.

— Надеюсь, вы меня не выдадите, — заговорщицким тоном попросила я. — Вы умеете хранить тайны, доктор Шменге?

Еще шаг, но доктор тоже переместился в сторону. Мы как будто танцевали вокруг безымянной могилы с гранитным надгробьем. Гладкий срез с одной стороны, шершавая выпуклость с другой. Имя и даты стерлись ветром и временем — не разобрать. Интересно, а что написано на могилке, на которой Шменге так безмятежно лежал?

— Как ваш зачет по боевке, Кас-сандра? — проявил он вежливый интерес.

— Завалила, — вздохнула я, но, спохватившись, добавила: — Это потому, что мастер Гроув ко мне предвзято относится. Так-то я и классификации знаю, и боевые приемы… К слову, как раз его я и встретила. Он тут, неподалеку. Мастер боевых искусств. Познакомить вас?

Шменге поморщился и качнул головой.

— Не с-стоит, — отказался он. — Боюс-сь, мы с ним не подружимся.

— Потому что его студенты частенько получают травмы? — предположила я.

— Именно так, — согласился он.

Тем временем мы как будто поменяли позиции: доктор остался у гранитного памятника, а я пятилась к могилке, на которой он отдыхал. Надо же взглянуть, кто там похоронен. Я обернулась, а когда вновь посмотрела на Шменге, он оказался прямо передо мной.

Я кокетливо улыбнулась, будто вдруг решила пофлиртовать со свистящим коротышкой. Поправила прическу, ненароком перебросив пряди вперед и прикрыв по возможности шею. Без ложной скромности, волосы у меня хорошие, густые. Если Шменге решит меня укусить, то у него будет полный рот волос.

— А как ваше самочувствие? — он протянул руку, чтобы пощупать мой лоб, и я отпрыгнула назад, едва не споткнувшись об Жозефину.

— Вы что, боитесь меня, Кас-с-сандра? — спросил доктор, прищурив глаза.

Могильный холмик оказался совсем близко, но луну как на зло затянуло облаком.

— А вы? Чего боитесь вы, доктор Шменге?

Я могла предложить три варианта на выбор: солнце, серебро, осиновый кол.

Шменге вздохнул, поглядел на звезды с тоской.

— Даже не знаю, что вам ответить, милая девушка. Раньше я боялся одиночества, но теперь смирился с ним. В некоей степени.

— Отчего же не заведете друзей?

Шменге почесал нос, и мне показалось, его ногти удлинились.

— Не могу найти друга со схожими интересами.

Облако проплыло, луна вновь залила кладбище мертвенным светом.

— Тогда хоть собачку, — предложила я, делая еще пару шагов к могилке. Обернулась — и буквы заплясали перед глазами, складываясь в имя.

— Собаки меня не любят.

— Еще один вопрос, если можно, — пробормотала я. — Просто для ясности.

— Да куда уж яснее, — произнес доктор Шменге, а я вдруг осознала некую неправильность: он больше не свистел!

— Доктор Шменге, — я сглотнула от волнения. — Вы — упырь?

Он улыбнулся, и стало заметно, что щель между передними зубами закрылась, а клыки выросли вширь и вытянулись на добрый сантиметр.

Жозефина, которая прежде дрожала и пряталась за моими ногами, вдруг вышла вперед и зарычала. Я и не знала, что она так умеет! В этом клокочущем утробном реве были гнев и ярость, и обещание скорой и жестокой смерти. Курчавая шерсть на ее холке встала дыбом, во всей позе читалась угроза. Не лабодудель, а дикий зверь!

— Придержите пес-с-сика! — попросил доктор Шменге, быстро шаря за пазухой и вытаскивая какой-то медальон. — Я хороший вампир! У меня и доказательство ес-сть!

* * *

Доктор снял с шеи круглую блестяшку, слабо переливающуюся в свете луны, и медленно положил ее на могильный холмик. Подняв руки, отошел.

Жозефина все еще глухо рычала, вздернув верхнюю губу и словно меряясь с упырем клыками, и я с подозрением уточнила:

— А зубки? Отчего тогда вылезли, если вы весь такой правильный и хороший?

— Порыв, — вздохнул Шменге. — Рефлекс-с. Но я его поборол. Лунная ночь, кладбище, прекрас-сная дева — идеальная с-ситуация для кровопус-скания.

Теперь он снова посвистывал: клыки втянулись, а передние зубы разошлись. Швырнуть бы в него Кулькасом, но сможет ли тогда вампир говорить? Об этом в учебнике не было ни слова. Видимо, разговоры с упырями никого не интересуют. Кроме меня.

Держа пальцы левой руки в