Голова оборотня - Николай Туканов

– У меня не так много зубов, чтобы так рисковать, – засмеялся маг.

– Вилт, этот недоумок пережил нападение оборотня, но не спасся от твоего снадобья, – ухмыльнулся суровый Лорт. – Теперь он будет тебя бояться больше, чем этого зверя.

– Страх можно победить или заместить еще большим страхом, – напыщенно ответил лекарь. – Все зависит от силы духа. Вилт подбросил золотой и поймав, показал его командиру:

– Золотом страх не победишь, поэтому его удел – мой отвар.

– И выбитые зубы, – добавил едко Парб.

– Вы готовы к встрече с вчерашним гостем? – спросил мага вредный лекарь. – По-моему, приятель, тебе и другим магам не помешает мой чудесный отвар от тряски рук. С такой меткостью этой ночью зверюга перегрызет глотки половине отряда! Если конечно вы не купите у меня листья древогрыза.

Парб сморщился от столь дилетантского мнения и язвительно заметил:

– Выпей лучше сон-травы, чтобы не мешаться под ногами. И замечу, что в наставлении боевым магам охота на оборотня разрешается только при наличии как минимум пяти оранжевых магов, иначе эта тварь или убежит, или перегрызет глотки охотникам, невзирая на раны. Только пятеро оранжевых магов смогут обеспечить плотность огня, которая компенсирует молниеносную скорость оборотня. Так что, дружок, занимайся лучше своими корешками и не лезь с дурацкими советами!

– А мне показалось, что именно мой амулетик прогнал этого зверька, – невинно заметил коротышка.

– Разумеется, а твой дедушка закопал сокровища последнего императора, – маг покрутил пальцем у головы.

– Думаю, ты говоришь мне все эти гадости из зависти, – широко улыбнулся Вилт. – Я буду спать сегодня как убитый, а ты будешь топтаться вокруг меня, чтобы мне никто не мешал.

Маг засопел, но Вилт, не желая ссориться с приятелем, опять подбросил золотой и сказал:

– Я опять при деньгах, можем потрясти костями. Лицо Парба тут же прояснилось.

– Парб, в ближайшие два дня никаких костей, это относится ко всем, – заявил Лорт. А потом, когда передадим Легона вместе со скакуном под опеку Керсала, я лично выдам тебе золотой. А пока иди-ка, разомни ноги.

– Ты не собираешься им говорить, что оборотень мертв? – шепотом спросил друга Тейрам, когда они отошли в сторону от спутников.

– Разумеется, нет! Здесь действует правило: я сплю – они не спят, или они спят, а мы ждем, когда у нас сопрут нашу добычу. Или отнимут люди принца для него или для себя. Башка этой зверюги стоит подороже всяких скакунов. Пару бессонных ночей еще никому не вредила. Особенно Парбу. Мне кажется, что он в последнее время мухлюет с костями. А так, глядишь, станет не таким резвым.

Тейрам только хмыкнул, слушая убедительные аргументы коротышки.

– А Мерги с Хемилоном когда мы все расскажем?

– Через пару-тройку деньков. Иначе четверо счастливых мужиков вызовут к нам нездоровый интерес.

Тейрам представил пляшущих от радости астролога и сапожника и громко засмеялся.

Ночью наевшийся до отвала Вилт громко храпел, вызывая черную зависть спутников, ожидающих возвращения кровожадного монстра. Друзья лекаря спали не менее крепко, лишь изредка пихая в бок разошедшегося храпуна.

– Счастливчики, – завистливо сказал Парб командиру. – Ни забот, ни хлопот. Если что, смерть к ним придет во сне.

– У меня большие сомнения, что они ей по зубам, – нехотя ответил Лорт. – Не удивлюсь, если у этого коротышки за пазухой еще полдюжины подарков от его несуществующей и, скорее всего, вороватой родни. Честным трудом эти камушки приобрести сложно.

– Имей он столько боевых кристаллов, он давно бы их проиграл мне в кости, – возразил Парб. – Берегут только единственную вещь.

– Может, ты и прав. Я жду не дождусь того дня, когда поеду обратно в Лантар. Мне до смерти надоело это путешествие, Легон со своей девкой и их выкрутасы. Я предпочел бы всему этому бой с мерпальцами!

– Не все так плохо. Кстати, звезды бледнеют, кажется, ночь прошла спокойно, слава богам.

Лорт после этих слов, чтобы не спугнуть удачу, пошел еще раз обходить посты. Парб, широко зевнув, вновь услышал храп хвастливого лекаря и удивленно покачал головой. Кроме четверки, спокойно спали лишь будущий жених со своей любовницей, под неусыпной охраной магов и гвардейцев. Остальные путники, сбившись вокруг огромных костров, ждали утра, изредка проваливаясь в тревожный сон и сжимая в руках разнообразное оружие и обереги.

На следующий день, когда отряд остановился в крупном селе, Вилт принялся за обеспечение сохранности трофея от тления. Он раздобыл глиняный жбан, поместил в него голову оборотня и залил ее винным уксусом. Прикрыв сосуд деревянной крышкой, тщательно запечатал его пчелиным воском.

– До Сар Берата доедет в целости, – удовлетворенно потер руки коротышка. Тейрам, следивший за тем, чтобы никто незаметно не зашел на поросший бурьяном задний двор заброшенной полуразвалившейся лачуги, хмыкнул и произнес:

– Ты так и не сказал, каким образом собираешься разбогатеть.

– Сам пока не знаю, – признался коротышка, заворачивая жбан в плотную парусину, – сначала надо осмотреться, чтобы не прогадать. Здесь спешка ни к чему. Я обдумываю идейку о платном страхе, но окончательно определюсь в столице. О, золотой Сар Берат! – мечтательно произнес Вилт.

– Да, и знаешь, давай-ка до Сар Берата будем помалкивать о нашем сокровище. Еще несколько дней неведения Мерги и Хемилону не повредят. Помоги мне положить! Тейрам поднял крышку небольшого походного сундучка, и Вилт уложил горшок на выстланное соломой дно. Потом уложил большую охапку сена вокруг жбана, чтобы обезопасить его от дорожной тряски и случайных падений и закрыв крышку, запер на небольшой замок ларморской работы.

Мерги, обсуждавший с Хемилоном последствия династического брака для соседей, подозрительно уставился на друзей. Тейрам нес сундучок, а коротышка как обычно потчевал его болтовней.

– Что это у вас там? – не преминул спросить сапожник.

– Я решил, что листья древогрыза лучше хранить под замком. Не забывайте, что эта ягода растет только здесь, на границе. В столице ее можно продать любому владельцу травяной лавки. Деньги, конечно, небольшие, но и они не помешают. А потом нам не придется думать, где хранить золото Белха.

Сапожник только махнул рукой на лекаря и вернулся к прерванной беседе.

Дальше путь до бератской границы проходил без происшествий. Через два дня урманцы подошли через крутые и отвесные Медные горы к знаменитому Волчьему перевалу, после распада империи ставшим на несколько десятилетий логовом оборотней. Сейчас перевал, как и во времена империи, был оживленным торговым трактом между Лармором и бывшей метрополией. Северный ларморский и южный бератский проходы к перевалу блокировались небольшими, но густонаселенными городками, лишь стенами и наличием гарнизонов напоминая раздавшиеся крепости-прародители, которые заложил один из первых императоров.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});