Спроси у ветра - Эль Беннет

вежливостью. Это было очень быстро, но Олив смогла уловить низкие вибрации Ангелии. Она поняла в эту самую минуту – Королева никогда не примет ее, и вряд ли попросит называть своей «мамой». Олив усмехнулась свое последней мысли.  Но все же ей было приятно наблюдать за тем, как сама Королева пытается сейчас взять себя в руки.

Ангелия напустила на себя сдержанную улыбку и пожала руку Олив.

– Мама, это Олив,  моя пара. – сказал Фредрик и покосился на Олив.

Олив хотелось позлить надменную Ангелию, она прижалась к Фредрику и обняла его за талию. Тот опешил, а Ангелия прожигала дыру в том месте, где Олив и Фредрик соединялись телами.

– В прошлый раз вы так внезапно исчезли, – не без сарказма произнесла Ангелия, держать с аристократическим достоинством.

– В прошлый раз я не хотела злоупотреблять вашим гостеприимством, которое так радушно оказала мне ваша семья, – Олив ответила спокойным тоном с милой улыбкой, ей хотелось позлить эту злобную сучку.

Ангелия поджала губы.

Фредрик ухмыльнулся.

Он знал, что его мать была ревнива и избалованна. За прошедшие годы многое изменилось на его землях. Видя как меняется не только их, но и другие миры, как развивается мораль и нравственность во всех измерениях, как люди и лирианцы становятся осознаннее, исчезает неравенство и растет осведомленность и мудрость живых существ, – все это время он наблюдал, как его мать не меняется ни на йоту. Она лишь научилась еще больше скрывать и подавлять свои истинные эмоции. Это было сродни тому, как в природе у некоторых видов организмов в ходе эволюции выработался защитный механизм – мимикрия. Так и Ангелия, она научилась демонстрировать, так сказать, социально-приемлемое поведение. Но по-прежнему оставалась взбалмошной Королевой… и его родной матерью.

Фредрика повеселила реакция Олив. Он решил использовать ситуацию в свою пользу и также закинул руку ей на спину и чмокнул в висок.

– Мам, мы уезжаем, Я хочу показать Олив город. Вернемся поздно. Ты располагайся. Позже увидимся. Не жди нас. – с этими словами Фредрик увлек Олив за собой к мотоциклу.

– Твоя мать такая милашка, – ехидно сказала Олив уже садясь на байк в шлеме. Она обвила своими руками торс Фредрика.

Фредрик вздохнул.

– Я не буду тебе врать, с ней будет тяжело. – он завел свой байк, – Но она не должна тебя волновать. Я – вот на ком должно быть сосредоточено все твое внимание, все твои мысли и фантазии.

Олив фыркнула.

Фредрик дотронулся до одной ее руки, которая была расположена на его торсе, поднес ее ко рту и куснул. Олив пискнула, а Фредрик рванул с места.

Глава 12

Они проезжали ровные и ухоженные холмы полей. Звук мотоцикла, скорость и запах Фредрика – все это проникало в Олив и от этого окружающий мир воспринимался интенсивнее: матовая утренняя дымка сквозь утренний солнечный свет, зелень травы и деревьев… Руки Олив стало покалывать, сердце налилось сладкой истомой и надеждой. Олив, одернула себя от таких «розовых мыслей». И, вообще, она не узнавала себя. За тысячу лет одиночества Олив научилась быть осторожной, не давать волю чувствам и эмоциям. Но, вот это ощущение свободы, – такое пьянящее. Наслаждаясь поездкой на мотоцикле с Фредриком она поняла, как ей не хватало такой беззаботности… во всём.

Она любила свою жизнь в Сан-Франциско, она любила друзей и свою работу. За тысячу лет уж точно можно определиться с профессией и найти свое призвание. Оказывается, она очень хорошо умела слушать, отлично могла понимать эмоции других, и что самое главное, Олив знала как научить других людей (или других существ) развивать эмоциональный интеллект, то есть распознавать свои эмоции и экологично выражать их. Потому она с легкостью получила докторскую степень в области психологии.

В целом жизнь Олив была спокойно и размеренной, ей больше не надо было убегать от монстров, прятаться в разных мирах. Она нашла друзей и дом. Но она часто ловила себя на мысли о том, что создавала ощущение радости в себе искусственно, как бы играла в счастье. Это как улыбаться каждый день своим друзьям, но глубоко в душе скорбеть по тому, что утрачено, и даже, возможно, не осознавать это в себе. Но Олив была хорошим психологом, она знала, что именно было утрачено, просто не видела смысла в том, чтобы взращивать чувства любви или печали по тому, что никогда не станет твоим. Потому она научилась мастерски сублимировать свои нереализовавшиеся потребности и эмоции в социально приемлемые действия, а именно в помощь другим людям.

Но сейчас рядом с Фредриком, какой бы сложной не была их история, она чувствовала, что живет по-настоящему, а не имитирует жизнь. Она до конца не доверяла Фредрику, особенно это чувство усиливалось глядя на золотой браслет который, казалось, жег ей руку.

Фредрик повернул направо и Олив покрепче обняла его (или это был просто предлог). Так или иначе, она решила, что отдастся на волю Вселенной и попробует расслабиться рядом с Фредриком, и будь что будет.

Фредрик добавил скорости и Олив еще сильнее сжала его. Он сделал это специально, конечно же. Ему очень нравилось, как руки Олив обвивали его талию. Плюс ему не терпелось показать Олив земли и познакомить ее с подданными королевства. Тогда она все поймет…

Проехав пышный лес, они выехали на ровную проселочную дорогу с виднеющимся на конце городом. Олив ахнула, когда увидела вдалеке красивый и величественный город. Подъезжая ближе к поселению Олив стала замечать все новые и новые удивительные особенности. В основном все здания были белого цвета, стены домов были увиты растениями, на крышах часто виднелись деревья или трава. На некоторых сооружений находились солнечные батарейки. Такое видение этого города на фоне голубого неба и зеленых полей создавало впечатление того, что Олив попала в какую-то сказку. Конечно, она помнила, что была практически в другом измерении, но в последний раз, когда она видела эти земли, тут царил мрак и голод. Сейчас же над городом не хватало только радуги со скачущими по ней единорогами. И чем ближе они подъезжали, тем огромнее становился город в своих масштабах.

Когда Фредрик проехал главные ворота города люди вокруг стали с любопытством оглядываться и дружелюбно приветствовать Фредрика. Сказать, что Олив была в шоке, это не сказать ничего. Опомнилась она, когда Фредрик уже останови мотоцикл на какой-то улице. Он припарковал байк с другим транспортом, стоявшим в специально отведенном для этого месте, и Олив ловко слезла с него. Пока Фредрик возился со шлемом, Олив оглядывалась по сторонам и не