Под знаком императорского дома - Алексей Агеев

– Ознакомь молодого Макарта с содержимым зеленой папки.

– Да, – лаконично отозвался секретарь, что указывало на его крайнюю степень изумления.

Зеленая папка представляла собой краткие выжимки и подборки наиболее значимых донесений агентуры, внешних источников информации и прочие материалы, подготавливаемые сразу тремя конкурирующими структурами: разведкой, отделом планирования и личной службой безопасности главы рода.

Отдав распоряжение, Эрл Бриош аккуратно убрал документы в свой сейф и вновь позволил себе глоток воды. Необходимо было в мельчайших подробностях продумать предстоящий разговор. Но додумать ему не дали.

– Хозяин. – Секретарь выдержал подобающую паузу и добавил: – Элиот считает, что ничего нового он там не прочтет.

– Тогда я жду его. – Бриош вздохнул, вновь прикладываясь к минералке.

– Сэр. – Молодой аналитик был сдержан и немного напряжен.

– Проходи и садись, Элиот. Я хорошо знал твоего отца и позволь мне быть с тобой на «ты».

– Конечно, – лаконично отозвался юноша.

– Прежде всего, я признателен тебе за твой меморандум. Пусть и с опозданием на два года, но он лег на мой стол. Причины, по которым это произошло, мне не интересны. Точнее, с этим я разберусь сам. Важно совсем другое: какова твоя оценка нынешней ситуации!

Элиот кивнул. Он прекрасно понимал, что на пороге предстоящей войны междоусобица роду только навредит. Поэтому никаких особых расследований и репрессий не будет.

– Если позволите один вопрос, сэр.

– Давай. – Бриош вновь хлебнул воды, чувствуя, что от волнения у него пересыхает в горле.

– Сегодня по блоку новостей сообщили, что Совет единогласно проголосовал за разоружение. В течение месяца будут сокращены наступательные силы альянса и трех других родов. Также сокращению подлежат шесть полных танковых батальонов альянса. А знаменитая шестая штурмовая бригада альянса будет переброшена в приграничные колонии.

– Все верно, сынок.

– Теперь вопрос, сэр. Ганхен, ваш ровесник, присутствовал на Совете?

– Конечно, он же один из влиятельных политиков альянса.

– Когда произносили ритуальную клятву, он поднял свой взгляд на вас, как и заведено, вы ведь сидите напротив друг друга?

– Нет, – ответил вдруг пораженный Бриош. «Вестник смерти» – седой Ганхен – никогда не прятал свой взгляд от Бриоша. За долгие годы заседаний в Совете они столь поднаторели в этих играх-гляделках, что научились почти безошибочно определять, лжет ли взгляд твоего оппонента. И все равно никто из них двоих не отводил глаза, произнося ритуальные слова согласия.

– Ганхен лгал. И знал это. Он боялся вас, сэр, и только вас. Имеющийся расклад сил полностью в их руках, только с одним «но». Наш звездный флот самый мощный среди всех родов. Я уверен, что честь переброски штурмовой бригады альянса поручена нашим десантным крейсерам.

– Продолжай. – Бриош медленно краснел от гнева на самого себя. Каждое слово молодого аналитика било не в бровь, а в глаз.

– Наш клан, единственный, где нет официального наследника. Я не стратег и даже не тактик, а простой аналитик. Но даже навскидку приведу самый простой вариант: бригада грузится на десантные крейсера и в сопровождении прикрытия отчаливает. Тут же происходит кровавый налет на нашу резиденцию – и вопли СМИ, подконтрольных альянсу, о зверском преступлении двух гнусных родов клана «Ворон». У них полное превосходство на земле, войска прочих родов не готовы к войне, наши дезориентированы смертью всей руководящей верхушки, а тут с небес обрушивается разъяренный флот, мстящий за всех со штурмовой бригадой в новейших закупленных танках. – Элиот смолк, а Бриош молчал, переваривая услышанное. Как ни печально, но мальчик безжалостно рвал в клочья остатки тех иллюзий, которыми тешил себя Эрл все это время.

Откинув панель на своем столе, Бриош вытянул крохотный микрофон и отчеканил:

– Код ноль.

Этот сигнал в считанные доли секунды облетит почти полпланеты и тихо прозвучит в шлеме могучего Атара. Бастард по рождению (отец Атара был «вороном смерти», мать безвестной отверженной, хоть и чистой крови), он был обречен стать изгоем. Родня не приняла его. Зато это сделал Бриош. Атар оценил этот поступок. И вскорости стал поединщиком рода «черных воронов». Трижды в финалах он убивал бойца «воронов смерти», чем окончательно пленил новоявленных родственников и вселил в сердца бывших родичей смертельную ненависть. Рядом с ним, разумеется, всегда находилось еще трое воронов, чья верность была даже не личной, а скорее наследственной. Именно им он доверил безопасность своей молодой супруги, беременной на восьмом месяце девочкой, будущей наследницей его необъятной власти.

Условный код приказывал в кратчайшие сроки, бросив все дела, улетать с родной планеты в тайное убежище.

После свершенного Бриош испытал заметное облегчение.

– Сегодня на Совете я понял, что война неизбежна, альянс слишком легко пошел на уступки. Но я надеялся, что у нас есть минимум год.

– Две-три недели, сэр.

– Мы не готовы, – Бриошу нелегко дались эти слова.

– Вы хотите услышать мое мнение или прикажете идти?

– Если честно, я звал тебя совершенно для другого разговора, мой мальчик. Но теперь мы отложим его.

– Как прикажете. – Элиот испытал в этот момент необъяснимое облегчение, словно произошло нечто очень приятное. Лишь позже Элиот поймет причину своей радости. Война – время мужественных.

– Через час в отдел придет приказ о формировании особой группы. Ты старший. Задачи ясны?

– Я получу назначение в разведку?

– Почти. – Усмехнулся Старый ворон. – А почему не начальником твоего отдела?

– Война – не время выяснять отношения.

– Все так. Мне нужен анализ, что мы можем сделать за оставшееся время, чтобы минимизировать потери…

«Я слишком поздно тогда решил действовать, – подумал Элиот. – Пусть у мальчика будет шанс…»

Со стыковочного узла Фара Томи улетел один, на первом попавшемся звездолете, направлявшемся в центр империи. В небольшом рюкзаке у него лежали два рекомендательных письма, а во внутреннем кармане куртки ждал своего часа безымянный чип на предъявителя – вступительный взнос для зачисления в университет…

* * *

Конец тренировочной недели Андрей встретил с неимоверным облегчением. Эта неделя далась молодому офицеру тяжело. Хуже было только на первом курсе летного училища.

Для начала его попытались избить. Просто и без затей. На первой тренировке. Инструктор поставил к нему в пару громилу весом раза в полтора больше и выше на целую голову.

– Посмотрим твой уровень, – ободряюще сказал он.

А Андрей не успел даже ответить, как обнаружил летящий ему в голову удар. Мозг банально не успевал отреагировать. Зато какие-то приобретенные рефлексы заставили Андрея изогнуться, и кулак просвистел мимо.

Это было так странно, что Андрей почти тут же пропустил второй удар, и вновь тело среагировало само, уводя с траектории следующего сокрушительного удара. Громила усмехнулся и принялся работать всерьез. В полный контакт.

Саломатина хватило на полторы минуты. Он только защищался, а его робкие попытки атаковать вязли в отшлифованной защите напарника по спаррингу. Пропустив очередной удар в корпус, пусть даже смягченный блоком, он кубарем полетел на маты и услышал долгожданную команду инструктора: «Стой».

Вердикт рукопашника был приправлен чуточку сарказмом: «Летун, но не безнадежен».

Следом было оглашено расписание персональных занятий и тренировок. Восемнадцать часов в сутки. Практическая стрельба, маневрирование ударно-штурмовой группы в закрытых помещениях звездолета, захват звездолета в условиях пожара и невесомости. Инженерная подготовка. Тактика диверсионных групп, террор и специальные операции на территории врага.

И на сладкое – конструктивные особенности звездолетов империи когов. Звероящеры обладали достаточно неплохими боевыми кораблями, способными почти на равных противостоять флоту империи один на один.

К исходу отпущенного срока пришло понимание, для чего его так натаскивают. И для чего профессиональным диверсантам потребовался пилот-ксенолог.

Выходной экзамен Саломатин сдал влет, заслужив молчаливое одобрение этих суровых парней, с которыми даже удалось сдружиться.

Но неугомонный командир Фарид Идрисович все равно считал, что неделя недостаточна для полноценного боевого слаживания. Но подводя итоги экзамена, он смилостивился и приказал:

– Всем отдыхать. Разрешаю в клуб. Я на доклад. Утром все на своих местах. Боевая готовность три.

– Три часа на сборы, – шепотом пояснил Андрею заулыбавшийся Потапович, штатный снайпер их группы.

– Гульнем… – крикнул кто-то из разведчиков. И все они сорвались бегом переодеваться, пока командир не передумал.

Клубом на космической базе величали единственное место, где свободно продавали алкоголь, играли незатейливую танцевальную музыку и разрешали заводить знакомства с женским персоналом базы.