Пожар любви - Эмма Радфорд

Фредерика закрыла глаза.

— Дамьен, я… я не знаю, что с вами делать.

Он повернулся к ней лицом, подошел ближе и вкрадчиво предложил:

— Хотите, подскажу?

Она снова невольно засмеялась, но негромко и невесело. Почему только сейчас? — чуть не плача, спросила себя она. Почему мы не встретились несколько лет назад, еще до Ксавье? Впрочем, если бы я встретила Дамьена раньше, у меня бы не было Эме. Ведь именно тиканье биологических часов, неутоленное желание быть матерью заставило меня пойти в приемные родители. Не открывая глаз, она пробормотала:

— Дамьен, поймите меня правильно… Если бы обстоятельства сложились по-другому…

— Если бы Эме был вашим, — мягко, но решительно сказал Дамьен и подошел к ней вплотную, — вы бы…

Она открыла глаза, и у нее гулко забилось сердце.

— Что «я бы»?

— Вы бы позволили мне сделать это? — прошептал он и обнял ладонью ее затылок.

Лишившаяся дара речи Фредерика смотрела на него как кролик на удава. Дамьен наклонил голову и коснулся губами ее губ. Это прикосновение было легким как перышко. Ее глаза сами собой закрылись, тело устремилось к нему. Дамьен обнял ее, прижал к себе и жадно набросился на ее рот. Мир слегка сдвинулся, встал с ног на голову, а потом медленно закружился.

Фредерика держалась за Дамьена — единственное твердое место, которое она могла найти. Не успев понять, что ее руки обняли Дамьена, она вцепилась в его спину. Их ноги переплелись, колени прижались друг к другу. Ладонь Дамьена легла на ее ягодицы и прижимала их, пока два тела не соприкоснулись. Что-то щелкнуло, и мир снова встал на место. Внезапно они очутились там, где им и следовало быть. Под их ногами была твердая почва, тела уютно прильнули друг к другу. Фредерика засмеялась бы от облегчения, но язык Дамьена уже проник ей в губы.

— Вы делаете бэби?

И тут все рухнуло. То, что мгновение назад казалось правильным, внезапно превратилось в ужасную ошибку. Фредерика, не помнившая, как высвободилась из объятий Дамьена, стояла и сверху вниз смотрела на своего мрачного сына.

— Эме!

Но на вопрос мальчика ответил именно Дамьен. Он присел на корточки, положил руку на хрупкое плечико малыша и заглянул ему в глаза.

— Нет, Эме, мы не делаем бэби. Почему ты так подумал?

Эме тут же сбросил руку Дамьена.

— Моя прежняя мама сказала, что именно так я появился на свет, поэтому не должен жаловаться, если вижу, что она делает это. А потом отправила меня в мою комнату.

Фредерика закрыла лицо руками. Что она наделала? А Дамьен негромко сказал:

— Мы с Фредди просто целовались, Эме. Целоваться — это не то же самое, что делать бэби. Иногда этим кончается, но, чтобы сделать бэби, одних поцелуев недостаточно.

— Вы хотите делать бэби с моей мамой? — напрямик спросил Эме.

Озадаченный Дамьен открыл рот, но тут Фредерика пришла в себя.

— Никто никаких бэби здесь не делает. Думаю, нам с тобой нужно поговорить. — Она заставила себя посмотреть на Дамьена, который поднялся и молча стоял за ее спиной. — Спокойной ночи. Я… я позвоню вам.

Губы Дамьена сжались в ниточку.

— Ладно, — ответил он.

— И… пожалуйста, не приходите и не… не звоните, пока я не позвоню сама.

Было видно, что Дамьен борется с собой из последних сил. В конце концов он просто кивнул.

— Я буду ждать вашего звонка.

Она больше не могла смотреть ему в глаза.

— Спасибо.

Дамьен посмотрел на мальчика.

— Спокойной ночи, Эме.

Эме отвернулся и еле слышно пробормотал:

— …Ночи.

Подождав еще секунду, Дамьен повернулся, нажал на кнопку, чтобы поднять дверь гаража, нагнул голову и быстро вышел. Фредерика схватила Эме за руку, вывела его из гаража, опустила дверь и повернула к дому.

— Эме, дорогой, это было вовсе не то, что ты подумал, — мягко сказала она мальчику. — Я не собираюсь уходить с Дамьеном.

— Значит, он придет сюда?

— Нет. Нет, милый. Он не придет сюда. То есть не придет сюда жить или что-нибудь в этом роде.

Эме посмотрел на нее снизу вверх. Лицо мальчика было озабоченным.

— Я нужен тебе или нет?

— Нужен мне? Я… я не понимаю. Что ты имеешь в виду?

— Моя прежняя мама говорила, что я ей не нужен. Ей нужен мужчина.

Фредерика ахнула, подхватила мальчика на руки и положила его голову себе на плечо.

— Милый, ты самое лучшее, что у меня есть. Я думаю, у твоей прежней мамы все перепуталось в голове. Некоторые женщины думают, что они не могут быть счастливыми без мужчины, любого мужчины, но на самом деле мужчина должен быть правильный. А если правильного мужчины нет, то лучше совсем без него… Но это не имеет к тебе никакого отношения. Для настоящей мамы ее ребенок всегда самое главное. Больше всего на свете она хочет, чтобы ее малыш был здоровым и счастливым.

— А для папы? — поинтересовался Эме.

— То же самое! — с жаром заверила его она. — Настоящий папа тоже хочет для своего сына или дочери всего самого лучшего.

— У меня никогда не было папы, — сказал Эме.

И мамы тоже. По крайней мере до сих пор, подумала Фредерика.

— Эме, у многих детей есть только один родитель, — тихо сказала она. — Но эти дети тоже вырастают нормальными людьми.

Эме кивнул и снова положил голову ей на плечо.

Фредерика улыбнулась и крепко прижала его к себе. Ее сердце обливалось кровью при мысли о том, что этого мальчика никто никогда не любил — ни мать, которая просто не знала, что это такое, ни отец, который отказался от такой возможности. Но она, Фредди, такой глупости не сделает. Не станет желать того, что могло бы лишить ее Эме. Нет, она не будет жалеть о том, что не встретила Дамьена Берже много лет назад, что они не полюбили друг друга, не поженились и не родили собственных детей. Если бы это случилось, она бы никогда не нашла этого чудесного мальчика.

— Я люблю тебя, сынок, — нежно сказала она. — Я люблю тебя.

6

— Привет. Это Фредди.

— Слава Богу, — протяжно вздохнув, ответил он. — Я боялся, что не услышу вас несколько дней.

Фредерика опустила трубку и испустила тяжелый вздох. Это не будет трудно. Это не трудно. Она не позволит, чтобы это было трудно. Она снова поднесла трубку к уху и ровно сказала:

— Я решила, что чем скорее мы обсудим этот вопрос, тем лучше будет нам обоим…

— Чутье подсказывает мне, что это не телефонный разговор, — перебил ее Дамьен. — Может быть, встретимся? Допустим, завтра, часов в шесть?

Фредерика закрыла глаза. Нужно отказаться, но тогда она почувствовала бы себя последней тварью. В конце концов, если мужчина, к которому она неравнодушна, хотел бы ей сказать, что им нужно расстаться, она предпочла бы, чтобы это было сделано с глазу на глаз.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});