Я все еще люблю Тебя (СИ) - Мединская Екатерина

На лице Киры застыло удивление. Но она кивнула соглашаясь:

– Договорились.

Утро следующего дня началось для Киры со звонка матери.

– Алло, Кира. Ты собираешься меня навестить? Как можно спать в такое время!

Кира сонно посмотрела на электронные часы возле кровати. На циферблате светились цифры 10.05. Да уж, действительно.

– Мама, я сегодня обязательно приеду.

– Все время упрашиваю тебя приехать. Моя старость – это скука и понимание того, что я абсолютно одинока…

Девушка отстранила трубку, дабы не слушать нескончаемый поток упреков матери. Когда голос стих, она опять приложила трубку к уху.

– Мама, я люблю тебя, даже будучи плохой неблагодарной дочерью. Скоро буду.

Мать бросила трубку. Вполне ожидаемо.

Кира встала с кровати и потянулась. Странно, но на душе было легко и радостно, как в юности, когда все сложности кажутся незначительными.

Она пальцами прикоснулась к своим губам и улыбнулась. Вчера ее целовал Алекс, и это было так чудесно! Она не признается в этом никому. Кира уже и забыла, когда ей было так же хорошо, как вчера. Алекс умел ухаживать и сделать свою женщину центром внимания. Удивительный мужчина! Устоять перед ним может только слепая или глухая. Если не внешность, то его умение убеждать сделают свое дело.

Сэм Гарвел сидел в новом кабинете Киры. Для него не было секретом или открытием, что всегда целеустремленная Кира добьется своего и займет желанную должность. Конечно, когда она рассказывала ему о глупой мечте ее отца, Сэм, откровенно говоря, считал затею дурацкой. Среди множества вариантов и открытых перед ней дверей она стремилась выбрать самое сложное. Он не осуждал ее, а скорее восхищался, вспомнив ее совсем молоденькой и наивной, с горящими глазами и безумным желанием учиться и покорять мир.

Вот уже несколько месяцев она избегала его, придумывая всяческие отговорки. Он прекрасно знал, почему она так себя ведет: обижена его предательством. И хотя прошло достаточно много времени, Кира не оттаяла, не простила и не забыла. Поэтому он пришел к ней сам. Надеялся. Как странно было осознать спустя несколько лет, что Кира – его идеальная женщина. Как глуп он был, оттолкнув ее тогда. На самом деле он боялся. Считал: если покажет ей свою привязанность, она обязательно захочет семью и детей. Теперь Сэм мечтал сделать ее своей женой, хотел детей. Но Кира уже не хотела. У него было все: состояние, успех, но не было смысла. Лишь рутина и нескончаемые переговоры. Деньги на его счетах росли как на дрожжах. Все, о чем мечтал, стало доступным и теперь даже надоело. Но с каждым днем он все больше вспоминал обыкновенные прогулки с Кирой, ее смех. За свою жизнь ему так хорошо и легко было лишь с ней. Он тосковал. Оказалось, заменить ее невозможно ни одной другой женщиной в мире. Речь не о любви, нет. Это некая духовная связь. Он улыбнулся, вспомнив, как Кира мечтала стать его женой. Она терпела все. Знала, что он изменяет ей, знала, что не любит ее. Это была игра для них двоих, как он думал тогда. Это укрепляет их союз. Оказалось, Кира страдала рядом с ним. Просто не показывала этого и принимала все как должное.

Наконец она вошла в свой кабинет. Сэм осмотрел ее с восхищением с головы до ног. Раньше она, конечно же, была симпатичной, но немного худощавой. Не пользовалась косметикой, а в одежде предпочитала простоту и удобство. Теперь же некогда худощавое тело налилось, приняло сексуальные округлости. Некогда юное округлое симпатичное лицо приобрело черты женственности и стало выразительным, и прекрасным. Она превратилась в красавицу. Стала стильной, уверенной и невероятно сексуальной. Сэм прекрасно разбирался в женской красоте и мог уверенно утверждать: Кира была обладательницей идеального тела и внешности. Ко всему у нее был сильный волевой характер и светлый ум. Она, без сомнения, заслуживала место рядом с ним. Теперь он готов был полюбить ее и принять любовь.

– Здравствуй, Сэм, – поздоровалась Кира, которую предупредили, что он ждет ее.

Она спокойно прошла мимо него и села в свое кресло, не спеша разложив вещи на места. Затем обратила свое внимание на него.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Рада тебя видеть.

Она не врала. Но чувствовала некоторое напряжение между ними. Сэм Гарвел когда-то сказал ей: «Если ты не хочешь говорить откровенно с мужчиной, пользуйся своим обаянием – и он этого не заметит». Именно так она себя теперь вела с Сэмом.

– Кира, когда ты начала считать меня идиотом? Мне обидно, знаешь ли, бегать за тобой по всему городу и искать встречи.

Она смерила его проницательным взглядом и улыбнулась. Это напомнило им обоим время, когда на месте Киры был Сэм. Наступила тишина. Мужчина встал с места и засунул руки в карманы, взглядом требуя ответа. Она знала, что это значит. Он намерен получить желаемое сегодня и прямо сейчас.

Кира говорила спокойно, продолжая имитировать прошлое.

– Во мне нуждаешься не только ты, – усмехнулась она, цитируя его слова. – Мы ведь не обещали друг другу ничего. Разве ты можешь меня в чем-то упрекать?

Сэм расплылся в улыбке, узнав сказанное им. Она жестоко била его же словами.

– Если бы ты знала, как я жалею о тех словах.

Кира задумчиво всматривалась в лицо Сэма.

– А я считаю, не стоит сожалеть ни о чем и ни о ком, слишком неблагодарное дело.

– Значит, я получу очередной отказ, – грустно констатировал он.

Кира не ответила. Молчание и было ответом. Но Сэма не устроило это.

– Знаешь, со временем многое меняется, даже если ты этого не хочешь. И с этим нужно что-то делать, потому что постепенно можно сойти с ума.

– Ты всегда мог все объяснить мне, ничего не говоря прямо, – засмеялась Кира, отмахиваясь от своеобразного признания мужчины, которого когда-то так обожала.

Сейчас он стал старше, но практически не изменился внешне. Если не принимать во внимание небольшую седину на висках. Но и она не портила его внешность.

Кире вдруг пришло в голову: хорошо, что все тогда сложилось именно так.

– Сэм, ведь ты же знаешь, я отвечу…

Он не дал ей ничего сказать, быстро встал, подошел к ней и без лишних слов и объяснений развернул ее кресло к себе, схватил за обе руки и дернул на себя. Кира осознавала, что происходит, но отказывалась признать, что принимает поцелуй Сэма. Зачем позволила поцеловать себя? Ему не понравилось бы узнать правду. Кира сравнивала его поцелуй с поцелуем Алекса. И ей собственное открытие тоже не понравилось. Похоже, как бы она ни пыталась управлять своими чувствами и сердцем, но все же Алексу Крузу за обидно короткое время удалось пробить, казалось, надежную, подкованную годами сердечную броню.

Когда Сэм отстранился, его затуманенный, влюбленный взгляд встретился с пустым, бесстрастным взглядом Киры. Он попытался привести мысли в порядок. Да, Кира изменилась. Он признал это и то, что, собственно говоря, это и его рук дело. И пока не знал, как смириться с тем, что увидел в ее глазах, – холод, безразличие, отстраненность.

– Ты влюбилась в Круза, – сообщил он, будто читая ее мысли, напряженно сдавливая пальцами ее плечи и желая хорошенько стряхнуть ее. – Он ведь точная копия меня восемь лет назад. Разобьет тебе сердце, как сделал это я тогда.

Кира застыла будто от удара. Сэм был прав. Абсолютно прав.

Она удалила всякое сомнение из своего сердца и заявила:

– Невозможно что-то разбить дважды. Особенно, если речь о сердце. Ведь так, Сэм?

– Я хочу, чтоб это было именно так. Потому что, в отличие от меня, Круз никогда не поймет, какая ты восхитительная женщина. Он не придет просить тебя стать его женой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Кира удивленно улыбнулась, не понимая, зачем Сэм говорит все это.

– Я готов сделать тебе предложение, – он осекся. – Нет, не так. Я прошу тебя стать моей женой.

Потрясенная до глубины души Кира едва услышала легкий стук в дверь. В следующее мгновение, будто во сне, она увидела входящего в ее кабинет Алекса.

– Твоей секретарши нет на месте, – нагло соврал Алекс.