Те, кто рядом - Анатолий Афанасьев

— Жекочка, милый Жекочка, самый красивый, самый умный на свете, да кто же это превратил добродушного Жекочку в злого надсмотрщика? Да кто посмел это сделать?! Ах ты, бедная лапушка, открывай поскорее дверь, и мы приласкаем одинокого Жекочку и почешем ему пушистый красивый животик!..

По мере того как учительница, сладко причмокивая, изливала эти глупейшие, вздорные слова, морда Жека теряла угрюмость и всё более приобретала осмысленное и даже благостное выражение.

— Жекушечка любезный, братец наш угнетённый, — уже с оттенком трагизма вещала Варвара Петровна, — надсмеялись над ним, над горемыкой! А вот мы ему поможем, и спасём, и защитим, и примем в свою компанию… Открывай же быстрее, ненаглядный дружок!

— Сейчас, сейчас! — буркнул Жек, не скалясь, по обыкновению, а просветлённо улыбаясь. Жек вошёл в камеру и спросил совершенно нормальным голосом: — Чем могу помочь, друзья?

Толя остолбенел, Гру-Гру мяукнул, а Софа сказала:

— Твоя учительница, Анатолий, великий экспериментатор. Простите, Варвара Петровна, что я сказала о вас в третьем лице. Это от волнения.

— Но как же так?! — всё ещё не верил Толя собственным глазам.

Ему ответил Жек, и слова его были горьки:

— Я буду краток, потому что недолго время просветления… Все мы, одичалые Жеки, жертвы чудовищного насилия. Никто не родился таким, каким вы его видите. Среди нас есть и Рюмы, и земляные человечки, и жители пустыни. А я прежде жил в горах и знал много радостных дней… Все мы прошли процесс укомплектования и стали послушными рабами Бена Аморали. Мы вершим жуткие дела, не давая себе в этом отчёта. С каждым днём нас становится всё больше, и новые Жеки свирепее прежних… Эта женщина, — он склонился перед Варварой Петровной, — нашла способ на короткие мгновения освобождать наш разум из мрака бреда. О, как тяжело и горько погружаться в бездну, где вокруг одни нетопыри…

— Кто такой Тот? — спросил Толя.

Жек пожал плечами.

— Каждый из нас однажды разговаривал с ним, но никто его не видел.

— Зачем понадобился этот неслыханно жестокий опыт? — Взгляд девочки, задавшей вопрос, был полон сострадания.

— Кто-то задумал захватить абсолютную власть над нашей страной.

— Как бежать отсюда? — заторопился Гру-Гру.

— В одном из переходов есть подземный ход, который ведёт за пределы города. Сам я по нему не ходил, но у меня есть чертёж. Вот он, возьмите.

— Понимают ли Жеки друг друга?

— Плохо. Но во всех заложен инстинкт преследования.

— Что можем мы сделать для вас?!

— Вы можете, вы можете, вы можете… — забормотал Жек, болезненно морщась. По телу его прошли судороги. Он согнулся и упал на пол, Толя еле успел подставить ему под голову руку.

— Ах! — воскликнула учительница, не в силах смотреть на мучения несчастного Жека. — Это всё моя вина!

Жек некоторое время лежал на полу неподвижно, потом сел, ошалело моргая.

— Что?! — прорычал он. — Кого ухлопать?!

Его стремительное перерождение и одичание было ужасно. Он резко вскочил на ноги и помчался к двери. Щёлкнул с той стороны замок. Послышался издевательский хохот. И — тишина!

Уныние охватило узников. Никому не хотелось говорить. Всё было понятно без слов. Учительница тайком смахнула слёзы. Софа достала зеркальце и приводила в порядок свои пышные волосы. Затянувшееся молчание нарушил Гру-Гру:

— Что ж, дорогие пришельцы, надо решать. Всё это, конечно, печально, но нечего распускать нюни. Пора устроить маленький красивый побег. Я засёк, через какие интервалы у них меняется охрана. Этот Жек уйдёт через пять минут. Вы, Варвара Петровна, расколдуете нового Жека, и он выпустит нас. А там — вот он чертёжик! — мы запросто доберёмся до подземного хода. Дальше положимся на удачу… Другого выхода нет!

Толя заговорил с необычной сосредоточенностью:

— Гру-Гру абсолюно прав: вам надо бежать, и немедленно. Тебе, Софа, хорошо бы попасть на свой корабль. Вам, Варвара Петровна, на Землю. Ну, а тебе, Гру-Гру, естественно, в пустыню. Все вы будете вестниками беды.

— А ты сам, Толенька, что собираешься делать? — В ярко-серых очах Софы скакнула холодная искра. — Ты останешься здесь? С нами не побежишь?

— Разумеется, — просто ответил мальчик. — У меня же поединок назначен.

Разъярённый его упрямством, Гру-Гру трижды перекатился через голову и затих в углу, окунув голову в лапы. Что-то он там бормотал невнятное по поводу Толиного безрассудства и плачевного состояния его ума, но быстро успокоился и вернулся на топчан.

— Послушай, Толяныч, — обратился он к мальчику, как обращаются к тяжело и безнадёжно больному, — можно было понять, когда ты сидел в камере из принципа, но оставаться здесь для поединка с Тем — это значит обречь себя на верную и бессмысленную смерть. Кому от этого польза? Твоим друзьям? Тебе? Нет и нет! Это всего лишь развлечение для подлых надсмотрщиков и их гнусных хозяев. Забава для проклятого Аморали! Если бы хоть знать, кто такой Тот, тогда…

— А я знаю! — сказал мальчик.

Варвара Петровна впервые в жизни от удивления открыла рот. Толя ей улыбнулся успокаивающе.

— Это — робот! Обыкновенный робот, никем иным он быть не может.

— Браво! — Софа захлопала в ладоши. — Конечно, робот. Как это я сама не сообразила? По всем косвенным данным — это робот. Ты умница, Толя, и я тебя сейчас поцелую.

— А вот это уже лишнее, — сказал Толя и покраснел.

Гру-Гру после недолгого замешательства проворчал:

— Ну и что же, что робот? Пусть будет робот. Что это меняет? Тебе какая разница: прикончит тебя робот или живое существо?

— Робот можно отключить!

— Как ты его отключишь, несчастный?!

На этот вопрос Толя не мог ответить. Но всё-таки постепенно он сумел убедить друзей, что его предложение самое разумное. Действительно, Гру-Гру следовало поспешить за помощью в пустыню, Варваре Петровне — на Землю, а Софе — на корабль. Однако, хотя все с этим согласились, никто не двинулся с места. Софа объяснила, что корабль им не поможет, потому что космический устав запрещает вмешиваться в дела иных цивилизаций без специального разрешения Галактического совета, и за то, что она самовольничает, ей ещё ой как влетит. Варвара Петровна с приятной улыбкой заметила, что и рада бы вернуться на Землю и позвонить в милицию, но, к сожалению, не имеет представления, как это сделать. Продолжая препираться, они всё повышали и повышали голоса и наконец так раскричались, что распахнулось окошечко, и в нём появился волосатый лик.

— Чего орёте? — сказал Жек добродушно. — Скоро всех под ноготь. Чтобы не орали!

Гру-Гру швырнул в Жека поленом.

— Щекотно! Давай ещё! — загоготал Жек и захлопнул окошечко.

— Как вам не стыдно, Гру-Гру! — попеняла Варвара Петровна. — Вы же знаете теперь, кто такие Жеки. Они такие же, как мы с вами, только несчастные.

— Никак не могу привыкнуть! — буркнул Гру-Гру. — Жек — он и есть Жек. Волосатик безмозглый.

И тут Толя почувствовал странное тепло чуть повыше колена. Сунул руку в карман и вытащил диск, который дал ему старик в пещере. Диск раскалился так, что чуть не обжигал пальцы. По его вогнутой поверхности метались живые блики. Диск был включён.

— Я слушаю! — сказал Толя.

Раздалось шипение настройки, характерное потрескивание контактов — и в камере зазвучал голос, который Толя сразу узнал:

«Хорошо, что слушаешь, мальчуган. Привет тебе и твоим друзьям!»

Толя торжествующе взглянул на Варвару Петровну, словно она в чём-то его подозревала, а он её опроверг. Поднёс диск к губам.

— Что я должен делать? Посоветуйте!

«Не волнуйся, ты всё делаешь правильно. Мы не ошиблись в тебе. Дело теперь за малым».

— За чем за малым? Чтобы мне погибнуть? «Ну уж так сразу и погибнуть! Поживёшь ещё…»

«Не очень-то он любезен, — подумал Толя. — А что ему, сидит в пещере, в полной безопасности и руководит».

— Значит, никаких особых приказов для меня нет?

«Тут ещё кто-то хочет с тобой поговорить… — В диске мельтешение искр и, как луч света, взволнованный голос: — Толя, Толя! Это я, Глен! Ты слышишь меня?!»

Толя обрадовался ему, точно брату.

— Да, да, Глен! Я очень хорошо тебя слышу! Как поживаешь?

«Хорошо поживаю, очень хорошо! А ты?»

— И я очень хорошо. В камере не сыро и есть с кем поговорить… Скоро у меня поединок…

Голос Глена прерывался от возбуждения: «Я всё знаю, Толя. Мы наблюдаем. Ничего не бойся. Всё случится, как должно случиться!»

— С чего ты взял, что я боюсь? На Земле и не такое бывало. Жаль, что ты не увидишь поединок. Тот — это робот?

«Никто не знает, Толя… Время связи кончается. Передаю микрофон учителю. Прощай, Толя!»

Торжественный голос старца:

«Теперь последнее, мальчуган. Гру-Гру пусть бежит во что бы то ни стало. Без него мы не найдём подземный ход. Ты понял?»