Дракон и Судья (ЛП) - Зан Тимоти

Уши Три-Один-Шесть-Пять на мгновение вытянулись. Пожатие плечами?

— Честь не его стезя, — сказала она. Я больше ничего не скажу.

— Я полагаю, негодяи есть везде, — сказал Джек. Несколькими месяцами ранее он и сам мог быть причислен к негодяям. — Если бы они так не поступали, нам не нужны были бы Судьи-Паладины.

Три-Один-Шесть-Пять склонила перед ним голову. — Мы очень благодарны вам за службу и мудрость.

— Не за что, — сказал Джек, подавляя машинальный порыв преуменьшить свою так называемую мудрость. — Кстати, о службе: сколько дел мы сегодня рассмотрели?

— Сорок одно, — сказала Три-Один-Шесть-Пять. — Отличное начало.

— Сколько дел осталось?

Она заглянула в свой блокнот. — Семьсот девяносто два.

Джек подавил стон. — Отлично, думаю, скоро у нас не будет работы, — сказал он так бодро, как только мог. — Спокойной ночи, Три-Один-Шесть-Пять. Спокойной ночи, Первый Среди Многих, — добавил он, глядя на Первого.

— Доброго вечера тебе, Юпа Джек, — серьёзно сказал Первый. Твоя вечерняя еда ждёт тебя в твоих апартаментах.

— Спасибо, — сказал Джек. Он вдруг понял, что страшно голоден. И он готов поспорить, что Дрейкос был ещё более голоден.

— Спокойного вам сна, — добавил Первый, — увидимся завтра.

ГЛАВА 9

За последние пару недель Таним сильно изменилась, во многих отношениях, словно пробудившись от долгого сна. Её прежняя жизнь на Ро Скорви была похожа на смутноё и далёкое воспоминание. Там, на опушке большого леса, ей почти нечем было заняться, кроме как добывать ягоды, личинок и мелких животных, или исполнять скромные танцы, которым их научили Эрасва, или спать, прильнув к большому и мягкому телу хозяина.

Иногда случалось и нечто более волнительное. Мог появиться мелкий хищник, которого нужно было отогнать, или схватить птицу которая низко летела и съесть. Но в основном жизнь там была размеренной, комфортной и довольно скучной.

Тем не менее, она была уверена, что там было не так скучно, как здесь.

Во-первых, Элисон не позволила бы ей уйти далеко. Как полагала Таним это было разумно, поскольку они не знали, когда кто-то из плохих людей на борту решит заглянуть к ним в каюту. Но это означало, что ей придётся либо отдыхать на коже Элисон, либо следовать за ней по пятам, как маленький прихвостень.

Элисон тоже почти не разговаривала с ней. Отчасти, опять же, это было связано с тем, что она не хотела, чтобы кто-нибудь, внезапно открыв дверь, услышал, как она разговаривает в комнате, которая должна была быть пустой. Таним могла это понять. Но в основном это происходило потому, что Элисон проводила большую часть своего времени со своим набором инструментов и с листками бумаги из сумки, которую она принесла из сейфа на Семалине.

Иногда Таним пытался заглянуть через плечо Элисон, когда та изучала бумаги. Но большинство из них были написаны на языке, которому Дрейкос ещё не научил её, а на картинках были изображены места и люди, о которых она ничего не знала.

Похоже, Элисон тоже мало что из этого понимала. Она лишь хмуро смотрела на записи и фотографии или раскладывала их тут и там — на низком столике. Иногда она снова собирала их вместе и раскладывала в другом порядке.

Это случилось на пятую ночь их путешествия, распорядок дня внезапно изменился.

Элисон спала уже почти два часа, а Таним тихонько дремала, прижавшись к её коже, когда в другом конце комнаты тихо открылась дверь.

Таним мгновенно застыла на месте, как предупреждали её Дрейкос, Джек и Элисон, на тот случай когда рядом оказывались посторонние. Одеяла были натянуты до подбородка Элисон, лишая Таним возможности видеть происходящее.

Но она прекрасно слышала… И поскольку медленное дыхание Элисон оставалось неизменным, она услышала, как двое плохих людей прошли через комнату к столу. Послышалось тихое шуршание бумаг, а затем они снова вернулись к двери. Она закрылась за ними, и они ушли.

Таним медленно сосчитала до двадцати, как учил её Дрейкос. Затем она отстранилась от Элисон и выскользнула из-под одеял на пол сбоку от кровати.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Плохие люди исчезли. Как и все бумаги, которые изучала Элисон.

Первым побуждением Таним было разбудить девушку и сообщить ей плохие новости. Но она знала, что ничего хорошего из этого не выйдет. В самом начале путешествия Элисон обнаружила, что дверь комнаты заперта снаружи, и теперь, когда плохие люди ушли, у неё не было никакой возможности их преследовать.

Ей следовало разбудить Элисон, как только они вошли, мрачно подумала она. Теперь бумаги исчезли, и вернуть их не было никакой возможности.

По крайней мере, Элисон не могла этого сделать.

Таним наклонила свою длинную шею, чтобы посмотреть вверх. Вдоль стены под самым потолком располагалась прямоугольная решётка, закрывающая отверстие, через которое в комнату поступал свежий прохладный воздух. Элисон сказала, что это отверстие является частью целого ряда проходов, называемых воздуховодами. Однажды, пару дней назад, Таним подпрыгнула и вцепилась передними когтями в решётку и висела там, глядя внутрь, пока Элисон не заметила и не велела ей слезть.

В воздуховоде было темно, но Таним была уверена, что она прекрасно там поместится. Если она найдёт, куда мужчины унесли бумаги, возможно, она сможет их вернуть.

И самое главное, внутри всех этих каналов её никто не увидит. Она могла сделать это, не нарушая ни одного из правил — запретов Элисон.

Первой задачей было снять решётку радиатора. К счастью, в тот раз, когда она висела там, она заметила, что решётка удерживается четырьмя соединительными элементами, называемыми болтами, по одному в каждом углу.

Лёгкий прыжок вверх, и она ловко срезала передними когтями головки двух болтов. Вторым прыжком она снесла головки двух других, поймав решётку челюстями, когда та падала.

Она опустилась на палубу, следя за тем, чтобы решётка не ударилась о пол. Решётка оказалась тяжелее, чем она ожидала, и теперь, когда она сняла её, она увидела плоские панели, прикреплённые к ней. Устройства для нагрева или охлаждения поступающего воздуха, догадалась она, вспомнив, как Элисон использовала настенный регулятор для настройки температуры в комнате в ту первую ночь.

Прислонив решётку к стене, она бросила последний взгляд на спящую Элисон. Затем, отступив на несколько шагов, она подпрыгнула вверх и аккуратно проскользнула через отверстие в воздуховод.

Он оказался теснее, чем казалось. Но пока она держала голову низко опущенной, а лапы плотно прижаты к бокам, можно было достаточно легко продвигаться. Первый поворот тоже был немного сложным, где её канал врезался в другой, и ей нужно было повернуть либо налево, либо направо. По какой-то причине повернуть направо показалось проще, поэтому она выбрала это направление. Она прошла поворот и продолжила движение.

Система была сложной, более сложной, чем всё, с чем Таним когда-либо сталкивалась. Воздуховоды шли во всех направлениях, с поворотами и случайными спусками или подъёмами, с другими решётками, ведущими в другие комнаты через регулярные интервалы.

На некоторое время она останавливалась у каждого отверстия и заглядывала в комнату. Но большинство комнат было незанято, и через некоторое время она перестала заглядывать.

Из некоторых комнат доносились голоса, звуки или запахи. В этих случаях она останавливалась, прежде чем пройти мимо, окидывала взглядом край решётки, чтобы убедиться, что никто не смотрит в её сторону, и тихо проходила дальше.

Но пока не было никаких признаков бумаг Элисон.

Таним продолжала продвигаться. Становилось теплее, и сквозь решётки доносились новые звуки. Комнаты, мимо которых она проползала, тоже стали больше, в них было полно машин и людей, обслуживающих их. Однажды ей пришлось ждать целую минуту, пока человек за столом, освещённым лампами, отвернулся достаточно надолго, что она смогла проскользнуть мимо.

Через несколько минут жара спала, и звуки стихли. На смену машинным залам снова пришли каюты, подобные её и Элисон, но с более красивой мебелью.