Наследник павшего дома. Том I - Александр Вайс

залезет в тяжёлую броню и в зубах пушку сожмёт, — хохотнул Ханс. Встал под недовольным взглядами и сразу ушёл — мило.

— Ой ли, — хмыкнул я.

— У братика всё получится! Не будь таким злюкой, Ханс! — крикнула ему вслед Лили.

— Обязательно получится, Лили, так или иначе. Ещё будешь в академии пугать всех братиком, — подбодрил её я и также встал. — Отец, матушка, я пойду готовиться. Не мне это говорить, но прошу вас выспаться.

— Конечно, отдыхай. После травмы нужен сон, — улыбнулась мать, и я удалился обратно в комнату. Впрочем, конечно не спать. Первым делом нашёл надёжную флешку с экранированием от внешних излучений, такую можно носить с собой почти куда угодно.

Я ещё полистал информацию насчёт чистой магии холода. Не как София ледышки метала, где на самом деле смешанное ядро комбинации трёх видов магии: контроль материи, заточенный на воду, холод и кинетика для выстрела. Ну и упрочнение льда «на сдачу». Я же хочу чистый холод. Не так разрушительно, зато более универсальный. Разумеется, в архиве Дома были доступные мне ядра такого типа. Для Старшего Дома подобное считалось бы неплохой ключевой техникой, но я ещё попытаюсь улучшить его своими продвинутыми знаниями. Как можно их иметь и не попытаться влезть в то, что местные годами оттачивали?

Но потом. Продолжил проектировать гравитонное ядро, попутно лучше разбираясь в сложном и хитром устройстве ядер. Понимая, почему нельзя сделать «ядро всего» — основа просто не выдержит. Есть предел, сколько в него можно натолкать формаций заклинания. То есть важна оптимальность структуры — оптимизация.

Несложно не придумать способ кинуть огненный шар. Сложно сделать это быстро и не затратив прорву лишней маны, израсходовав втрое больше энергии, чем по факту получилось тепловой от магического пламени. Эйгон, на моё счастье, много заумных трактатов за последние полгода вдумчиво прочёл.

Раздел гравитонной магии вышел из кинетики, или как любят говорить — силовой. А если по-научному — контроля импульса. Она имеет два основных подраздела: контроль массы и контроль гравитации в разрезе управления гравитонами. Первый просто увеличивает массу предмета, подверженного влиянию гравитации. А дальше всё интереснее: точки сверхмассы, заточенные на воздух, удерживаемый контроль массы на предмете, гравитонные воронки…

Магия очень тяжеловесная, в одно ядро целиком не поместится. В первое смогу поместить только основной контроль массы, без удержания эффекта и возможности послать вдаль. Только то, что касается моей ауры. Остальное потом.

На полном серьёзе разрабатывать магию оказалось интересно. А ещё ответственно: второй попытки не будет. И мне сначала придётся напрячь все свои способности по контролю маны, чтобы сшить разрывы в ядре.

Посидел до поздней «ночи». Непривычно, когда часы показывают 3:21, а на улице светло и обычная активная жизнь. Разве что чуть менее активная, чем во второй полуцикл. Всё же на планетах я пожил немало и мне дневной цикл близок.

Меня начало вырубать, а потому закрыл плотные шторы, погрузив комнату в почти полную темноту, и забрался на великолепную кровать. Мягонько то как… и места столько, что тут четверым спать можно… То есть с тремя, хе-хе. Но нет, давно не тот возраст и сдалось мне это? Хотя после слияния с Эйгоном ощущаю себя молодым.

Утро, завтрак, что казался вполне обычным и прошлому мне. Хотя животные и растения тут малость другие и есть парочку совершенно новых овощей.

— Чем планируешь заняться? — спросил меня отец, когда мы уже заканчивали завтрак.

Я прожевал блекло-жёлтый кисловатый плод и задумчиво ответил.

— Необходимо размяться. Посвящу день этому. Удачного дня, отец.

— Сомневаюсь в этом, — покачал он головой и ушёл всё такой же хмурый, быстро доев.

Между прочим, в дела семьи я в крайне малой степени посвящён. В целом нормальная практика — не раскрывать секреты Дома членам, что сейчас уходят на службу куда-то. В дела Дома они начинают вникать только по возвращении. Хотя я же наследник, стоило бы… хотя ладно, оставлю пока этот вопрос. Хотя о подоплёке недавней войны Эйгон знает удивительно мало и считал, что Эзра от него что-то любопытное скрывает, но все вопросы оставались без ответа.

— Братик, а не хочешь сходить куда-нибудь? — спросила Лили. Сейчас у них набольшие каникулы. Их экзамены между курсами закончились раньше. Она первый курс с отличием закрыла.

— Извини, планировал остаться дома. Всё же экзамен по битвам с людьми лёгким не будет. Мне нужно подготовиться. Но после можем развеяться.

Странно, к ней я неподдельную симпатию испытываю, как и к матери. Личность Эйгона не могла на меня не повлиять — неудивительно.

— Хорошо! — тут же кивнула она, радостно улыбаясь.

— Будь аккуратен. Может всё же зайдёшь к целителю после вчерашнего. Я спрашивала — он сказал, что ты к нему вообще не подходил, — обеспокоенно сказала Ренэйт.

— Нет нужды, я уже полностью здоров, — приврал я. Душа ещё очень даже побаливала, такие травмы за полдня не проходят. И тут нет экспертов в магии души, что могли бы ускорить процесс.

Мать не стала настаивать и также ушла по делам. Я же вернулся в комнату и часа три напрягал разум.

Я заполучу страшное оружие, если знать, как им пользоваться, а я прекрасно знаю! И, учитывая специфику ядра, если поднимусь до высокого ранга, смогу творить с ней такие вещи, что местные будут седеть от одного упоминания обо мне. Вакуумные взрывы — вещь жуткая!

Мои враги узнают, что случается с человеком, если его бьёт меч, весящий пятьдесят кило. За увеличение веса объекта при неизменной скорости придётся платить своей энергией, но метод очень эффективный. Что случается со скафандрами без «защиты от влияния на характеристики материи», тоже легко представить.

Хотя в голове крутился и второй вариант: магия Пространства, телепортация. Тут эта магия плохо развита и используется для стабилизации разломов, создании прочных щитов и так называемых «пространственных клинков» — коротких, но очень прочных искажений. Основная специализация сильнейшего из Великих Домов — Мёбиус. Я бы мог попробовать развить магию до возможности телепортации, но пространство этого мира очень странное, а эксперименты с магией из-за ядер затруднены. Ладно бы я ещё имел доступ к знаниям Мёбиусов, может что-то смог бы вывести. Но это точно не то, что я смогу получить в ближайшем будущем.

Пока с костылями собрал первый прототип, что должен функционировать. Правда сейчас для ядра слишком сложный, и энергоэффективность на дне будет. Ситуацию осложняло то, что компьютерная программа отказывалась симулировать работу такого ядра, не понимая, что должны делать определённые элементы. Тут нужен особо продвинутый софт и суперкомпьютер для симуляции энергетических взаимодействий на фундаментальном уровне. Но я и сам мог разобраться в любимой ветви магии.

Наконец ощутил, что фокус внимания уплывает и взгляд замыливается, а значит, нужен перерыв. Я сохранил проект на флешку и сунул её в карман. Хотел было сделать пару мысленных заметок насчёт переработок ядра, но через секунду вспомнил, что нейроинтерфейса больше нет. У местных вообще провал по части технологий интерфейса человек-машина и кибернетики. А ИскИны под табу.

Никого из родни по пути к выходу не видел. Мать с отцом заняты, пытаясь собрать осколки активов рода. Ханс учится, готовясь к следующему курсу. Лили, скорее всего, переписывается с подружками.

Охранники проводили меня равнодушными взглядами, пока я прошёл через небольшой сад перед особняком и вышел на улицу в центре города. Разумеется, Дом внешне поддерживал видимость благополучия и лоска, хотя внутри всё было плохо.

В небе, почти в зените, сияла вечно недвижимая звезда, окружённая тёмной синевой. Слабая светимость неба накладывала вполне ожидаемый отпечаток: тёмные уголки были освещены куда хуже, чем обычно в атмосферных мирах, растительности в оттенённых участках приходилось совсем плохо. Хотя всё же небо было достаточно высоким, чтобы формировались облака и круговорот воды работал. Много же факторов сочлось, позволив выжить сложным организмам, а не замёрзнуть, изжариться или задохнуться.

Двинул, куда глаза глядят, осматривая красивый район поместий и находящийся неподалёку деловой центр города. На пограничной улице запретили ставить магазины и сделали её узкой, чтобы горожане не мешали.

Я надел беспроводные наушники, обнаружившиеся в кармане брюк, и снова включил один из плейлистов Эйгона. Вновь попалась та мелодия с нотками некой древности. Величественной, печальной, нагоняющей ностальгию по чему-то, что я не понимал. Странные