Жена и возлюбленная - Селина Дрейк

Влюбиться в Бретта было бы безумием. К сожалению, ее лодыжка все еще пылала в том месте, где ее коснулась рука Бретта, и Нэнси вовсе не возражала против того, что его бедро касается ее собственного — исключительно по причине излишней тесноты за столом, разумеется.

— Предлагаю тост, — объявил Перри, поднимая бокал с темным красным вином, — за новобрачных. Майкл, мальчик, медовый месяц закончился, теперь жена в любой момент может накинуть поводок.

— Аминь, — сказал Бретт тихо, чтобы слышала только Нэнси.

Словоохотливость Перри поражала не меньше его габаритов. Он использовал малейшее затишье за столом, чтобы провозгласить очередной тост. Нэнси ухитрилась растянуть один бокал вина примерно на двадцать тостов, но и ей вскоре стало жарко от выпитого, от тесноты и от пламени многочисленных свечей.

Когда обед закончился, несколько человек встали из-за стола, и Бретт поспешил последовать их примеру. Нэнси вышла за ним, с трудом пробираясь между стульями и стеной. Ей вдруг пришла в голову шокирующая мысль, что будь Бретт возбужден, ему здесь не пролезть. Нэнси мысленно ужаснулась: взбредет же такое?!

Бретт взял ее за руку повыше локтя, но Нэнси резко отпрянула. Какой кошмар, их со всех сторон окружают родственники Бретта, а она буквально вибрирует от… да-да, от желания, если уж называть вещи своими именами.

Каким-то образом они очутились в кухне наедине. Нэнси поразило изобилие всевозможных приспособлений. Пожалуй, такого разнообразия она не видела даже в хозяйственном магазине. Бретт прочел ее мысли.

— Дядя Перри — большой любитель всяких технических новшеств и завсегдатай моего магазина. Если он подарит Кейт на день рождения очередную усовершенствованную картофелечистку, боюсь, тетушке станет дурно.

Нэнси разглядывала коллекцию миксеров, блендеров, терок, тостеров и прочих механизмов.

— А зачем здесь три тостера?

— На случай, если два сломаются, — усмехнувшись, пояснил Бретт. — Давай попробуем отыскать тихий уголок.

— Чтобы поговорить, — уточнила Нэнси скорее для себя, чем для Бретта.

Он взял ее за руку и провел по выложенной красной керамической плиткой лестнице в подвальное помещение. Бретт открыл какую-то дверь, но комната, застланная ковром и обшитая панелями, оказалась занятой: два мальчугана терзали допотопный игровой автомат.

— Эй, ребята, вам еще рановато играть на этой штуке! — строго заявил Бретт. — Но если вы поторопитесь, то еще успеете посмотреть по телевизору футбольный матч. Как раз сейчас начинается.

Мальчишки вскочили и, хлопнув дверью, выбежали в коридор.

Нэнси рассмеялась.

— Вы умеете обращаться с детьми. У вас такая милая семья.

— Нэнси, не надо…

— Я серьезно. — Она присела на потертый диванчик и сделала вид, что рассматривает старые фотографии, висящие на стенах. — Надеюсь, нам недолго осталось проводить эти уроки.

— Я тоже надеюсь.

Нэнси обхватила себя руками, недоумевая, почему слова Бретта ранили ее так больно.

— Я хотел сказать…

— Я знаю, что вы хотели сказать.

— Нет, не знаете. Мне приятно вам помогать, но мои возможности ограничены. — Бретт покачал головой. — Иногда я чувствую себя дураком.

— Но очень милым дураком.

Если я когда-нибудь встречу подходящего мужчину, подумала Нэнси, пусть он будет хоть немного похож на Бретта. Не обязательно, чтобы у моего будущего мужа были такие же непокорные светлые волосы, в которые жутко хочется запустить пальцы, или такие же глаза, от одного взгляда которых у меня слабеют коленки, но пусть у него будут ноги Майсдена… Посмотреть ниже пряжки ремня Нэнси не решалась.

— Ваша сестра выглядит счастливой.

— Да.

— По-моему, муж на нее просто молится.

— Да, Майкл на нее не надышится, — с легким презрением подтвердил Бретт.

— Вряд ли мне посчастливится когда-нибудь встретить подходящего мужчину. — Нэнси невольно обмолвилась о том, что пугало ее больше всего.

— Эй, не унывайте! У вас лучший в мире тренер, и, надеюсь, вы не остановите выбор на комнатной собачонке вроде Майкла.

— Разве вам не нравится муж Вайолетт?

— Нравится, он один из моих лучших друзей.

— В таком случае мне страшно даже подумать, что бы вы сказали о том, кто вам не нравится!

— Дело не в личной симпатии. Майкл похож на дрессированную обезьянку. Стоит Вайолетт скомандовать: «Прыгай!» — как он скачет по всему дому. Раньше он был веселым парнем, а теперь превратился в размазню.

— Может, он просто хочет сделать Вайолетт счастливой?

— Конечно, — угрюмо согласился Бретт.

— А может, вас просто пугает мысль, что нечто подобное может произойти и с вами?

— Кажется, из нас двоих я даю консультации. — Бретт усмехнулся, но в усмешке не было теплоты. — Моя жизнь мне нравится такой, какая есть.

— Что ж, поздравляю. Зачем осчастливливать какую-то одну женщину, когда вы можете расточать свои милости направо и налево?

— Послушайте, Нэнси, вы судите о том, чего не знаете. Я всего лишь хочу удостовериться, что вы не повторите ошибок, которые совершили с Кристофером. — Видя ее изумление, Бретт поспешил добавить: — Я не хочу сказать, что вы сами виноваты в разрыве с ним.

— Но я виновата в том, что выбрала неподходящего мужчину.

— Давайте лучше подумаем о предстоящем свидании, точнее о свиданиях.

— Давно пора, — пробормотала Нэнси, опустив глаза. Она посмотрела на руку Бретта и подумала: как было бы хорошо, если бы она лежала не на его колене, как сейчас, а на моем, — и тут же мысленно ужаснулась, что ее снова тянет к совершенно неподходящему мужчине.

— Запомните один важный момент, — решительно начал Бретт. — Свидание закончено, когда вы скажете, что оно закончено. И постарайтесь, чтобы первое не продлилось слишком долго. Пусть он поймет, что ваше время очень дорого.

— И что я сделала большое одолжение, разделив с ним несколько часов.

— Вот именно.

— А что, если мне будет с ним интересно?

— Будьте сильной, контролировать ситуацию должны вы. Теперь насчет прощального поцелуя…

— Здесь мне не нужны советы.

— Знаю. — Бретт лукаво улыбнулся. — Тем больше оснований последовать моему правилу. Будьте сдержанной.

— Но я думала, дрянные девчонки любят секс.

— Мы пока говорим не о сексе, а о первом прощальном поцелуе в щечку.

— Или в лоб?

Бретту хватило совести смутиться.

— Если он потянется к вашим губам, позвольте ему только слегка потереться об них.

— А я думала, что трутся только коровы, а люди целуются, — невинно заметила Нэнси.