Мяч круглый, поле скользкое (СИ) - Чечин Александр

Нашёл переводчика утром и позвонил. И чудо свершилось.

— Да, мы готовы заплатить шестьсот тысяч за Альберто Шестиньёфф. У нас его после Евро называют «Il Masso» — глыба! Ах, футболиста вам взамен? Но проблемо! Тут Эррера с одним молодым на ножах, всё выгнать хочет. Берите впридачу — очень хороший игрок. Джулиано Таккола, нападающий. Он сейчас в Эфиопию и то согласится переехать, лишь бы подальше от дона Эленио. А уж в Москву, где ваш потрясающий Дом Моды… Санто чьело! А будет артачиться — так у него жена Розина есть, волоком притащит!

— Итальяшку? — Гречко, видно, затылок чесал, или ещё что волосатое — по телефону не видно, но звук характерный.

— Это «Рома», Андрей Антоныч. Там дерьма не держат. Ну и прояви ты уже чуткость, помоги советской футбольной науке. Нам в будущем году чемпионат мира выигрывать.

— А, бл…, хрен с тобой. Давай поменяемся. И это… ты давай приезжай, тут намечается кой-чего.

Так и на этом не закончилось. Ещё и Шелепин влез.

— Торговать нашими спортсменами за деньги! Вы, товарищ Тишков, совсем спятили!

— Это будет лучшая пропаганда советского спорта, а значит, и всего Советского Союза. Шестернёв — один из лучших защитников мира, а «Рома» — знаменитый клуб. Его будут хвалить журналисты, а вместе с ним — и СССР.

— Так вот, значит?

Так. Сто раз пожалел, что связался. Эту бы энергию, да в мирных целях.

Глава 10

Событие четвёртое

Идёт панихида. В зал вбегает взмокший человек, подходит к гробу и что-то сует в ноги покойнику.

— Что это ты? — спрашивает знакомый, когда тот встал рядом.

— Весь город обежал. Нигде цветов нету. Так я ему шоколадку…

Машина попала в пробку. Бывает, оказывается, и в шестидесятых годах. Случилось не потому, что машин много — просто упёрлись в похороны. Хоронили, судя по всему, ветерана войны. Шли за гробом в орденах люди. Плохо… С каждым годом их будет становиться всё меньше, начнут вылезать из ниоткуда «ветераны», которые в войну ещё титьку сосали — ан нет, воевали, поголовно были сынами полка. Уже и не проверишь — отцы-то полков давно похоронены. Грустные и гнусные мысли в черепную коробочку залезли. А ещё говорят, встретить покойника — к удаче. Чего-то вроде в «Мёртвых Душах» было. Ну, Гоголю видней — его ведь при эксгумации без головы нашли в гробу. Про чертей и всякую нечисть писал — вот и отомстили, башку на сувенир забрали. Сейчас то ли снизу, то ли сверху видит всё.

Тьфу, блин, какая ерунда в голову лезет! Ехал Пётр не один в машине. Вёз нового тренера «Кайрата», представлять команде. Примерно представлял, что сейчас начнётся, если его там не будет. Тренеру тридцать лет, он ничем себя ещё не проявил — финал «Подснежника» с «Днепром» не в счёт, хоть знатоки и заметили. А тут — команда Высшей лиги, да ещё возрастная, некоторым годков больше, чем тренеру. Да ведь ещё не с начала сезона, а вдруг, и после, скажем так, неплохо сыгранных двух матчей. Не уступили одному просто крепкому сопернику и одному настоящему гранду. Вот завтра — снова гранд: московское «Торпедо». Как товарищ Лобановский за один день, вернее, за полдня чего-то натренирует?

Сидит вот на заднем сидении, рожи корчит — думает, его не видно, но зеркальце «Ваграна» как раз туда направлено. Нет, он не Тишкову корчит, конечно. То нос наморщит, то щёки раздует — волнуется человек, думает, чего балбесам футбольным вещать будет. Всё, что Тишков делает сейчас для алма-атинского футбола, ведь за один день не сыграет. Это процесс. На года. Хотя лучше бы — на полтора года. Успеть чего к чемпионату мира в Мексике. Там Уругваю проиграли, чуть не хватило. Может, это «чуть» вот сидит как раз сзади и хари неизвестно кому строит? Теофилка, Севидов, два экс-немца в «Уралмаше», Воронин, Сабо. Даже и не «чуть», а целое «чуть-чуть».

В раздевалке встретились, а из-за пробки опоздали — помощники тренера и Степанов уже отправили ребят переодеваться. Вон дублям скоро играть. Торпедовские уже по полю носятся, разминаются.

Наверное, во всех раздевалках одинаково. Вонь пота, кислый запах нестиранных гетр. А ещё — воздух, спёртый от тесноты и дыхания десятков здоровых мужиков. Можно бы и больше построить, но тренеру тут с народом между периодами, или таймами, беседовать — значит, должно быть не безразмерное. Достучаться до лоботрясов нужно за эти пятнадцать минут. Мысли свои невысказанные высказать, идеи невоплощённые в головы внедрить, да ещё всех родственников по зоологической линии припомнить, почти у каждого. Ну, разве вон тот запасной не провинился… а, нет, тоже не без греха. Чего не вскакивал каждые пять минут и не разогревался? Мало ли. Сломают, тьфу-тьфу, кого. Хоть вот балбеса вингера левого. Только польза команде будет. Мяч, бляха-муха, если по нему пнуть, то полетит. А если всё время бегать от мяча, то как его, муха-бляха, пнёшь-то? В таком вот духе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сидели кайратовцы насупленно. За три дня второй раз первый человек в республике их посещает, а они за пять дней забили один мячик, и тот сдуру. Так в газетах вчера и прописали. Зрелищ писакам подавай. «Спартак» ведь! На чемпионство нацелился. А вынь да положь — накидай тому ежей за пазуху, да ещё без Теофилки, на которого все надеялись. Ну, вот завтра с «Торпедо» состав почти сильнейшим будет — и Теофилка, и Севидов, и Степанов. А сейчас Тишков накрутит ни за что хвосты — и с другим настроением мужики выйдут. Номер отбывать, а не рвать это «Торпедо», с этим не к ночи помянутым Стрельцовым.

— Молодцы вы, ребята, честно, не ожидал. Уже команду дал — вам от ЦК премия будет, да не деньги какие, а спортивные костюмы «Адидас». Вам и жене, у кого есть, ну а у кого нет — сложнее. Спросите, может, подруга примет.

— А если две подруги? — пробубнил товарищ с карими казахскими глазами.

— А хрен с ним. Валерий Васильевич, запишите у товарища размеры. Будет ему два костюма.

— Правда, что ли? — сразу все заволновались. — А у меня сестрёнка!

— Стоять! Бояться! Смелость города берёт. Вот как тебя звать, молодец?

— Магзамов Юрий…

— Ещё завтра отличишься — и серёжки каждой из двух невест куплю.

— Ну ты, Юрка, и гад…

— Всё. Всё, мужики. Побалагурили, и хватит. Я вам тут человечка привёл.

— Балерину? А что, его выгнали из «Днепра»? За нас теперь будет играть?

— Так старый!

— Атаман ещё старше.

— Эдак скоро и семидесятилетних в команду брать будут.

— Молодцы, — Пётр похлопал в ладоши. — Валерий Васильевич будет у вас главным тренером. Ещё нашёл ему помощников — сегодня прилетают. Вон тот курносый, — он указал на ещё одного казаха, — угадал. Семидесятилетнего ассистента Валерию Васильевичу я нашёл. Аркадьев.

— Ну ни хрена себе!

— Не весь хрен ещё. Начальником команды едет Жордания.

— Ну и банда ветеранчиков собирается…

— Кроме того, воспитателем у вас будет Карцев. Тот самый. Кто историю футбола знает? Первый гол в 1945 году англичанам на «Уэмбли».

— А Бескова с Якушиным тоже привезёте?

— А зачем? Вы их скоро сами увидите. Кто в сборную попадёт — тот улыбающегося Якушина, а кто расчихвостит московское «Динамо» — тот плачущего Бескова.

— Ну, за это стоит побороться…

— Всё, товарищи беки-хавбеки, оставляю вас с вашим новым тренером. Да, напоследок. В БДТ я вам билеты купил.

— Что за БДТ?

— Валерий Васильевич расскажет…

Событие пятое

— Ой, Розочка, я ездила в санаторий и познакомилась с интересным мужчинкой! У нас с ним таки очень много общего: гастрит, гипертония и плоскостопие.

— Пётр Миронович, — Аркадьев железными зубами разгрыз вафельную начинку «Гулливера», — вы всерьёз думаете, что, пригласив в команду уровня Первой лиги молодого тренера, который едва год проработал во Второй, и трёх выживших из ума стариков, да собрав несколько игроков-алкоголиков, можно чего-то достигнуть на высшем уровне?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Штелле тоже шумно откусил от большущей шоколадной конфеты, глотнул чаю. Поставив кружку на поднос, встал, прошёлся до окна. Убедившись, что весна сильно запаздывает, и за последние десять минут так и не наступила, начал: