Из духа и оков (ЛП) - Райан Керри

— От кого спас?

Истон открыл рот. Казалось, он пытался что — то сказать, но слова не вылетали. Он схватился за горло, глаза расширились. Истон упал на колени.

Я закричала, упав на колени перед ним, пытаясь поймать его.

— Что такое? Что происходит?

Другие окружили нас, Ридли приблизился и попытался исцелить Истона.

— Похоже, проклятие мешает ему говорить.

— Если вы исцелите его, он будет достаточно сильным, чтобы помнить это.

Я посмотрела на незнакомца, щурясь.

— Что ты знаешь?

— Больше, чем должен. И я помогу. Но мне нужно ваше обещание, что вы поможете мне.

Я посмотрела на Истона, терзающего горло, а потом встала и медленно прошла к незнакомцу.

Народ умирал в этом мире, и я не доверяла ему.

Истона забрали, и нынче врагов было больше, чем друзей.

Кем был этот парень?

Он на самом деле спас Истона?

Нужно было выяснить.

— Что ты знаешь? — повторила я, моя магия окружила меня. Я ощущала, как сила пульсировала во мне, почти невыносимая. Нужно было совладать с ней. Если я кому — то тут наврежу, я не смогу себя простить.

— Помоги мне. А я помогу тебе.

Я склонила голову, разглядывая его лицо. Он выглядел мило, немного напуганный и юный.

Очень юный.

Он мог быть на век или четыре старше меня, но я ощущала себя взрослее.

Он напоминал Арвина. А это вызвало еще вспышку боли в моем сердце.

Арвин умер из — за меня.

Я не дам никому больше погибнуть.

— Помоги нам с Истоном, и поговорим, — процедила я. Он кивнул.

Другие смотрели на меня, словно я должна была принимать такие решения. Разве я?

Я не знала. Истон был королем, и хоть он не мог говорить, он должен был командовать.

У меня была только магия в венах, и я сомневалась, что могла управлять ею.

Я посмотрела на Истона, а потом на незнакомца, надеясь, что мы поступали правильно.

Все же казалось, что в эти дни я редко принимала правильные решения.

Глава одиннадцатая

Истон

Я отсутствовал в мире не так долго, чтобы по мне заскучали. Так ощущалось. Я пропадал из поместья на длительное время в прошлом. Отправлялся помогать народу, когда скрывался среди них, и никто не знал, что я был принцем Обскурита.

Но я еще не отсутствовал так долго как король. И я знал, что не стоило упускать это время, даже если это было против моей воли. Мой народ нуждался во мне. А меня тут не было.

Нет, сначала я пошел с Лирикой защищать ее, чтобы понять, что нужно было, чтобы объединить мир — потому что без этого все разобьётся так, что мы все умрем.

Я бы не простил себя, если бы мне не хватило сил. Если бы я не смог отбиться и спасти того, кого нужно было.

Я не мог простить себя, что был так долго под контролем Серого. И я все еще был под его контролем.

Потому что я не знал, когда он меня заберет, сделает ли он что — то с моими воспоминаниями, изменит ли что — нибудь.

Был ли я собой? Мог ли я принимать свои решения, действовать самостоятельно? Что будет, если Серый снова меня заберет?

Что будет, если он заберет меня на глазах у моего народа?

Что будет, если он появится и все изменит?

Он уже изменил многое, может, делал это раньше.

Может, мы могли это исправить. Я знал, что мы должны были. Глядя в глаза Лирики, я пытался вспомнить, почему вернулся. Ради королевства. Ради моего народа. Ради семьи, которую я создал, и ради нее.

Лирика.

Я смотрел в ее большие глаза, на почти распустившуюся длинную косу на ее спине и пытался откопать на глубине чувства, которые должен был ощущать. Но я ничего не ощущал.

Я смотрел на нее и хотел. Только что — то скрывало это желание, подавляло под тенью и проклятием. Она была моей половинкой. Она могла исцелить меня, она исцелила меня. Если мы получали смертельные раны, другой получал зеркальное отражение на своем теле, и мы могли исцелять друг друга.

Мы пропустили признаки до этого, но они были. Она смогла спасти себя своей силой, магией, текущей по ее венам.

Я не смог сделать для нее ничего.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Как и не мог сделать ничего сейчас. Потому что ничего не мог чувствовать. А хотел.

Я знал о проклятии. Я знал, что не смогу любить. Не смогу получить половинку. Часть меня чувствовала, что я должен был смочь. Почему казалось, что я что — то упускал? Разве я не должен был ощущать пустоту внутри? Во всем этом не было смысла.

— Тебе нужно сказать нам, где ты был, — мягко сказала Лирика. Ее слова были мягкими, но за ними была сталь. Мне нравилось узнавать, какой была эта женщина. Эта девушка. Она не была похожа на Лирику, которую я встретил на границе Огня и Земли. Она не знала, как использовать свою силу тогда, и я знал, что она все еще училась. Она была такой сильной. Не только в своей врожденной способности или том, как она использовала ее. Нет, была в ней дополнительная сила, и я хотел узнать об этом больше. Хоть я знал, что не должен был. Потому что она не могла быть моей. Я не смогу ее любить. Никогда. Это было мое проклятие. Может, стоило ей сказать. Сделать все проще для нас обоих. Или, может, станет только хуже.

— Я не знаю, могу ли, — я потер грудь, посмотрел на свои ладони и покачал головой.

— Придется, — рявкнул Тиган. — Потому что ты появился из ниоткуда с этим парнем, — он указал на Гаррика за своим плечом, и я кивнул.

— Это Гаррик. Он помог мне спастись, — я так думал. Я все еще не доверял ему полностью. Но вряд ли я уже хоть кому — то доверял. Было сложно доверять, когда все тебя предавали, даже ты сам своими действиями.

— И как он это сделал? — спросила Вин рядом с Гарриком. Она создала своей магией Земли оковы на лодыжках парня. Это пригвоздило его к полу, и раз Гаррик был дейном, он не мог освободиться магией. Я не видел Тигана или Вин за подозрения. Я тоже был насторожен.

Судя по лицу Гаррика, он понимал, что мог умереть. Он выглядел подавленно, и у него не было своих сил. Хоть он вытащил меня, я все еще не знал, почему. Какой была причина?

Потому что я был сильнее? Потому что я точно не был сильным, когда я был заперт в камере.

Я не знал, когда Серый вернется. И я не знал, был ли Дурлан еще жив.

Все это беспокоило меня. Но мои тревоги только скапливались, и я решил игнорировать их. Или хотя бы расставить приоритеты.

— Как он тебя спас? — мягко спросила Лирика.

Я посмотрел на нее, помня о других между нами. Они знали, что она была моей половинкой?

Потому что она не могла быть. Серьезно. Родственным душам была нужна связь, любовь. Между ними должно быть магическое притяжение. У нас этого не было. Из — за проклятия.

— Думаю, мне нужно объяснить. Я не знаю всего.

— Тебе нужно постараться разобраться, — прорычал дядя. — Потому что сейчас ты сам на себя не похож. Я не знаю, ты перед нами или уловка, посланная теми, кто тебя похитил. Ты — это ты? Или ты под их контролем?

— Джастис, — прошептал Ридли, но мой дядя покачал головой.

— Нет, нам нужны ответы. Он — наш король. Мальчик, который рос на наших глазах, должен был однажды стать нашим королем. Я не знаю, кто перед нами. Я не знаю, он ли это. Или все изменилось. Так что ему нужно объясниться. Или он отправится в подземелье с этим незнакомцем.

— Я — твой племянник. Король Обскурита. Я не знаю, как я тут оказался, как все дошло до этого, но это я. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы оставаться им.

— Это было совсем не загадочно, — буркнул Родес и посмотрел на Люкена. Я заметил, что Люкен носил Брэлинн, кошку, которая смотрела на меня, щурясь.

Это было большое семейное дело.

Вокруг никого не было: ни придворных, ни других магов, ни даже стражей. Нас было достаточно, чтобы постоять за себя.

Мои слова будут скрыты. Мы были в безопасности. Насколько это было возможно, когда я мог быть предателем. Я мог передать все тайны Серому.

Я надеялся, что было не так.