Врачебные связи - Ирина Градова

В этот драматический момент зазвонил мобильник, и я, извинившись, ответила.

– Анна Демьяновна, это администратор «Либе Фрау», – раздался в трубке приятный голос. – Звоню напомнить вам о встрече завтра в двенадцать часов.

Я так закрутилась, что ни за что не вспомнила бы об этой договоренности. Что греха таить – я вообще сомневалась, что тот звонок – не шутка и что меня действительно приглашали на собеседование!

– Д-да, – неуверенно ответила я в трубку. – Завтра в двенадцать.

– Отлично! – бодро отозвалась собеседница. – Ждем вас с нетерпением.

Дав отбой, я повернулась к Эльмире и сказала:

– Эльмирочка, вы вот вращаетесь в мире моды и все такое… Вам что-нибудь известно о косметической фирме «Либе Фрау»?

* * *

Вооруженная информацией, полученной от модели, я шла на встречу, более или менее уверенная, что не стану жертвой розыгрыша. Эльмира знала марку «Либе Фрау», более того, была о ней высокого мнения. Офис, адрес которого продиктовала мне администратор, располагался на Седьмой линии Васильевского острова. Погода стояла хорошая, светило солнце, и я решила прогуляться, видя, что в запасе у меня есть двадцать минут. Порог конторы я переступила, когда часы в холле показывали без трех минут двенадцать.

– Вы точны! – воскликнула молодая женщина в строгом коричневом костюме, поднимаясь мне навстречу. Выглядела она так, словно ждала именно меня и была рада нашей встрече. – С вами поговорят зам генерального директора и старший менеджер…

Зачем я вообще пришла? Наверное, из любопытства, решив воспользоваться шансом получить новый опыт. Многие наверняка сказали бы, что в моем возрасте любопытство до добра не доводит, но такой уж я человек: меня притягивает все необычное, и я, как бабочка на свет, лечу в надежде познать доныне не изведанное!

– Не волнуйтесь, – снова улыбнулась администратор, – у нас работают очень доброжелательные люди, преданные своему делу.

Кто бы сомневался, учитывая, какие деньги крутятся в этой индустрии! Эльмира поведала мне, что «Либе Фрау» – известная в Европе марка. Она специализируется на выпуске декоративной и лечебной косметики, выпуская две линии – «бюджетную», то бишь доступную широкому кругу потребителей, и «элитную», высокой ценовой категории.

Администраторша проводила меня в кабинет. Овальный по форме, он был обшит деревянными панелями и освещался мягким светом спрятанных в белоснежном потолке ламп. За столом сидели две женщины: молодая и лет пятидесяти. Молодая ничем не отличалась от большинства представительниц своего пола, разве что одета с большим вкусом, чем подавляющая часть ее сверстниц; вторая же обращала на себя внимание исключительно непривлекательной, хотя и невероятно ухоженной внешностью. Я и не думала, что можно сочетать то и другое в одном человеке, но вот передо мной сидело живое подтверждение этому! Приветливо улыбнувшись, дама обнажила белые зубы, которые, казалось, не помещались во рту, хотя до того, как тонкие губы растянулись в улыбке, я бы этого не заподозрила.

– Так это, значит, вы и есть? – сказала она, поднимаясь и в несколько шагов преодолевая разделяющее нас расстояние. – Что ж, я так вас себе и представляла!

Разумеется, особенно если учесть, что Семен показывал мои фотографии! Я уже жалела о том, что подцепила наживку, как глупый карась, и теперь вынуждена барахтаться в чуждой для себя среде людей, считающих, что косметика – именно то, чего не хватает человечеству. Не еды, не воды, топлива или жилья – ему катастрофически не хватает КРЕМОВ И ШАМПУНЕЙ!!!

Улыбнувшись через силу, я сделала неопределенное движение головой, которое, при желании, можно было принять за изъявление дружелюбия. А что еще оставалось делать? Можно, конечно, поступить, как подросток, и со всех ног кинуться к двери, однако в моем возрасте это выглядело бы несколько… неадекватно, что ли, поэтому я приняла приглашение незнакомки присесть. Ее молодая коллега смерила меня внимательным взглядом, словно пытаясь прожечь во мне дыру и увидеть через нее то, что обычно скрыто от глаз. Выяснилось, что ее зовут Елена и она является старшим менеджером по рекламе фирмы на территории Санкт-Петербурга. «Щука» представилась заместителем генерального директора филиала. Звали ее Ларисой Журенко. Как я предполагала, моя кандидатура была далеко не единственной. Речь шла о рекламе косметики «для среднего класса», а потому не приходилось говорить о знаменитостях: продукт должна «продавать» обычная женщина, ничем не отличающаяся от большинства соотечественниц и в то же время способная при помощи своей внешности убедить их в том, что они могут выглядеть так же. Ставка делалась на женщин немолодых.

– Юной красотке легко выглядеть сногсшибательно, – мягко и вкрадчиво говорила Лариса. – Производители, которые считают, что народ этого не понимает, рано или поздно окажутся в затруднительном положении. Вы – именно то, что нам нужно: женщина в годах, но привлекательная, активная, интересная…

– Не понимаю, почему я? – робко прервала я гладкую речь Ларисы. – Мне никогда не приходилось ничем торговать!

– О, мы просто так говорим – продавать, торговать, – отмахнулась Лариса с все той же жизнерадостной улыбкой, показывающей, что хороший дантист может поспорить с не очень щедрой природой. – Ваше дело – быть такой, какая вы есть… ну, с небольшой корректировкой от «Либе Фрау», конечно же. Не скрою, мы отсмотрели множество кандидатур, и некоторые из них были более чем достойные, однако рекомендация Семена кое-что значит!

Надо же, а мне он показался всего лишь суетливым парикмахером с завышенной самооценкой!

– Но самое главное, – подытожила Лариса, – вы понравились нашему боссу, а это – решающий фактор.

– Вашему боссу? – переспросила я.

– А вот, полагаю, и он! – впервые подала голос Елена – слава богу, а то я уже начинала думать, что она немая.

Дверь не распахнулась, а интеллигентно приоткрылась, и в помещение вошел высокий мужчина в джинсах и белой рубашке, что сильно контрастировало с полным бизнес-обмундированием присутствующих дам в темных костюмах, застегнутых на все пуговицы. Густые, слегка вьющиеся волосы вошедшего были абсолютно седыми, и я спросила себя, сколько же ему может быть лет? Лицо цвета старой бронзы казалось практически гладким, но мелкие лучики морщин, разбегавшиеся от уголков серых глаз и вокруг рта, окруженного красиво подстриженной седой «эспаньолкой», говорили о том, что этому человеку не меньше пятидесяти. Тем не менее, если не видеть лица, по фигуре незнакомцу вполне можно дать лет тридцать пять. И еще: со всей очевидностью, мужчина был иностранцем. Не знаю, как мы, россияне, определяем такие вещи, но любая женщина легко поймет, что перед ней европеец. Как-то иначе они держат себя, глядят на мир и окружающих людей и даже по-другому улыбаются. Но в данный момент вошедший не улыбался. Вместо приветствия он кивнул присутствующим и окинул меня внимательным взглядом.

– Господин Генрих Ван Хаас, – спохватилась Лариса, представляя вновь прибывшего. – Это он выбрал вас из десятков претенденток.

– Добрый день, – наконец поздоровался он. – Значит, это вы – наше новое лицо?

В голосе его слышался явственный акцент, но говорил он правильно и грамотно, что свидетельствовало о долгом пребывании в России.

– Она колеблется, – со вздохом проговорила Лариса, снова присаживаясь, хотя при появлении босса обе женщины вскочили, словно отлично вымуштрованные солдаты. Вот и еще одна отличительная черта женщин, работающих в иностранных компаниях, – они вынуждены вести себя с начальством так же, как и мужчины. В российских фирмах дамы могут позволить себе флиртовать и время от времени «включать дурочку», это только приветствуется, в иностранной же команде такое поведение сочли бы неподобающим.

– Колеблется? – переспросил Ван Хаас, и его глаза, выражающие неподдельное изумление, вновь остановились на мне. – А вы озвучили сумму контракта?

– Э-э… нет еще, – покачала головой Лариса. – Мы ждали вас и…

– Ну, так я здесь, – не слишком вежливо перебил подчиненную начальник. – Где бумаги?

Елена поспешно раскрыла толстую кожаную папку и, порывшись в ней, извлекла внушительный документ, напечатанный как минимум на десяти листах. Подвинув его через стол ко мне, Елена зажатой в пальцах ручкой ткнула в нужную строчку. Увидев сумму, я едва сумела сохранить на лице невозмутимое выражение – вернее, я попыталась это сделать и искренне надеялась, что мне удалось. В платежных ведомостях врача, даже оперирующего, таких цифр нет и в помине! Я знала, что за рекламу неплохо платят, поэтому никогда не возмущалась, видя, как актеры с пеной у рта рассказывают о какой-нибудь ерунде, доказывая ее несравненность: в конце концов, кто же откажется от дополнительного источника дохода? Но о том, что мне когда-то представится возможность получить такие деньги, я и помыслить не могла! И тут же в голову полезли неприятные мысли. А за что, собственно, такая щедрость? Эльмира уверяла, что «Либе Фрау» – марка, которой можно доверять, но разве мало я слышу каждый день о том, что в мою страну сплавляют все, что не пользуется спросом в Европе? Может, в Германии, откуда родом «Либе Фрау», ее продукция и в самом деле соответствует европейским стандартам, но что, если мне придется втюхивать соотечественницам товар низшего качества?