Нефритовый тигр - Александра Сутямова

семьи. Ужасно.

– А после она меняла хозяев. Так прошло её детство. И теперь девочка оказалась здесь, ждущей очередь быть проданной в комнаты утех.

– Вы купили рабыню у Юй Куо? – встревожилась Аи, дочитав документ до конца. – Почему же нет записи о смене хозяина?

Глава 9

Решение

Прошло с четверть часа. Сона нетерпеливо дожидалась возвращения Чжу Жу там, где он её оставил – на дороге меж торговых мест. Периодически ей вновь мерещилась девочка, ради которой нарушался закон. Ответ на вопрос «Что же делать с рабыней дальше?» появился сам собой, ещё до начала решительных действий, и не имел даже намёка на альтернативу:

«Освобожу. Хоть одну».

Миновал час. Девушка уже не на шутку волновалась за посыльного.

«Вдруг его схватили? Да нет, тогда и меня бы взяли. Или он не рассказал обо мне? Но в таком случае его было бы не за что арестовывать», – Сона решила осмотреться.

Рабочее место каждого работорговца на рынке походило на маленькую усадьбу. Здесь располагались шатры: самый большой предназначался для принятия дорогих гостей, в других находились бытовые комнаты и места отдыха. Всё это располагалось в глубине территории, защищённой забором и занавесами из толстых тканей. Ранее девушка за них не заглядывала, но теперь на то появился повод. Путь до шатров проходил через дворик, по углам которого на соломе, служившей подстилкой, сидели невольники, а над ними лениво зевали охранники. Жаркое солнце проникало во дворик сквозь полотна и занавеси песочных, красных и оранжевых цветов, преображаясь в мягкие тёплые тона, покрывающие вытоптанную землю рыночной площади. Сливаясь с тонкими зелёными саженцами, они создавали поистине сказочную атмосферу Государства Бессмертных пустынь, откуда был родом торговец, прозванный в этих местах Юй Куо. Тут же, слева от дворика на сцену, окруженную потенциальными покупателями, вела лестница. Рабы, что посмирнее, стояли в кандалах, свободолюбивых же приковывали к смирительным столбам.

Ещё с половину часа.

«Почему именно её, а не кого-то другого?» – Сона в который раз прошлась привыкшим уже взглядом по рядам невольников.

Что же она видит? Обреченные лица с опустошёнными глазами? Нет. За исключением некоторых таких и нескольких испуганных, остальные вели себя вполне обыденно. Удивлялась ли этому Сона? Более чем. Скорее всего, они так долго находятся в рабстве, что и не знают иной жизни. Возможно, эти люди стали рабами уже в утробе матери. Одни сидели, перебирая солому, другие вполголоса перешёптывались, последние умудрялись незаметно играть, судя по всему, в какую-то азартную игру на щепках, раскиданных возле свежего деревянного пьедестала. Какой же сильный контраст между намытыми перед торговым днём невольниками и богато украшенными господами! Вот двое степенно вышагивают по дорожкам, обмахиваясь веерами, привезёнными из Страны Восточных ветров, с резным костяком из красного дерева; возле соседнего шатра юный ученик в бело-фиолетовой форме, кажется, отчитывает слугу немногим старше его самого; чуть поодаль на открытых резных носилках несут более знатного господина, восседающего на шёлковой подушке.

Время близилось к ужину, поэтому народ с рынка принялся расходиться по домам и закусочным. Стоять на заметно поредевшем участке одной стало опасно, а потому девушка переместилась ближе к полотну, ограждавшему владения иноземного торговца, надеясь на помощь охраны дворика в случае непредвиденного. Ещё минут через десять из разнотканного кабинета Юй Куо показался раскрасневшийся и явно довольный собой Чжу Жу, а вслед за ним вышел и сам работорговец, решивший понаблюдать за беседующими со стороны. Предприниматель был среднего роста, ужасно смуглый, с неизменным выражением лица, словно говорившим: «Я всё про тебя знаю». И хоть в одежде он предпочитал стиль Южных равнин, в ином оставался верен традициям своего народа, о чём свидетельствовали множество косичек, тянущихся из-под головного убора, и большое кольцо в ухе, инкрустированное переливающимися красными камушками.

– Я расспросил его, – в нос ударил запах слабого дешёвого вина.

– Ты пьян? – догадка была крайне неприятной и тревожащей.

– Отец всегда учил, что «без вина товар не продать и не купить». Нужно уважать того, с кем ведёшь дела.

– Что за глупости ты говоришь? Если б я знала, что ты собираешься так решать вопрос, то никогда бы не отправила. Ты напился впервые?

– Я выпил, но не пьян, – юноша и впрямь довольно твёрдо для своего состояния держался на ногах и говорил. – И не повторяй за Куном, будто мне рано, он-то, – Чжу Жу скосил глаза на торговца, – не знает, иначе бы со мной не беседовал. А так я смог сторговаться на три серебряных! – гордо объявил парнишка.

– Почему так дорого?

– Госпожа, я и так с великой тяжестью договорился на три, он изначально просил пять. Это же Юй Куо! Все знают, насколько он жаден до денег. Рабыня серебра вовсе не стоит, её откармливать дороже – я другую вам выберу.

– Насколько этот бесшёрстный жаден? – Сону разозлило то высокомерие, с которым наблюдал за ними торговец. Имя, выбранное местными, без преувеличения ему соответствовало. Спаивать молодого паренька ради забавы и назначать завышенную цену, чтобы развлечься – поступок ниже даже его самого.

– Небылицы ходят, вроде он младшую жену и нерождённого ребёнка отдал Цзинь Яо Мо[68] взамен на золотую монету.

– Так и отдал? – скептически отозвалась Сона.

– Вот и я о том. Ещё правитель Ван Гао Мин[69] запретил жрецам храма приносить жертву людьми, но более я не уверен в том, что это неправда…

– Значит, закон легко преступить может?

– О вас он тоже не знает.

– Думаю, когда ты подошёл ко мне, он догадался.

– Уйдём?

– И обесценить твои труды? Как я твоей матери теперь смотреть в глаза буду?

– Да, наперво снять бы комнату. До дома, чувствую, не дойду.

– Скажи, что мои друзья весьма влиятельны, и если отдаст мне её за одно серебро, то я буду знать, к кому вести своих знакомых.

– За эти деньги можно сторговать крепкого мужчину!

– Поведал ли он, куда продаст девочку?

– Я не ошибся, она обещана в чинлоу. Сперва служанкой, а после, если смилуются Духи, возьмут в ученицы, а там, если умная, сможет добиться большего, нежели законные жёны знатных родов. А если не понравится, отправят в Пин Мин Ку[70].

– Для чего?

– В квартале много дешёвых игральных и питейных домов – девушки там всегда нужны.

– Полагаю, он узнал обо мне задолго до нашей просьбы. Глупо было бы считать, будто за столько дней меня никто не заметил. «Чужеземка, ищущая и скупающая земляков». Решил взять страхом за её судьбу? Передай мои слова, а также то, что откажись он, и я, не откладывая,