Адмирал Империи – 18 (СИ) - Коровников Дмитрий

Вячеслав Васильевич Козлов — командующий дивизии, которая сейчас умирала у перехода на «Эдирне», мутным взором глядел на большой экран, по какой-то причине до сих пор работающий на практически полностью разгромленном мостике «Александра Первого» — авианосца, который, несмотря на выведенные из строя орудия и с развороченными палубами и ангарами все еще держался и пытался последними оставшимися зенитными пушками отогнать от себя бесчисленные «рои» турецких истребителей…

— Сообщение Хиляеву, — заплетающимся языком, произнес контуженный после прямого попадания вражеского заряда по командному отсеку, вице-адмирал Козлов, обратившись к одному из своих оставшихся в живых офицеров. — Передайте Дамиру Ринатовичу, чтобы даже не думал вести свою дивизию нам на выручку. Дело в том, что спасать больше некого…

Вячеслав Васильевич со слезами на глазах смотрел на столбики цифр потерь 9-ой «линейной», изображения кораблей и из названия тускло мерцали светло-красным цветом, указывающим на то, что данные корабли уже погибли. Из состава дивизии в срою и сражающимися оставались всего лишь три вымпела. Флагман, окруженный со всех сторон османскими «спаги» и десантными модулями, тяжелый крейсер «Князь Потемкин-Таврический», переведенный из гвардейской эскадры, и не понятно как, но все еще сражающийся и огрызающийся своими последними орудиями… А еще верткий эсминец «Беспокойный», который Вячеслав Васильевич успел отослать из сектора с приказом передать код-сигнал о помощи…

— Данного сообщения не потребуется, господин, вице-адмирал, — обреченно покачал головой офицер. — Ибо 15-я «линейная» даже если бы ее командующий и захотел прийти нам на помощь, физически не может этого сделать… Корабли Хиляева сомкнуты в «каре» и полностью окружены османскими эскадрами без какой-либо возможности вырваться на открытое пространство…

— Может, это и к лучшему, — Козлов устало опустился в кресло и сжал разламывающуюся от боли голову руками…

В это время не менее двадцати десантных модулей, вынырнув из-за корпусов османских дредноутов, устремились к своей главной цели. Прикрываемые тяжелыми истребителями, которые добивали последние зенитки «Александра Первого», шаттлы быстро сократили дистанцию с нашим авианосцем.

Дальше все происходило по старой схеме. Сразу после стыковки из каждого челнока в сторону обшивки русского корабля выдвигался рукав, через который команды штурмовиков-янычар должны были проникнуть на наш флагман. Тут же за работу принимались техники абордажных команд. Они активировали переносные лазерные резаки, прожигая внешние бронелисты корабля, делая в них проходы достаточные для того, чтобы вооруженному и облаченному в боевой скафандр космопехотинцу можно было через него пройти и попасть внутрь.

После этого саперы устанавливали на вырезанном куске брони заряд направленного действия, и мощной взрывной волной сегмент вырывало из обшивки внутрь, и тут же вслед за этим на палубы «Александра Первого» врывались полчища янычар султана…

Космопехота врага проникла во внутренние отсеки русского авианосца и десятками взводных групп стала растекаться по его широким коридорам. Штурмовики адмирала-паши Бозкурта рассредоточились по палубам «Александра Первого», параллельно уничтожая все живое на своем пути. Наши космоморяки большинство которых в данный момент находились на своих боевых постах, погибали под пулями и разрывами гранат безжалостных янычар. Никакой пощады воины султана своим врагам в этом штурме не давали, они четко выполняли приказ своего командующего — «через полчаса ни одного неверного на борту флагмана русских остаться не должно»…

Вражеские штурмовые отряды быстро продвигались по направлению к рубке, на ходу зачищая отсек за отсеком. Все, кто попадался им под руку, становились легкой мишенью и падали как подкошенные от выстрелов их автоматических винтовок и зарядов гранатометов. Жестокий беспощадный бой шел на каждой палубе. Русские умирали молча и стойко, будто боевые роботы, не знающие боли и страха, османы злились на это, теряли бойцов, но продолжали упорно идти вперед. Между тем, к атаке на флагман Козлова присоединялись все новые и новые абордажные команды янычар…

Тут для криптотурок еще была одна сложность, гяуры не хотели так просто умирать, решив напоследок прихватить за собой на тот свет, как можно больше подданных султана Селима. Огромное количество турецкой космопехоты, практически весь состав штурмовых подразделений Южного космофлота был сейчас на «Александре Первом». Османские штурмовики продвигались к верхней палубе русского авианосца плотными, многочисленными порядками, отчего их первые ряды, как колосья в уборочную страду гибли, скашиваемые заградительным огнем обороняющихся…

Упрямо и стиснув зубы, заливая кровью пространство центрального коридора, янычары двигались к командному отсеку нашего корабля, добивая раненых русских космоморяков. Штурмовики спешили туда, где находился адмирал неверных и его старшие офицеры…

Последние стрелки из контрабордажных групп «Александра Первого» безостановочно продолжали поливать очередями и забрасывать гранатами направленного действия порядки атакующих. Несмотря на это османы шли вперед, просто задавив защитников русского авианосца числом. Расчистив себе дорогу, вражеские саперы установили на двери рубки заряды, активировали их, и османские штурмовики, наконец, ворвались внутрь командного отсека…

В ту же секунду мостик наполнился криками ярости и стонами умирающих русских и турецких «моряков». В рукопашной наши рубились на славу, не жалея себя и ловко орудуя плазменными штыками. Янычары же настырно продолжали лезьт и лезть, заваливая своими трупами палубу рубки и добивая одного за другим ее защитников. Когда последний офицер из команды «Александра Первого» замертво упал рядом с отбивающимся своей саблей русским адмиралом, Вячеслав Васильевич издал поистине вой отчаяния от настоящего осознания потери всего, что у него было…

— Не кричи, гяур, это тебе не поможет, — зло ухмыльнулся огромный чернобородый янычар, приблизившись к нашему адмиралу со светящимся плазменным ятаганом в руке.

У Козлова к этому моменту уже была выбита из рук сабля, а сам он раненый в ногу и в живот еле стоял на ногах. Вокруг русского командующего собралась толпа разъяренных турецких штурмовиков, жаждущих крови и зрелища. Все они хотели увидеть как их командир отрубит голову этому седовласому гяуру и, насадив на штык штурмовой винтовки, преподнесет ее в качестве подарка паше Бозкурту.

— Два слова, прошу, — прошептал Козлов.

— На колени! — приказал бородатый турецкий офицер, подходя практически вплотную.

Вячеслав Васильевич тяжело опустился на одно колено, под презрительный свист и гогот собравшихся вокруг штурмовиков.

— Позволь сказать, — повторил наш командующий.

— Перед тем, как сдохнуть, может говорить, — снисходительно разрешил янычар, занося над нашим адмиралом кривой ятаган. — Однако, у тебя на это всего десять секунд, гяур.

— Мне хватит, — кивнул Вячеслав Васильевич, собрав последние силы и резко вскочив, сократив дистанцию со своим противником и зажав между собой и османским офицером гранату. — Son gülen iyi güler, (Смеется тот, кто смеется последним), — прохрипел вице-адмирал Козлов на чистом турецком языке, нажимая кнопку активации боезаряда…

В то же мгновение в отсеке раздался оглушительный взрыв, разорванные на куски тела русского адмирала и османского офицера разлетелись в разные стороны, а обжигающая волна разрушительной плазмы накрыла янычар стоявших рядом…

Глава 9

Северный Императорский космический флот:

Количество боевых вымпелов на начало кампании — 117 единиц.

Командующий — адмирал флота Павел Петрович Дессе.

Флагман флота — авианосец «Петр Великий» (135 штатных истребителей).

Командир корабля — капитан первого ранга Илья Афанасьевич Рыжов.

Дивизионный состав Северного космического флота: