#Розовым мелом (СИ) - Муравская Ирина

— Привет, — делать нечего, торможу. С заднего сидения салона достают огромный букет красных роз… и протягивают мне. — Ммм… это что?

— Знак внимания.

— Спасибо, — почему мне так неловко? — Не ожидала тебя снова увидеть.

Не после прошлого раза. Была уверена, что фразы «дела семейные» и «дома поговорим», сказанные Ильей, отобьют у Вити дальнейшее желание ко мне подкатывать. Но нет, упёртый оказался.

— Из-за твоего странного татуированного товарища? — понимающе кивает он. — Ты ведь сказала, что вы не вместе.

— Не вместе.

— Так это главное. А с деталями разберёмся позднее.

Кривлюсь в плохом предчувствии, замечая движение за его спиной.

— Зачем позднее? Давай сразу, — предлагает его затылку мрачный Князев.

Нарисовался — не сотрёшь.

— О, и ты здесь, — Витя неприятно раздосадован. — Иронично.

— Я теперь всегда здесь. А вот тебе пора.

— Позволь я сам решу.

— Не позволю.

Мой поклонничек явно теряет терпение и охоту быть вежливым.

— Ты с базаром повнимательнее. Такое ощущение, что прям невтерпёж кулаками помахаться.

— Да я всегда только «за» набить морду пингвину в костюмчике.

Ну да. Витя правда в костюме. Неофициальность разве что в отсутствии галстука и расстёгнутом вороте рубашки.

Жара. Несостоявшийся в прошлый раз дружеский мордобой обещается продолжиться сейчас. Надо срочно что-то предпринять.

— Илья, пожалуйста, — прошу я. — Я ужасно устала и валюсь с ног. У меня и так от возможного сна осталась одна надежда просто прилечь. А вы со своими разборками и её лишаете.

Князев такой сосредоточенный. Брови нахмурены, губы сжаты, глаза прищурены.

Видно, что мысленно он уже выстраивает математические формулы, выискивая наилучший угол для удара с разворота. И всё же согласно кивает.

— Иди в машину.

Безропотно подчиняюсь. Согласна побежать, если надо. Лишь бы все разошлись мирно, а я поскорее оказалась в своей кроватке.

— Спасибо за цветы, — виновато, но благодарно бросаю через плечо Вите.

— В следующий раз ещё подарю, — тот, кажется, и не обиделся, что очередная встреча накрылась тазиком. Расписным таким тазиком, растатуированным похлеще хохломы.

— Увижу рядом с ней в следующий раз, отвечаю, начищу рожу, — Илья открывает передо мной дверцу пассажирского, но всё его внимание сосредоточено на сопернике.

Тпру… Сопернике? Соперником тот был бы имейся у него на меня аналогичные планы, но ведь это не так? Или…

— Ловлю на слове, — дружелюбно машет ему Витя. Специально подзуживает, вы гляньте только!

Перехватываю Князева за запястье. А то он уже готов стартануть, чтобы завершить-таки начатое.

— Не надо. Поехали домой, — если надо умолять, буду умолять.

Не знаю почему он меня слушает, но слушает. Помогает сесть мне, утрамбовывается следом и мерс срывается с места. Мчит лихо, на нервяке, но лишь до ближайшего светофора. Вздрагиваю, когда Илья резко наклоняется, практически наваливаясь на меня. На мгновение снова распахивается дверца со стороны пассажира.

— Жалко же, — только и говорю я, грустно наблюдая, как летит на пешеходный тротуар спокойно лежащий до того на моих коленях букет. На остальное нет ни сил, ни настроения. Толку орать? Да и идти за ним я не собираюсь. Лень.

— Ничего. Долго валяться не будет.

Как в воду глядит. Уже проехав дальше и заворачивая на повороте замечаю, как проходящая мимо девушка удивлённо поднимает цветы и уже вместе с ними спешит дальше по своим делам.

Ну и ладно. Хоть кому-то пригодился. Удобно откидываюсь на сидении и прикрываю глаза, ловя мировой дзен. Пофиг. На всё пофиг. Я слишком устала, чтобы разговаривать или просто думать о том, что надо разговаривать. Настолько устала, что засыпаю, убаюканная расслабляющим рычанием мотора.

А когда просыпаюсь, понимаю, что давно рассвело, и я безбожно опоздала на первые пары. Но это всё мелочи, потому что размытый фокус зрения настраивается и до меня доходит, что я почему-то одна в машине. На парковке у аэропорта.

Глава 8. Аэропорт

Зои

Интересно девки пляшут. Стесняюсь спросить: а что, собственно, происходит? Вот только маленькая такая проблемка имеется — спросить как раз не у кого. Звоню Илье, но он сбрасывает. Прекрасно. Хочу позвонить повторно, но теперь уже сбрасываю сама, замечая его через лобовое.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Доброе утро, принцесса, — впуская прохладный ветер в ещё прогретый салон подмигивают мне, усаживаясь на водительское. Довольный такой. Чего он такой довольный?

— Что мы тут делаем?

— Хм… сидим, не очевидно? Разговариваем.

— Что мы делаем возле аэропорта?

— Покупаем билеты.

— Какие билеты?

— На прямой рейс до Барселоны.

О, как.

— Полетишь к родителям?

Слава тебе, боженька! Ты услышал мои молитвы! Я хоть отдохну от этих непоняток.

— Почему я? Мы полетим, — рушат все мои надежды одни предложением. Перед носом призывно машут двумя загранпаспортами. — Славно, что твоя виза ещё действительна. У нам рейс через… — Князев бегло смотрит на дисплей своего телефона. — Два с половиной часа.

Ошарашенно хлопаю глазами, пытаясь разом объять необъятное и, по меньшей мере, вдуплить в происходящее. Выхватываю документы с плохим предчувствием. Ну да. Один на него другой, другой мой. И два билета «Москва — Барселона».

Так, ладно, будем разбираться по мере поступления. Сначала первостепенный вопрос.

— Откуда у тебя мой паспорт?

— Сама догадаешься? Домой заезжал, там и взял. Ты так крепко спала, я не стал тебя будить.

Прекрасно. Просто прекрасно. Эта сорока-клептоманка уже успела по моим вещам полазить. Причём ничего аморального в этом явно не видит. Ещё и решает за других.

— Я не поеду, — категорично мотаю головой.

— Что так? — так искренне удивляются, будто ожидали, что я на радостях начну канкан отплясывать. — Есть проблемы?

Да он походу глумится.

— Представляешь, есть! Не все такие бездельники. У людей вообще-то и работа есть, и учёба.

— Прекрати называть свой бордель работой. Шутка давно несмешная.

А-а-а-а!

— Князев, блин! Ты достал!

— Достал — не достал, а из этой параши тебе пора валить. Что ты там вообще забыла? Самоутверждаешься за счёт пьяных и неразборчивых?

А-а-а! Долбануть бы его рожей по рулю.

— Не твоё дело, — руки так и чешутся, но я лишь огрызаюсь. Моё единственное оружие.

— А чьё? Родителей? Уверен, они будут в восторге.

А вот теперь напрягаюсь. Что за туманные намёки?

— Ты им расскажешь?

— Нет. Если полетишь.

— Это шантаж.

— Это деловой подход.

Деловой подход? Манипуляции у него называются деловым подходом? А потом что будет? Метнись за пивчанским или расскажу родителям? Разденься или расскажу родителям? Раздвинь ноги или… А вот шиш тебе, Илюша. Не выйдет.

— Ну и рассказывай, — хмуро скрещиваю руки на груди. Не очень решительно, но сойдёт.

— Ага. Так и передам: уж не обессудьте, ваша обожаемая принцесса променяла вас на похотливое мужское стадо.

— Вот зачем всё извращать?

— Да это я ещё старался сформулировать понежнее. Неужели нельзя взять отгул?

Приврать, что заболела? Без тебя там что, все шесты в пепел рассыпятся?

— Да не только же в клубе дело. Универ никто не отменял. Там это не прокатит. Ты хоть представляешь, как мне влетит за прогулы?

Стоп, а чего это я перед ним вообще распинаюсь? С какой кстати оправдываюсь?

— Просто забей, — равнодушно дёргает плечом Князев. — Тебе давно пора расслабиться. Со стороны себя видела? Трупы и то румяней.

— Диплом получу, тогда и расслаблюсь.

— В своём стремлении самоуничтожиться до диплома ты не дотянешь.

— Ещё скажи, что переживаешь за меня.

— Хочу сказать, что собираюсь хоть на время вывезти тебя отдохнуть. По доброй воле или силой — решай сама. Мне не принципиально.

— Так не делается.