О Южной Корее и не только. Размышления Посла России - Глеб Александрович Ивашенцов

на имидже христианской церкви среди всего населения страны, особенно среди интеллигенции и студенчества.

Не вызывает сомнения, что своеобразный сплав традиционных конфуцианских ценностей и протестантских установок на личную ответственность человека оказал существенное воздействие на становление современной Южной Кореи. С одной стороны, он сыграл роль своего рода духовной опоры модернизации Южной Кореи, превращения ее из отсталой феодальной в постиндустриальную страну. А, с другой – предопределил ее «духовную» привязку к США, откуда в конце XIX века в Корею прибыли пресвитерианские и методистские миссионеры.

В XXI веке корейское христианство в отличие от христианства западных стран переживает несравнимый подъем, число верующих неуклонно растет, а идеология христианства охватывает все стороны социальной жизни в стране.

Корейская гордость

Для корейца, работающего в таких крупных корпорациях, как «Самсунг», «Хёндэ», «Эл-Джи», «Эс-Кэй», «Дусан», его компания – это его покровитель и защитник, его государство, дающее ему и зарплату, и жилье, и медицинское обслуживание. Это государство иногда даже оплачивает образование детей сотрудников в технических вузах, чтобы те затем пополнили ряды его подданных. Неудивительно, что во всех этих компаниях правит бал корпоративный даже не патриотизм, а прямо-таки шовинизм. В «Самсунге», например, каждый понедельник утро начинается с просмотра по кабельному телевидению новостей корпорации об её очередных достижениях. Заканчиваются они гимном «Самсунга», под который положено стоять с гордо поднятой головой.

Но для корейца компания также и его семья. Начальство питается в той же столовой, где и рядовые работники, причем оно стоит в общей очереди – ведь все работники корпорации – члены единой семьи. Начальство неизменно по-отечески благосклонно относится к подчиненным. Чтобы дела шли успешно, в людях нужно поддерживать трудовой порыв. Лучших производственников ценят, их отмечают – и денежными премиями, и всякого рода моральными поощрениями.

Мне приходилось неоднократно принимать участие в церемонии спуска на воду танкеров и других судов, построенных для российских пароходств на верфях «Хёндэ», «Самсунга» и «Дэу». Всякий раз после приветственных речей корейских хозяев – руководителей судостроительных компаний и ответных выступлений российских гостей, принимавших суда, на подиум приглашали большую группу инженеров, мастеров и простых работяг – механиков, наладчиков, слесарей, электриков, людей, чьими руками были непосредственно построены суда – гиганты. Ветер с моря развевал флаги компании. Взрывался фейерверк из мини-петард. Духовой оркестр в парадной форме и белых перчатках вдохновенно выдувал нечто чрезвычайно бодрящее – часто почему-то разбитной марш «Congratulations and celebrations» («Поздравления и торжества») из репертуара Клиффа Ричарда – английской поп-звезды 1960-х. Торжественно объявлялись имена передовиков производства, им вручались памятные подарки, их фотографировали рядом с почетными гостями. Нужно было видеть, какой гордостью светились лица этих людей, гордостью и за свой труд, и за свою компанию.

Гордостью за свою компанию, за свою страну объясняется и то обстоятельство, что все сотрудники компании «Хёндэ моторс», и рядовые, и руководители никогда не покажутся публично за рулем автомашины какой-либо марки, кроме «Хёндэ». Исключительно на автомобилях «Хёндэ» прежде «Equus», а сейчас” Genesis”, ездит и Президент Республики Корея, и южнокорейские послы за границей. И пусть у автомобилей совсем не корейские названия (equus на латыни означает «конь», а genesis – бытие), и ведут они свою историю, как говорят, от неких моделей Мицубиси представительского класса, это – машины, сделанные в Южной Корее руками корейских рабочих, и на корейский, да и не только корейский, взгляд, нисколько не уступает представительским Мерседесам и БМВ. Гордились же советские люди когда-то автомобилем «ЗИС-110», на котором ездили И.В.Сталин и другие советские руководители, хотя у того и было несомненное родство с «Паккардом». Естественно, что и айфоны, и айпэды, и прочие, как сейчас принято говорить, электронные гаджеты у всех южнокорейских руководителей тоже южнокорейские – производства Самсунг или Эл-Джи.

Исповедующие индивидуализм западники, особенно американцы, критически смотрят на корейский коллективизм и, что греха таить, во многом проистекающий из этого конформизм. Дескать, конфуцианский менталитет сдерживает творческий потенциал личности, делает человека не более чем исполнителем воли хозяина или начальника. Наверное, доля истины в этом есть. Ведь любой первооткрыватель, прежде чем сделать свое открытие, должен подвергнуть сомнению бытующие в той или иной области традиционные представления, а конфуцианская этика подобные сомнения ни в коей мере не приветствует. Но что лучше для общества в целом – четкое выполнение каждым работником на его рабочем месте своих прямых обязанностей с неуклонным соблюдением всех существующих на этот счет правил и норм или безудержная активность инициативных разгильдяев, готовых сокрушить в своих «творческих поисках» все и вся? Последнего-то мы, русские, в достаточной степени насмотрелись в нашей стране. Блестящая операция, проведенная великим хирургом, потеряет всякий смысл, если медсестра – растяпа на следующий день вколет больному не то лекарство, и самый совершенный самолет потерпит аварию, если в него зальют некачественное топливо.

Корейцам – работникам с детства присуще сознание того, что все нужно делать «как надо», а если схалтуришь, и тебя, не дай бог, на этом поймают, то будет стыдно. Поэтому там не выдумывают велосипеда и не производят некий продукт по принципу «плохонькое, но свое». Если в той или иной корпорации понимают, что не смогут сами изобрести что-то принципиально новое, способное удивить мир, а это пока, откровенно говоря, не всегда получается, несмотря на настоятельно прилагаемые усилия, то покупают или «заимствуют» самые передовые иностранные технологии. И для работы на тех направлениях, где своих специалистов не хватает, приглашают самых знающих иностранных советников – архитекторов, инженеров, ученых, знания, опыт и умение которых тщательно перенимают.

В Южной Корее обращают на себя внимание университеты, культурные центры, стадионы. В Южной Корее ежедневно порядка четверти 50-миллионного населения учится – от детского сада до университета. В стране своего рода культ образования. Девятилетнее – шестилетнее начальное и трехлетнее среднее образование обязательно. Если в 1945 г. начальную школу посещало примерно четверть детей школьного возраста, то сейчас – через семьдесят лет этот показатель достигает 99%, сохраняясь на таком уровне все последнее десятилетие. Что касается высшего и среднего специального образования, то в 1970г. в стране было 160 вузов с 200 тыс. студентов, сегодня же в РК официально зарегистрировано 43 государственных и 179 частных университетов с 3,7 млн. студентов и более 60 тыс. преподавателей., а также 149 колледжей с 770тыс. студентов и 12,5 тыс. преподавателей.

Как мы видим, подавляющее большинство южнокорейских вузов – частные. Однако в РК, в отличие, например, от США, государственные университеты ценятся гораздо выше, чем частные, и большинство способных и честолюбивых абитуриентов стремится попасть именно в государственный, а не в частный вуз. Показателен акроним SKY (по-английски «небо»), обозначающий