Капитан - Иван Валерьевич Оченков

Колчак.

- Пока нет, Александр Васильевич, – машинально ответил Александр, но тут же спохватился и выразительно посмотрел на адмирала, как будто хотел сказать: «Не вздумай»!

Как только по официальным каналам поступил приказ о начале действия режима перемирия с ноля часов шестнадцатого ноября, Макаров едва ли не первым делом вызвал к себе Зимина. На душе у адмирала-победителя, как ни странно, радость перемежалась с беспокойством. Именно сейчас нельзя было допустить даже ничтожных ошибок. Следовало обыграть исключительно выгодные итоги войны к вящей славе отечества и собственной пользе. Эти два понятия его высокопревосходительство предпочитал не разделять.

- Владимир Васильевич, рад вас видеть, присаживайтесь, – радушно поприветствовал он каперанга, которому в значительной мере был обязан своим триумфом. – Не угодно ли рюмочку мартеля? Так сказать, за нашу победу!

- Благодарю, – не стал отказываться командир «Бурана», благо, «адмиральский час» почти наступил.

Опрокинув в рот содержимое бокала и закусив долькой горького шоколада, командующий почувствовал себя уверенней и перешел к делу.

Как вам, вероятно, известно, – начал он, – между Россией и Японией заключено перемирие. Посему мною принято решение немедля отозвать «открытый» контракт со всеми рейдерскими кораблями. Так сказать, во избежание. Впрочем, кому я рассказываю. Вы эту братию знаете куда лучше меня…

Судя по всему, адмирал ожидал, что подчиненный станет ему поддакивать, но Зимин промолчал.

- Расчет все экипажи и владельцы получат немедленно и в полном объеме, – досадливо поморщившись, продолжил Макаров.

- Мне писать прошение об отставке? – прямо спросил капитан первого ранга.

- Ни в коем случае, – замахал руками командующий. – У меня есть для вас, скажем так, особое задание!

- Куда должен отправиться «Буран»?

- Никуда. Корвет вам надлежит передать капитан-лейтенанту Глинке. Вы с ним знакомы?

- Не имел чести! – сквозь зубы процедил Зимин.

- Жаль. Борис Борисович весьма способный молодой офицер, отлично себя зарекомендовавший…

- Причем здесь мой корабль?!!!

- Вынужден напомнить, – в адмиральском тоне отчетливо звякнул металл, – что ваш корабль выкуплен казной, и деньги вы получили. Не так ли?

- Так, – вынужден был признать теперь уже бывший рейдер и с отчаянием посмотрел на начальника. – И что же мне теперь делать? Поступить в резерв флота или перейти в штабные?

Господь с вами, Владимир Васильевич! – почти искренне возмутился Макаров. – Поступить так с одним из лучших наших пилотов было бы преступлением! Я же говорил, у меня для вас есть задание…

- Да какое еще ко всем русским чертям и китайским идолам задание?!

- Спокойнее, господин капитан первого ранга. Вы, вероятно, слышали, что на Петербургских верфях ОЗК готовится к сдаче новейший фрегат…

- «Князь Пожарский»? – заинтересовался Зимин.

- Именно! – с видом змея-искусителя кивнул Макаров. – Новейший проект, головной корабль в классе, кому же, как не вам, получить его под свою команду?

- Даже не знаю. После стольких лет в отставке…

- Да и что с того? Забудьте, наконец, об этом периоде своей жизни как о досадном недоразумении! Мы, повторяю, мы с вами теперь герои! Сейчас никто не решится выступить против нас. Понимаете?

- Боюсь, что не совсем…

- Тогда слушайте. Вам надлежит сформировать команду, провести испытания и ввести в строй новейший корабль, который затем станет флагманом Третьего флота.

- Благодарю, это большая честь, – с должной почтительностью ответил Зимин, подумав при этом: «Ну да, очень я тебе нужен здесь, на флоте… эта канитель ведь с полгода, а то и больше продлится. Первый в классе, значит, и испытания будут долгими, и переделки, исправления всяких недочетов. И на весь этот срок про меня, грешного, все забудут. Не буду я у тебя, такого красивого и героического, под ногами путаться, а того хуже, конкуренцию составлять. Опять же, мог бы мне дать, к примеру, бригаду легких кораблей, хотя бы и истребителей. Или корветов. Я ведь в этом деле целую стаю собак сожрал без хрена и соли. А ты мне фрегат, да еще и тяжелый, если память не изменяет… ну, спасибо, Вадим Степанович, ну удружил…»

- Это еще не все, – продолжал Макаров. – Я, конечно, не хотел бы лишиться такого опытного офицера, как вы, но Николаевская академия тоже находится в столице. И если вы, не тратя времени даром, обратитесь с прошением прослушать курс, вас наверняка допустят к экзаменам…

- Что тогда?

- Как что? Вернетесь к нам с орлами на погонах! Будьте покойны, необходимую аттестацию я вам обеспечу.

«Ну вот, мели Емеля, твоя неделя… Теперь еще и академия. А это уже полтора-два года. Этак мне и в отставку можно будет выходить с полным пенсионом сразу по ее окончанию… Ладно, поживем-увидим, как оно все обернется…»

- К слову, готовьтесь к высочайшему приему, – продолжил заливаться соловьем адмирал. – Государь желает лично наградить героев Сеульского сражения. И вы, без сомнения, будете в числе приглашенных.

- А капитан Колычев?

- Ну, куда же без него. Его величество об этом примечательном молодом человеке соизволил лично осведомиться.

- Неужели? За что Мартемьяну такая честь?

- А сами не догадываетесь? Очень он уж у вас приметная личность. Да к тому же, хорошей фамилии. Кроме того, в ОЗК заинтересовались его трофеем. Как там он ее нарек?

- «Ночной Птицей».

- Вот-вот. Кстати, ее тоже вполне могут выкупить в казну, да еще и за хорошую цену. На эти деньги ваш протеже, если у него не прошла блажь быть рейдером, вполне может купить себе любой новейший лайнер. Как вам такая будущность? В общем, поезжайте оба… поверьте, так всем будет только лучше!

Примерно в это же время самый молодой капитан Сеульской базы, а вполне вероятно и всего рейдерского сообщества, вел приватный разговор с управляющим «Одессой».

- Семен Наумович, найдется у вас свободная минутка?

- Для вас, юноша, хоть две, – охотно отозвался Бенчик. – А что случилось, некая молодая особа обнаружила, что беременна от вас?

- Пока, слава Богу, нет.

- Так может, вы впали в «грех зеленого сукна» и проиграли немножко больше, чем имеете?

- Тоже мимо.

- Тогда что вы хотите от бедного еврея?

- Ой, чтоб я так жил, как вы жалуетесь! – в том же духе ответил Март, но тут же согнал с губ улыбку и очень серьезно посмотрел на Беньямина.

- Мое дело куда более важное и, вместе с тем, опасное. Однако,