Тень и реальность - Сухотра Свами

Обычно против реинкарнации выдвигается следующий аргумент: мы (во всяком случае большинство из нас) не помним наших прошлых жизней. Как же тогда обосновать реинкарнацию с помощью разума? Это можно сделать, так как одна из пяти функций буддхи позволяет нам на своем опыте убедиться в том, что наше тело меняется и этим изменениям всегда сопутствует забывчивость. Эта способность называется свапна, что значит «сон со сновидениями». Шрила Прабхупада часто объяснял: точно так же как мы забываем о теле, которым мы обладали в прошлой жизни, мы забываем о своем теперешнем теле, когда спим и видим сны ночью. Когда мы пробуждаемся, мы забываем о нашем тонком теле, которым обладаем во сне, и возвращаемся в грубое тело. «Вот доказательство того, – говорил Шрила Прабхупада, – что вы являетесь живым существом, но ваше тело ежедневно меняется».[81]

Опытные йоги умеют увидеть реальное духовное «Я» с помощью полного прекращения ануманы (т. е. впадая в транс). В наше время большинство людей не способны приостановить мышление больше чем на несколько секунд. Но есть и другой метод, с помощью которого можно составить представление о нематериальной природе нашего «Я». Он описан Шрилой Прабхупадой в комментарии к «Шримад-Бхагаватам» (2.2.35). Человек начинает с того, что убеждается в достоверности собственного бытия, доказательством чего служит сам факт сомнения. Далее он должен провести различие между собой – наблюдателем – и различными частями своего тела, которые он наблюдает. Затем с помощью разума и логики он может прийти к заключению, что он в своем восприятии и действиях зависит от природы. Это означает, что все умственные функции, так или иначе связанные с деятельностью чувств, являются материальными. Настоящее положение вещей вызывает у нас недовольство. Наше сознание стремится вырваться за рамки несовершенного знания о материальном мире. Рассуждая о том, как выйти за границы ума, мы руководствуемся разумом (интеллектом), который выступает в роли высшего авторитета. Если человек отвергает указания разума, он деградирует. Буддхи дается нам Сверхдушой, нашим внутренним другом и наставником. Воспользовавшись этой милостью, мы сможем непосредственно воспринять себя как вечную душу, не связанную ни с грубым телом, ни с тонким по природе умом.

Логика не бывает безупречной

Анумана выше чувственного восприятия, потому что задает вопрос о причине.[82] Анумана начинает искать ответ, но не может довести до конца поиски. Ум является тонкой материей, тенью, легшей на сознание. Материальная энергия, побуждая душу стремиться к ведическому знанию, заставляет ум искать причину, недоступную восприятию чувств. Когда анумана принимает наставления Вед и приходит к выводу о существовании нематериальной души, ум успокаивается посредством нишчайи, непоколебимого, постоянного восприятия души. Чтобы достичь цели, к которой стремились все философы – разрешить все противоречия этого мира и подняться над ними, – необходимо успокоить ум. Причина этого объясняется в «Шри Чайтанья-чаритамрите» (Антья-лила. 4.176):

‘двайте’ бхадрабхадра – гьяна, саба – ‘манодхарма’‘эй бхала, эй манда,’ – эй саба ‘бхрама’

«В материальном мире все представления о хорошем и плохом являются выдумками. Поэтому говорить: „Это хорошо, а это плохо“ – значит совершать ошибку».

Ум – вместилище всех противоречий. Предоставленная самой себе, анумана неспособна положить конец двойственности и противоречиям. Но когда с помощью духовного учителя душа поднимается над двойственностью мира, она полностью сосредотачивает свое внимание на луноподобной истине, лежащей за пределами мышления и восприятия. Тогда, наконец, сознание непосредственно соприкасается со Сверхдушой, ишварой. В «Бхагавад-гите» (6.6–6.7) сказано:

«Для того, кто победил ум, он – лучший друг. Но для того, кто не смог это сделать, его ум остается величайшим врагом.

Тот, кто победил свой ум, уже достиг Параматмы, ибо он обрел спокойствие. Такой человек не видит разницы между радостью и скорбью, жарой и холодом, почетом и бесчестьем».

Как говорилось во введении, философский рационализм придает особое значение анумане, или логике, считая ее сватах-праманой, самоочевидным средством постижения истины. Главным постулатом рационализма является вера в то, что ум способен постичь скрытую суть любой вещи с помощью одного глубокого размышления. Эта идея давно не нова в западной философии. Еще Аристотель говорил о nous poietikos – уме творящем, внутреннем аспекте ума, с помощью которого могут быть познаны вечные начала всех явлений.

Может показаться, что рационализм и описанный выше ведический метод постижения своей духовной природы имеют между собой много общего. Однако рационализм приходит к совершенно иному выводу. Он «рационализирует» существование или, иными словами, подводит под него фундамент ума. Когда ануманавади обсуждают ум и материю, время и пространство, добро и зло и т. д., они это делают так, словно говорят об объективной реальности. Однако на самом деле они обсуждают в лучшем случае идеи об уме, материи и прочих вещах. Когда философия объявляет человеческий ум основой реальности, место реальности на самом деле занимает тень.

Ведическая философия не признает ануману в качестве сватах-праманы. Совершенное, самоочевидное знание (сватах-сиддха-гьяна) трансцендентно.[83] Это дивья-пратьякша, божественное восприятие, не зависящее от материальных факторов и даже логических способностей ума.

В «Шримад-Бхагаватам» (2.2.6) говорится, что сватах-сиддха – это всемогущая Сверхдуша, обитающая в сердце человека. Только Ее могущество освобождает душу от необходимости рождаться и умирать в этом мире. Даже если мы смогли теоретически понять, что не являемся телом, один только разум не в силах остановить вращение колеса самсары. Кришна есть ачинтья, Он непостижим для нашего ума. Однако Он позволяет познать Себя с помощью святого человека, который является носителем Вач, ведического звука: брахмайям вачах парамам вьома – «брахман (тот, кто постиг Брахмана) – это высшая и самая совершенная обитель Вач».[84]

Рационализм как гипотетико-дедуктивный метод

В начале 1996 года я давал лекции по теме этой главы в Берлине. В конце обсуждения один молодой человек захотел узнать, почему я считаю западную философию по-настоящему индуктивной, а лишь ведическую философию по-настоящему дедуктивной. Он указал, что европейские рационалисты, начиная с Платона, как правило, считаются философами, использующими дедукцию. На оставшихся страницах этой главы излагается мой ответ.

Следует подчеркнуть, что этот вопрос закономерен. В учебниках по философии обычно говорится, что европейский рационализм использует метод дедукции, потому что в отличие от эмпириков рационалисты выдвигают постулат об априорном (т. е. предшествующем чувственному опыту) знании, которое складывается из первооснов. Из этих основ рационалисты пытаются вывести логику апостериорного знания, то есть знания, полученного из опыта. Однако первоосновы европейского рационализма окрашены индукцией, даже когда они выводятся из богооткровенного знания, содержащегося в писаниях. Очень полезно выяснить причину этого. Это поможет нам яснее понять, как индуктивные мыслители пытаются ниспровергнуть ведическое знание (этой проблеме посвящены четвертая и пятая главы).

Уточнив термины, рационализм следует назвать гипотетико-дедуктивной системой мышления. Некоторые логики считают гипотетическую дедукцию и индукцию двумя аспектами одного и того же способа рассуждения. Я разделяю эту точку зрения, поскольку обе системы начинают рассуждение с гипотезы. Разница между ними состоит в том, что рационалисты, в отличие от эмпириков, не пытаются подтвердить свою гипотезу о существовании априорных первичных принципов с помощью чувственного опыта. Их цель – доказать с помощью одной логики, что существует знание, предшествующее пратьякше. Например, рационалисты утверждают, что категории значения слов, с помощью которых мы классифицируем объекты восприятия: «Это карандаш» (или стул, стол и т. д.), – заложены в наших головах, являясь врожденным знанием. Поэтому категориальное значение слова отлично от чувственных данных, которые классифицируются на категории. Подобную гипотезу невозможно доказать или опровергнуть с помощью чувственного опыта, даже если она объясняет те явления, с которыми мы непосредственно сталкиваемся. (У рационалистов имеется собственная система доказательств, которую мы вскоре рассмотрим.) Но хотя рационализм и пытается выйти за рамки индуктивного эмпиризма, он не является непогрешимым. Он все равно остается в сфере человеческого опыта – опыта человеческого ума.