Сиреневый ветер (СИ) - Владимиров

бы успеть дойти до Невена», — подумал Феб, сжав пальцы в кулак и прикусив костяшку.

Оставалась неделя пути. В лучшем случае, если он сможет держать темп, а это очень вряд ли. Он слишком быстро уставал, и хотя старался продолжать путь… Не всегда всё зависело только от его воли. Как сегодня, когда организм уверенно и однозначно заявил, что не намерен терпеть такие нагрузки. Хотелось надеяться, что темнота не заденет Сильену. Феи слишком далеки от тёмной магии, сложно найти что-то более противоестественное для них. Неизвестно, как могла повлиять тьма на фею, а проверять это на Сильене хотелось в последнюю очередь.

— Лучше бы ты тогда отказалась, — с сожалением прошептал Феб и очень осторожно погладил её пальцем.

Феи такие хрупкие, что поначалу даже коснуться страшно — вдруг сломаешь, поранишь это творение природы и капельки чуда. Настоящей природы, чьи создания прекрасны и гармоничны, а не тёмной, которая создала жизнь только ради смерти, хаоса, разрушения и страданий. Тьма губила, уничтожала даже тех, кому дала жизнь.

Феб зажал рот рукой, сотрясаясь от кашля. Сильного, надрывного, словно лёгкие пытались вырваться наружу. На ладони осталось чёрное пятно крови. Плохой знак. Тьма накапливалась быстрее, чем он предполагал, но сейчас с этим ничего нельзя поделать. Только продолжать путь в Невен. И верить в лучшее.

От шума проснулась Сильена. С сонным беспокойством она посмотрела на Феба, который спешно вытер руку о траву. Как же сложно с этими короткими и светлыми северными ночами, когда всё слишком хорошо видно. Скрывать отвратность своего состояния уже поздно, но не хотелось беспокоить ещё сильнее, давая понять о причинах. Сильена тут ничем не поможет, но из-за этого только больше волноваться начнёт.

— Я рада, что ты пришёл в себя. Как ты? — поинтересовалась она.

— Бывало и хуже, так что вполне нормально, — заверил Феб. — В любом случае, стоит отдохнуть, так что я сейчас чем-нибудь закушу и дальше спать. Ты тоже отдыхай. Извини, что потревожил.

Он потянулся к мешку с припасами и сделал нехитрый бутерброд. Аппетит отсутствовал, но если не поесть — станет только хуже. От горького привкуса крови во рту становилось в разы неприятнее, он почти полностью перебивал вкус продуктов, застревал тошнотворным чувством где-то на краю языка, у самого горла. Вода помогала, но ненадолго — горечь очень быстро возвращалась. Через силу доев бутерброд, Феб сделал ещё глоток из фляги и убрал её. Бесполезно пытаться запить, только зря воду истратит.

Всё это время Сильена следила за ним. Не могла она просто взять и продолжить спать, будучи столь обеспокоенной. Феб слабо улыбнулся, поймав её взгляд, и снова растянулся на плаще. Вряд ли хоть какие-то попытки успокоить сейчас могли прозвучать достаточно убедительно, поэтому лучше промолчать.

— Тебе помочь уснуть? — предложила Сильена, потому что хотя бы на это она способна.

— Заманчивое предложение, но, думаю, не стоит сейчас тратить на это силы. Эффект может оказаться не тот, — после недолгих размышлений ответил Феб.

Сильена тяжко вздохнула, однако настаивать не стала и устроилась рядом. К ней сон вернулся быстро, а вот Феб очень скоро усомнился в своём решении. Ему определённо было бы проще, доверься он печатям. Но нельзя. Сон мог выйти слишком крепким. В лучшем случае. В худшем — стать его последним сном.

Феб очень долго ворочался, хотя, возможно, у него просто нарушилось восприятие времени. Минута ощущалась за десять. Стоило закрыть глаза, как перед ними вырисовывались сюрреалистичные и жуткие картины. Кажется, это была война. Или катаклизм. Что-то очень тяжёлое, невнятное и навязчивое. По телу разлилась слабая, но назойливая боль. Она словно пыталась отравить каждую клетку, концентрируясь в суставах и пульсируя с кровью. Феб перевернулся на бок и сжался. Смена позы не могла отогнать боль, но так появлялось обманчивое чувство защищённости. Надо только смириться с навязчивыми картинами подсознания, принять их, не пытаться прервать. Наконец, он смог провалиться в тревожный сон.

Сон не был крепким, но из-за слабости, боли и надоедливых мыслей связь с реальностью оказалась почти потеряна. Феб просто не мог понять, спит он или бодрствует, происходит что-то на самом деле или же это очередной мираж. И всё же слишком ясные, чтобы являться игрой сознания, звуки заставили окончательно проснуться.

Ещё была ночь. Вероятно, её самый поздний час. Феб попытался двинуться, но понял, что конечности связаны. Туго, крепко, надёжно. К счастью, в голенище спрятан небольшой ножик, так что, если суметь дотянуться… Рядом переговаривались люди (может и не совсем они, но это сейчас роли не играло), мужчины. Навскидку — их было четверо.

Только не это заставило резко открыть глаза, а голос Сильены. Она возмущалась, кричала и, похоже, пыталась отбиться.

Феб с трудом смог сесть, до него сейчас никому не было дела. Взгляд не хотел фокусироваться, голова оставалась мутной, тяжёлой. Феб вгляделся в происходящее. Бандиты. Как он мог забыть, что в этой местности такой контингент не редкость? Обычно он спал достаточно чутко, чтобы почувствовать приближение опасности, а магия позволяла отогнать непрошеных гостей. Сейчас он не позволял себе колдовать, чем и навлёк беду.

Бандиты поймали Сильену и явно намеревались с ней развлечься. Она была категорически против и сопротивлялась. Сначала их это забавляло, но очень быстро попытки отбиться утомили. У неё нет шансов, физически она была очень слабой, а атаковать магией в таких условиях не смогла бы. Ведь фея слишком боялась учиться тому, что могло причинить кому-то боль. Никак не могла принять, что без этого вне родного мира нельзя.

Бандит рявкнул ругательство и схватил Сильену за горло. Вцепился зверски и беспощадно. Вскоре она повалилась на землю без сознания. Главный в этой шайке присел на корточки рядом с ней, уже протягивая руку, чтобы сорвать платье.

Глаза демона полностью почернели. С такой концентрацией тьмы у него не было шансов совладать со злостью, обдумать свои действия, контролировать поступки. Осторожность потеряла всякую важность, когда помутнённый тёмной болезнью мозг полностью осознал опасность, нависшую над любимой.

Верёвки осыпались прахом. Феб уверенно поднялся на ноги, повёл плечами, хрустнул сцепленными в замок пальцами. На этот раз действия с его стороны смогли привлечь внимание бандитов. Изумление на лицах плавно превратилось в ужас. То ли от того, каким разозлённым выглядел Феб, то ли от тьмы, которая клубилась вокруг него. Извивалась безобразными ожившими лианами, готовая в любой момент напасть, растерзать. Словно жаждущий крови зверь, которого удерживала только рука хозяина на холке. Достаточно сильного, чтобы не оскалиться ещё и на него.

Найдя выход, тьма больше не убивала тело,