Тигана - Гай Кей

Гордость. Опять.

Ее отец убежал из Тиганы до сражений у реки.

В этом все дело.

Она осторожно откинула назад капюшон. И обнаружила с искренней благодарностью, что руки ее больше не дрожат. Проверила сережки, серебряную ленточку на шее, усыпанное камешками украшение в волосах. Потом надела на руку красную перчатку, купленную на рынке в тот день, пересекла улицу, свернула за угол садовой стены, и вышла на ярко освещенный пятачок у входа в Губернаторский замок Сенцио.

Там стояло четверо стражников, двое снаружи, перед запертыми воротами, двое внутри. Она распахнула плащ с капюшоном, чтобы они увидели черное платье под ним.

Двое стражников у ворот переглянулись и заметно расслабились, отпустили рукояти мечей. Другие двое подошли поближе, чтобы лучше видеть при свете факелов.

Она остановилась перед первой парой. Улыбнулась.

— Будьте так добры, — сказала она, — сообщить Ангиару Барбадиорскому, что пришла его рыжая лисичка. — И подняла левую руку, затянутую в ярко-красную перчатку.

Сначала ее даже позабавила реакция Дэвина и Ровиго на рыночной площади. Казалья, пухлый, нездорового вида губернатор, проезжал мимо, бок о бок с посланником Барбадиора. Они чему-то смеялись. Посланник Брандина из Западной Ладони отстал на несколько шагов и ехал с группой менее знатных сановников. Скрытый в этом намек был совершенно ясен.

Алаис и Катриана стояли у лавки торговца шелком. Они обернулись посмотреть на проезжающего губернатора.

Но тот не проехал мимо. Ангиар Барбадиорский быстро положил ладонь на унизанное браслетами запястье Казальи, и они остановили гарцующих коней прямо перед обеими женщинами. Вспоминая об этом, Катриана осознала, что они с Алаис представляли собой заметную пару. Ангиар, мясистый, светловолосый, с загнутыми вверх усами и волосами такой же длины, как ее собственные теперь, очевидно, тоже так подумал.

— Норка и рыжая лисичка! — произнес он, нагнувшись к уху Казальи. Пухлый губернатор рассмеялся, слишком поспешно и слишком громко. Голубые глаза Ангиара раздели женщин до самой кожи под ярким солнцем. Алаис отвела взгляд, но не опустила глаза. Катриана ответила на взгляд барбадиора так твердо, как только могла. Она не станет опускать глаз перед этими людьми. Его улыбка стала только еще шире.

— Рыжая лисичка, в самом деле, — повторил он, но на этот раз, обращаясь к ней, а не к Казалье.

Губернатор все равно рассмеялся. Они двинулись дальше, за ними последовала свита, в том числе и посланник Брандина, у которого вид был мрачный и недовольный, несмотря на прекрасное утро.

Катриана почувствовала, что у ее плеча стоит Дэвин, а рядом с Алаис — Ровиго. Она взглянула на них и увидела в глазах едва сдерживаемую ярость. Именно тогда ей стало смешно, хотя и ненадолго.

— Точно так, — легкомысленно сказала она, — выглядел Баэрд перед тем, как нас обоих чуть не прикончили в Тригии. Не думаю, что мне хочется повторять это приключение. У меня больше не осталось волос, которые можно остричь.

Именно Алаис, которая оказалась гораздо умнее, чем сначала думала Катриана, рассмеялась и увела их своим смехом от опасного момента. Они вчетвером пошли дальше.

— Я готов был их убить, — тихо сказал ей Дэвин, когда они остановились перед лавкой с товарами из кожи.

— Конечно, — с готовностью согласилась она. Затем, осознав, как это должно звучать и что он говорил вполне серьезно, сжала его руку. Шесть месяцев назад она бы этого не сделала. Они изменилась, они все менялись.

Но как раз в тот момент, когда насмешка и гнев уже угасали, Катриане кое-что пришло в голову. Ей показалось, что на яркий день внезапно наползла тень, хотя на небе не было ни облачка.

После она поняла, что приняла решение почти сразу же, как только идея сформировалась в ее голове.

До того как утренний рынок закрылся, она ухитрилась остаться одна, чтобы купить то, что нужно. Серьги, плащ, черный гребень. Красную перчатку.

И покупая все это, она начала думать о матери и вспоминать мост в Тригии. Неудивительно: мозг всегда работал по таким сюжетам. Эти сюжеты стали причиной того, что она на это пошла, что смогла даже подумать о таком. Когда наступит ночь, ей придется уйти одной, ничего никому не сказав. Придумать какую-нибудь ложь для Алаис. Никаких прощаний; они бы ее не пустили, как и она не пустила бы никого из них.

Но что-то надо делать, они все это знали. Надо предпринять какой-то шаг, и в то утро на рынке Катриане показалось, что она поняла, каким должен быть этот шаг.

Первую половину своей одинокой прогулки через темный город она ругала себя за недостаток мужества и за то, что у нее так дрожат руки. Но все же они перестали дрожать, когда она подошла к стене сада и увидела падающую звезду на сине-черном бархате небес.

— Нам придется тебя обыскать, сама понимаешь, — сказал один из двух стражников у ворот с кривой усмешкой на лице.

— Конечно, — пробормотала она, подходя поближе. — Так мало развлечений, когда стоишь на страже, не так ли? — Второй рассмеялся и потянул ее вперед, но не грубо, в круг света от факелов, а потом чуть дальше, в более укромную тень у края площади. Она услышала короткий, тихий спор между двумя стражниками по другую сторону ворот, который закончился кратким приказом из шести слов. Один из них, явно более низкого звания, нехотя зашагал через двор к замку, чтобы отыскать Ангиара Барбадиорского и сообщить ему, что его мечты только что сбылись, или что-то вроде этого. Другой поспешно отпер ворота ключом, висящим на кольце у пояса, и вышел к остальным.

Они занимались ею довольно долго, но не грубо, и не позволяли себе слишком много. Если она попадет к барбадиору и завоюет его расположение, то оскорблять ее рискованно. Катриана на это и рассчитывала. Один или два раза ей удалось тихонько захихикать, но не так, чтобы их поощрить. Она все еще продолжала думать о сюжетах, вспоминая тот самый первый вечер, когда она пришла к Алессану и Баэрду. Ночной портье в гостинице с похотливой ухмылкой попытался ее пощупать, когда она проходила мимо, он не сомневался в том, зачем она здесь.

«Я не буду с вами спать, — сказала она, когда они открыли дверь на ее стук. — Я никогда не спала ни с одним мужчиной». Она видела столько иронии в своей жизни, глядя в прошлое из этих спутанных теней, пока руки охранников ощупывали ее тело. Кто из смертных знает, куда приведет линия его жизни? Вероятно, было закономерно, что она подумала о Дэвине и о том потайном чулане во дворце Сандрени. Все получилось совсем не так, как она тогда предполагала. Но в тот день она не думала о будущем и о судьбе. Тогда еще не думала.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});