Еще один шанс: Еще один шанс. Дикая война. И один в тайге воин - Ерофей Трофимов

осиннику. Ткнув пальцем куда-то в сторону, охотник тихо сказал:

– Вон там дальше болото будет. Ягоды много. Всякой. Решишь собирать, туда иди.

– Мне хватает того, что ваши женщины приносят, – усмехнулся парень. – Да ещё дома тётка собирает. Так что мне бы свои заботы справить.

Они подходили к опушке на краю осинника, когда из-за кустов вдруг вышло что-то странное. Первым порывом парня было вскинуть винтовку, но когда он понял, что видит, то растерянно замер, боясь пошевелиться. Рядом точно такой же статуей замер и Торгат. Перед охотниками во всей своей красе стоял белый лось. Мишка слышал легенды об этом животном, но никто и никогда не говорил, что видел его собственными глазами.

Растерянно покосившись на ханта, он понял, что тот стоит с приоткрытым ртом, судорожно сжимая пальцами винтовку. Потом Торгат медленно повернул голову к парню, и они в один голос едва слышно выдохнули:

– Не стреляй.

Лось, словно красуясь, не спеша прошёлся по самому краю осинника и, сорвав пару листиков с куста по пути, скрылся в тайге. Только теперь Мишка понял, что почти не дышал всё это время.

– Расскажу кому, не поверят, – проворчал парень, снимая шапку и утирая ладонью вспотевший лоб.

– Не надо говорить, – мотнул Торгат головой. – Это дух тайги был, Мишка. Старики говорят, если его увидел, жди большой беды. Не для себя. Для всех. Знак это.

– А кто его раньше видел? – поинтересовался Мишка, решив хоть как-то сопоставить факты.

– Дед моего деда видел. В тот год большая война была. Там, – охотник махнул рукой на запад. – В те времена они ещё луком и копьём охотились.

«Это он про шведов, что ли, или про тевтонов на Чудском озере?» – подумал парень, почёсывая в затылке.

– Везёт тебе, Мишка, – вдруг высказался охотник. – Дух тайги не всякому покажется. Да ещё и в доме твоём белый зверь поселился. Любят они тебя. Духи. Недаром мы решили, что ты дом духов охранять станешь. Так и вышло.

«Просто места тут заповедные. В которые нога человека веками не ступала», – подумал Мишка, не имея никакого желания спорить.

* * *

В станицу он вернулся в начале марта, когда солнышко уже стало ощутимо припекать и лёд на реке начал темнеть. Да, впереди ещё были морозные дни и снежные бураны, но это были последние потуги уходящей зимы. Да и зверьё уже начало менять зимний мех, так что время промысла закончилось. Теперь сюда Мишка планировал приехать только после ледохода. Попрощавшись с хантами и проверив, как увязан груз, парень запустил двигатель аэросаней и, усевшись за штурвал, прибавил газу.

В станице, разгрузив свой транспорт, он втащил в большую комнату, которую в шутку называл гостиной, полученные в подарок бивни мамонта и, прислонив их к медвежьей шкуре, тихо проворчал:

– Работаем на имидж.

Тётка, с ходу оценив размеры бивней, только руками всплеснула.

– Это откуда ж такое богатство, сынок?!

– Ханты за гостинцы отдарились. Там в санях ещё десяток лежит. Думал, полозья погну, пока довезу.

– Ох, Мишенька, ты бы спрятал их, пока не видел никто, – всполошилась тётка. – Узнают купцы, проходу не дадут. Так и до беды не далеко.

– Не голоси, мама Глаша, – отмахнулся парень. – Сейчас приберу. Сама же видишь, одному такую тяжесть и не утащить.

С Торгатом они уговорились, что, продав мамонтовую кость, Мишка закупит на все деньги муку, крупы, табак и охотничий припас. На носу была весна. Самое тяжёлое время для стойбища. Благо в леднике ещё оставалось с пару дюжин бочонков с солониной, но для племени в полторы сотни ртов это была капля. Так что его возвращения ханты явно будут ждать. Припомнив, что ещё и полковник обещал передать с ним кучу товаров за охрану тылов, Мишка решил провентилировать этот вопрос сразу.

Так что, разобравшись с грузом, сходив в баню и закончив, наконец, развешивать на медвежьей шкуре всё найденное когда-то необычное оружие, Мишка отправился в посёлок. Полковник Белецкий, услышав про подготовку к весне, тут же отдал приказ в тыловой отдел, или как он там у них тут назывался, и Мишка, загрузив сани, покатил домой. Вот теперь он мог спокойно планировать поездку на заимку с учётом грузоподъёмности вельбота и лодки. Хотя перевозить всё закупленное по заказу всё равно придётся за два раза.

А ещё через неделю он отправился в посёлок на новеньком возке, который собрал в подарок уряднику. Толстяк уже почти оправился после ранения и не спеша ковылял по двору, опираясь на костыли. Благо погода способствовала. Увидев подъехавший к воротам возок, урядник удивлённо замер, но, увидев парня, тихо охнул, не веря собственным глазам. Мишка, спрыгнув с передка, поздоровался с хозяином и, не спрашивая разрешения, распахнул створки.

Введя Монгола во двор, он развернул возок так, чтобы тот оказался рядом с сараем, и, отступив в сторону, сказал, указывая на новенький транспорт:

– Как и обещал, дядя Николай. На железных полозьях и железной станине. Так что не только тебя, а и всё твоё семейство выдержит.

Ему и вправду было чем гордиться. Мастера депо сделали все заготовки по его эскизам и добавили нужный крепёж. Самому Мишке осталось только сколотить аккуратный кузов и обшить его. Отлично выделанная лосиная шкура, подбитая листами войлока, пошла и на полость, прикрывавшую возок сверху, и на боковины. Так что если посадить на передок возницу и опустить за ним кожаную завесу, то в самом возке будет вполне тепло.

Обойдя возок, урядник растерянно покачал головой и, вздохнув, тихо проворчал:

– Ну, Миша, удружил. Я и мечтать не мог.

– С чего бы, дядя Николай? – удивился парень, припомнив, сколько у него знакомых среди купцов.

– Так ведь такой возок больших денег стоит. Барская вещь. Не для простого урядника.

– Да брось ты, дядя Николай, – отмахнулся Мишка. – Моя работа, мои шкуры, кому хочу, тому и дарю. А кто слово скажет, посылай куда подальше, или сразу ко мне.

– Золотые у тебя руки, Миша. И сердце тоже, – вздохнул толстяк, украдкой вытирая глаза. – Я ж тебя и защитить толком не смог, а ты мне вон чего…

– Да господь с тобой, дядя Николай. То, что по службе было, то по службе. А что по дружбе, то совсем другое дело, – улыбнулся парень и принялся выпрягать коня.

Забрав из возка седло, он оседлал Монгола и, отведя его к коновязи, спросил:

– Ты так и не сказал, по нраву ли подарок?

– Слов нет, Миша, – развёл толстяк руками.

– Ну, тогда прикажи самовар поставить, – рассмеялся Мишка. – Обнову обмыть надо, хоть чаем, раз уж я водки не пью.

Осторожно поднявшись на крыльцо, урядник проковылял в дом и, громовым рыком разогнав домашних, провёл парня в гостевую. Присев к столу, они некоторое время говорили о разном, а когда стол был накрыт, свернули на главную тему. Как оказалось, толстяк даром времени не