Почти как люди - Клиффорд Саймак

Я умолк, и наступила тишина. Пока я говорил, закатилось солнце и лесистые склоны подернулись сумеречной дымкой. Налетел легкий ветерок, повеяло холодом, и в воздухе повис тяжелый запах опавших листьев.

Я сидел в кресле и размышлял о том, какого я свалял дурака. Я загробил свой последний шанс, выболтав ему правду. Я ведь мог иными путями добиться того, чтобы он выполнил мою просьбу. Так нет же, дернуло меня избрать самый трудный путь — честный и правдивый.

Я сидел и ждал. Я выслушаю, что он мне скажет, потом встану и уйду. Поблагодарю его за виски, за то, что он уделил мне время, и в сгущающихся сумерках пройду через лесок и поле к тому месту, где оставил машину. Я вернусь в мотель, Джой будет ждать меня с обедом и надуется на меня за опоздание. А мир будет рушиться, словно никто никогда даже пальцем не шевельнул, чтобы его спасти.

— Вы пришли ко мне за помощью, — раздался в полумраке голос старика. — Скажите же, чем я могу вам помочь.

У меня перехватило дыхание.

— Вы мне верите?!

— Послушайте, незнакомец, — произнес старик, — я еще кое-что соображаю. Да если б то, о чем вы рассказали, не было правдой, вы никогда бы не побеспокоились приехать ко мне. И потом, мне кажется, я чую, когда человек лжет.

Я попытался что-то сказать, но не смог. Слова застряли у меня в горле. Еще немного, и я бы разрыдался — а такого за мной не водилось с незапамятных времен. Я почувствовал, как душу мне переполняют благодарность и надежда.

И все потому, что мне кто-то поверил. Меня выслушало и мне поверило другое человеческое существо, и я перестал быть дураком или полоумным. Через это таинство веры я вновь полностью обрел человеческое достоинство, которое постепенно утрачивал.

— Сколько скунсов, — спросил я, — вы можете собрать сразу?

— Дюжину, — ответил старик. — А может, и полторы. Их тут видимо-невидимо в скалах у гребня холма. Они толкутся здесь всю ночь напролет, приходят, чтобы проведать меня и получить свой кусок.

— А вы могли бы посадить их в ящик и как-нибудь перевезти в другое место?

— Перевезти их в другое место?

— В город, — сказал я. — В центр города.

— У Тома — у хозяина той фермы, где вы оставили машину, — у него есть небольшой грузовичок. Он мог бы мне его одолжить.

— И не стал бы вас ни о чем расспрашивать?

— Ясное дело, что без вопросов тут не обойдешься. Но я найду, что ответить. Он мог бы через лес подогнать грузовик поближе.

— Тогда все в порядке, — сказал я, — об этом-то я и хотел вас просить. Вот как вы можете мне помочь…

И я быстро изложил ему свою просьбу.

— Но мои скунсы?! — испуганно воскликнул он.

— Речь идет о будущем человечества, — ответил я. — Вы же помните, о чем я вам рассказал…

— Но есть еще полицейские. Ведь они тут же схватят меня. Мне не удастся…

— Пусть это вас не тревожит. У нас есть возможность уладить конфликт с полицией. Вот смотрите…

Я полез в карман и вытащил пачку банкнотов.

— Этого хватит на оплату любых штрафов, которые пожелает с вас содрать полиция, и сверх того еще останется немалая сумма.

Он пристально посмотрел на деньги.

— Это те самые бумажки, которые вы получили в усадьбе «Белмонт»?

— Часть тех денег, — подтвердил я. — Кстати, вам лучше оставить их дома. Если вы возьмете их с собой, они могут исчезнуть. Могут превратиться в то, чем они были раньше.

Он согнал с колен скунса и засунул деньги в карман. Потом встал и протянул мне бутылку.

— Когда мне приступать?

— Я могу позвонить этому Тому?

— Само собой, в любое время. Немного погодя я поднимусь к нему и скажу, что жду звонка. А после того как вы позвоните, он уже сможет спуститься сюда поближе на своем грузовике. Я ему все объясню. Правды-то он от меня не услышит, конечно. Но рассчитывать на него можно.

— Спасибо, — проговорил я. — Огромное за все спасибо.

— Давайте угощайтесь, — сказал он. — И верните мне бутылку. Мне самому сейчас очень в жилу лишний глоток.

Я выпил и отдал ему бутылку. Он, пыхтя, влил в себя свою порцию.

— Я немедля принимаюсь за дело, — объявил он. — Через часок-другой скунсы будут собраны.

— Я позвоню Тому, — сказал я. — Сперва вернусь в город и разведаю обстановку. А потом позвоню Тому — кстати, как его фамилия?

— Андерсон, — ответил старик. — К тому времени я уже успею с ним поговорить.

— Еще раз спасибо, старина. До скорого.

— Хотите еще выпить?

Я отрицательно потряс головой:

— Мне работать.

Я повернулся и зашагал вниз по окутанному сумерками склону, потом поднялся по едва различимой колее, которая привела меня к полю клевера.

Когда я приблизился к тому месту, где оставил машину, в окнах фермерской усадьбы уже горел свет, но на заднем дворе было пустынно и тихо.

Пока я шел к машине, из мрака вдруг раздалось рычание. Звук этот был настолько ужасен, что у меня на голове волосы стали дыбом. Меня точно молотом ударило, я похолодел, и тело мое как-то сразу обмякло. Страх и ненависть слышались в этом рычании, и к его звуку примешивался скрежет зубов.

Я протянул руку к машине и схватился за ручку дверцы: рычание не стихало — безудержное, захлебывающееся рычание, яростное клокотание, которое рвалось из горла, почти не смолкая.

Я распахнул дверцу машины, упал на сиденье и захлопнул ее за собой. Снаружи нескончаемыми руладами разливалось рычание.

Я завел мотор и включил фары. Конус света выхватил из мрака исторгавшее рычание существо. Это была та самая приветливая деревенская дворняжка, которая так обрадовалась моему приезду и набивалась мне в попутчики. Но сейчас от ее приветливости не осталось и следа. Шерсть у нее на загривке ощетинилась, а морду рассекала белая полоса оскаленных зубов. В ярком свете фар глаза ее сверкали зеленым огнем. Выгнув спину и поджав хвост, она медленно попятилась в сторону, уступая мне дорогу.

От ужаса у меня перехватило дыхание, и я с силой нажал на акселератор. Застонав, тронулись с места колеса, и, проскочив мимо собаки, машина рванулась вперед.

Глава 36

Когда я впервые увидел ее, она была приветливой и веселой собачонкой. В тот момент я ей пришелся по душе. Я тогда немало повозился, чтобы заставить ее остаться дома.

Что же произошло с ней за несколько коротких часов?

Или правильнее будет спросить, что произошло со мной?

И пока я ломал себе голову над этой загадкой, по спине у меня прохаживались чьи-то влажные мохнатые лапы.

Может, причиной этому была темнота, подумал я. При свете дня она оставалась дружелюбной дворнягой, а с наступлением ночи превращалась в свирепую сторожевую собаку, охранявшую хозяйское добро.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});