Боевая Академия: Книга Судьбы (СИ) - "Непьющий философ"

Она не знала, сколько проспала, а проснулась от сильного толчка в бок. Артефакторша протерла глаза, и мрачно посмотрела на пришельца, что стоял прямо перед ней. Это оказался Маро.

— Ты, — он вытянул палец, указывая на нее. — Знаешь, что это такое?

Луиза моргнула, пытаясь рассмотреть предметы, который он ей протягивал. Оказалось, что это отвертка и гаечный ключ.

— Издеваешься?

— Так знаешь, или нет? — терпеливо повторил кри.

— Знаю, конечно!

— Тогда возьми, — и он сунул инструменты ей в руки. — Сними цепь, а как справишься, подойдешь ко мне.

Луиза покосилась на Катю — та спала так крепко, что ничего не слышала. Пожав плечами, артефакторша подняла руку, и принялась сосредоточенно ковыряться в браслете цепи. Спустя несколько секунд он открылся, и рука оказалась на свободе.

Потирая запястья, Луиза прошла в центр зала (окружающие ее кри уважительно расступались, давая дорогу). Маро уже ждал возле огромного, сигарообразного предмета, выкрашенного в серо-стальной цвет. У него были жерла, как у космического корабля, вдоль корпуса находились круглые иллюминаторы, а из бока выходила огромная механическая рука.

— Что это?

— Спасательный челнок, который нам прислали с нашей родной планеты, — кри посмотрел на ее руки. — Молодец, ты прошла тест. Ты нам и поможешь.

— В смысле помогу?

— Нам почему-то не удается его завести. Не поймем, в чем причина. Может, ты разберешься, раз с инструментами знакома?

— Тоже мне, проблема, — проворчала артефакторша. — Горючее есть?

— Полный бак.

— Зажигание работает?

— Не включается.

— Аккумуляторы смотрели?

Маро озадаченно мотнул головой.

— А что это такое?

— Ясно, — Луиза вздохнула. — А если помогу, вы нас отпустите?

— Слово кри.

— И назад, на поверхность, выведете?

— Все, что захочешь.

— Тогда тащите все инструменты, какие у вас есть, и чертежи корабля. Будем разбираться.

— Я знал, что ты как раз та, что нам нужна, — обрадованно сказал Маро. — Сразу видно, что знаешь, как и что делать. Мне всегда казалось, что для некоторых людей возиться с волшебством механизмов — это также легко, как для других чистить зубы.

Луиза замерла.

— А ну-ка, повтори.

— Я знал, что ты…

— Нет-нет, позже.

— Что для тебя это также просто, как для других — чистить зубы?

— Также просто, — почему-то эта мысль раньше не приходила ей в голову. — А если заменить слова "волшебство механизмов" на слово "артефакты"…

Выходит, что для нее делать артефакты — это также легко, как у других людей получается делать какие-нибудь обыденные вещи. Но если для нее это ничего не значит, то для других это настоящая магия. Которая иногда может спасти жизнь. Как "перчатка".

И внезапно Луиза поняла, что именно она никогда не рассматривала в своем таланте артефактора. Для нее это стало настолько привычно, что она перестала воспринимать его, как нечто уникальное. А между тем это было уникально — известных артефакторов по пальцам пересчитать, мало кому хватает терпения заставить чудо-игрушку работать, как надо. Но у нее всегда все работало. Так почему, раз она уникальна, и эта уникальность дается ей крайне легко, то она должна от нее отказываться?

"Наверное, потому, что я всегда рассматривала изготовление артефактов исключительно как способ заработка. Моя бабушка уже считала это своим хобби, и я была с ней категорически не согласна. Но почему я получаю больше радости от того, что мое изобретение работает, чем от того, когда получаю за него деньги? Разве для ощущения удовлетворения, когда мой кошелек набит до отказа, я трудилась день и ночь, совершенствуясь без чьих-либо подсказок? Разве я с Михо собирала "Мстителя" для того, чтобы получить за него чек? Или для меня лучшим удовольствием было собирать его, и видеть, как он летает? Или я штурмовала офис Недоручко ради того, чтобы быть независимой от родителей в финансовом плане? Да я даже ни разу об этом не думала, больше мечтала о том, какие буду игрушки делать, когда получу разрешение на это. Тогда получается… я реально совершила ошибку?"

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Теряясь в буре неожиданных мыслей, она разложила на полу принесенные чертежи, и углубилась в чтение. Только вот почему-то цифры разбегались перед глазами, а грудь распирало от радостного возбуждения. Наконец-то она разобралась в своей жизни, хотя бы частично.

***************

У ведущей вниз четырехугольной дыры не было ни ступенек, ни лифта. Дима кинул вниз камешек, и лишь секунд через тридцать до студентов донесся звук его падения.

— Глубоко, — прикинул Гвеллин. — Как спускаться будем?

— А как кри спускались? — спросил Дима.

— Просто прыгали, — ответила Алиса. — Но у них, наверное, кости прочнее наших. Если мы прыгнем, то это будет последнее безумное действие, которое нам удалось сделать в своей жизни.

— Есть идеи?

— А как же, — за ее спиной выросло магическое крыло. — Кто первый?

Спустя пять минут они уже стояли на твердой поверхности, и при свете фонариков рассматривали два идущих в разные стороны тоннеля. В конце каждого находилась развилка.

— Опять двадцать пять, — проворчал гном. — Ладно, что дальше делать, мы, в принципе, знаем. Проверяем каждый поворот, если натыкаемся на тупик, то помечаем его. И постоянно перекликаемся, чтобы не потеряться.

— А в какую сторону идти? — Дима посмотрел направо, и налево.

— Ну, это просто, — Безумная втянула носом воздух. — Чувствуете, какой запах французского парфюма в воздухе стоит? И доносится он из правого тоннеля. Вот вам простая дедукция.

— Хренукция, — ответил Гвеллин. — Пошли уже.

Разбившись гуськом, они отправились исследовать подземелье. Сказать по правде, в этот раз Дима чувствовал себя намного увереннее, чем в тюрьме — главным образом потому, что рядом теперь была Алиса. Казалось, что ее нос способен улавливать самые тонкие и самые меняющиеся запахи, которые только есть на свете. Всего лишь один раз она завела их в тупик, а все остальное время уверенно вела вперед, сворачивая, куда нужно, еще и весело подпевая сама себе под нос. Парням оставалось только прикрывать ее со спины, что, учитывая полное отсутствие жизни под землей, было очень легким делом.

— Вроде вонять сильнее стало, — сказала Алиса чуть погодя. — Кажется, наша маленькая заучка находится где-то неподалеку. Удивительно, как она вообще смогла так оторваться, фора во времени у нее такая уж и большая была. Видать, знания действительно сила.

— Тихо! — гном поднял вверх сжатый кулак. — Я вроде что-то слышу.

Они замолчали, напрягая слух. И сразу же до них донеслось приглушенное бормотание, главным образом, на иностранном языке, доносившееся из правого тоннеля. Приложив палец к губам, Алиса на цыпочках пошла туда, знаком попросив парней остаться на месте. Пользуясь остановкой, Дима проверил время на часах. До портала оставалось чуть больше суток.

— Кто здесь? — послышался панический голос Элис. — А-а-а, вампир! — и тут же глухие крики. Сгибаясь под тяжестью ноши, Алиса вышла обратно, и швырнула свое альтер-эго, связанное по рукам и ногам липкой паутиной, на пол.

— Вот, получите, и распишитесь.

— Отлично, — Дима переступил с ноги на ногу. — Идем назад.

— Вы не понимаете! — каким-то образом Элис удалось разорвать паутину, которая закрывала ей рот. — Я должна найти Книгу! Я больше не могу жить в тени этого безумного гения!

— Ты кого тут гением назвала? — тут же вскипела Алиса.

— Ты во всем лучше меня! Я не хочу жить подобным образом! Я хочу стать отдельной, полноценной личностью, с приятным прошлым и перспективным будущем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да у меня офигительное прошлое. Вспомни хотя бы… А, ну да, действительно, лучше об этом не вспоминать. С чего это ты решила, что я во всем лучше тебя?

— А как иначе? — Элис сникла, как воздушный шарик. — Если бы я была на Чемпионате а не ты, мы бы продули. И это только единичный пример! Ты полезна во всем, а я нет. Ты лучшая ученица Академии, а я всего лишь занудная ботаничка. Тебя ценят, на тебя надеются, а меня просто принимают.