Свободное радио Альбемута. - Филип Дик

Арктор высадил Лакмена и Барриса — искать парня с цефаскопом; таким образом, они не могли внезапно вернуться домой и застукать техников, а Арктору представлялась возможность повидать одну знакомую, которую он не встречал больше месяца. Он вообще редко посещал этот район. Цыпочка вроде держалась — ничего, кроме «смеси» пару раз в день и улицы, чтобы заработать на дозу. Она жила с толкачом; обычно Дан Манчестер днем дома не сидел. Он тоже употреблял наркотики, но что конкретно, Арктор не знал. Скорее всего, разные. Так или иначе, тип был свирепый и жестокий, непредсказуемый и опасный. Чудо, что местная полиция не привлекала его за нарушение общественного порядка. Может, откупался. А скорее всего, им было просто наплевать: в районе трущоб жили одни старики да нищета. Полиция наведывалась в эти кварталы лишь в случае тяжких преступлений.

Арктор остановил машину у пропахшего мочой подъезда и поднялся к двери «Г». Перед дверью валялась полная банка «Драно», и он машинально ее поднял, подумав при этом: «Сколько детей с ней играли?..» И на миг вспомнил своих собственных детей…

Арктор заколотил банкой в дверь.

Щелкнул замок. Дверь приоткрылась, и из–за цепочки выглянула девушка, Кимберли Хокинс.

— Да?

— Здорово. Это я, Боб.

— Что это у тебя?

— Банка «Драно».

Вялым движением она сняла цепочку; голос ее тоже был вялым. Под глазом красовался синяк, разбитая губа опухла. Арктор заметил, что окна маленькой грязной квартиры разбиты; осколки стекла валялись на полу вместе с перевернутыми пепельницами и бутылками из–под кока–колы.

— Ты одна? — спросил он.

— Да. Мы поцапались, и Дан ушел.

Девушка — наполовину мексиканка, маленькая, некрасивая, с болезненно бледным лицом кокаинистки — безжизненно смотрела вниз, подслеповато щурясь. Арктор заметил, что голос у нее хриплый. Может, причина в наркотиках, а может, в простуде — из–за разбитых окон в комнате было холодно.

— Он тебя отделал.

Арктор поставил банку «Драно» на полку с несколькими замусоленными порнографическими журналами.

— Еще хорошо, что у него не было ножа. Он теперь носит охотничий нож на поясе, в ножнах. — Кимберли опустилась на стул с торчащими из него пружинами. — Чего тебе, Боб? Мне совсем погано, правда.

— Хочешь, чтобы он вернулся?

Она пожала плечами.

Арктор подошел к окну и выглянул на улицу. Дан Манчестер, безусловно, объявится рано или поздно. Девушка была источником денег, а Дан знал, что ей понадобится доза, как только кончится запас.

— Надолго тебе хватит?

— Еще надень.

— Не можешь достать в другом месте?

— Могу, но не так дешево.

— Что у тебя с горлом?

— Простуда. Ветер задувает.

— Ты бы сходила…

— Если я пойду к врачу, он поймет, что я нюхаю. Я не могу.

— Ему наплевать.

— Нет.

Она прислушалась.

— По–моему, машина Дана. Красный «Форд торино — семьдесят девять»?

Арктор кинул взгляд на захламленную стоянку. Туда въезжал побитый «торино», выпуская из обеих выхлопных труб клубы черного дыма.

— Да.

Кимберли заперла дверь на два дополнительных замка.

— Он, наверное, с ножом.

— У тебя есть телефон?

— Нет.

— Нужно поставить.

Она снова пожала плечами.

— Он убьет тебя, — сказал Арктор.

— Не убьет, здесь ты.

— А когда я уйду?

Кимберли села и снова пожала плечами.

Через минуту они услышали шаги, а затем раздался стук в дверь. В ответ Кимберли закричала, что не одна.

— Ну ладно! — высоким голосом завопил Дан. — Я проколю тебе шины!

Он помчался вниз. Арктор и девушка увидели из разбитого окна, как Дан Манчестер — тощий, коротко остриженный, похожий на голубого, — размахивая ножом, подбежал к машине, при этом продолжая орать так, что слышно было по всей округе.

— Я порежу твои шины, твои сучьи шины! А потом зарежу тебя, сука!

Он нагнулся и проколол сперва одну, а потом вторую шину старенького «доджа».

Кимберли внезапно очнулась, прыгнула к двери и стала рвать замки.

— Я должна остановить его! Машина не застрахована!

Арктор схватил ее за руки. Револьвер он, разумеется, не носил, а у Дана был нож.

— Шины не главное…

— Мои _шины! — Исступленно крича, девушка пыталась вырваться.

— Он только и хочет, чтоб ты вышла, — урезонивающе сказал Арктор.

— Вниз, — задыхаясь, проговорила Кимберли. — У соседей есть телефон. Позвоним в полицию. _Пусти_меня!  — Она с неожиданной силой вырвалась и сумела открыть дверь. — Я позвоню в полицию! Мои шины! Одна из них совсем новая!

— Я с тобой.

Арктор попытался ухватить ее за плечо, но она уже сбегала по лестнице и колотила в дверь.

— Пожалуйста, впустите! Мне надо позвонить в полицию! Пожалуйста, дайте позвонить!

Арктор тоже подошел к двери и постучал.

— Нам надо воспользоваться телефоном. Дело срочное.

Дверь открыл старик в сером свитере, галстуке и выглаженных форменных брюках.

— Спасибо, — сказал Арктор.

Кимберли протиснулась внутрь, подбежала к телефону и набрала номер. Все молчали; раздавался только голос девушки. Сбиваясь и путаясь, она тараторила что–то о ссоре из–за пары ботинок ценой в семь долларов.

— Он говорит, что это его ботинки, потому что я подарила их ему на Рождество, но они мои, потому что деньги платила я. А он стал отбирать их, и я порезала подошвы открывалкой, и тогда… — Она замолчала, потом, кивая: — Да, хорошо, спасибо, буду ждать…

Старик смотрел на Арктора. Из соседней комнаты с немым ужасом выглядывала пожилая женщина в ситцевом платье.

— Вам, наверное, нелегко, — обратился к ним Арктор.

— Ни минуты покоя, — пожаловался старик. — Каждую ночь скандалы… Он все время грозит убить ее.

— Нам надо было вернуться в Денвер, — сказала женщина. — Говорила тебе, надо вернуться в Денвер.

— Ужасные драки, — продолжал старик. Он не сводил глаз с Арктора, взывая о помощи или, может быть, о понимании. — Шум, грохот… круглые сутки, без передышки, а потом, что еще хуже, знаете, каждый раз…

— Да, скажи ему, — подбодрила пожилая женщина.

— Что еще хуже, — с достоинством проговорил старик, — каждый раз, когда мы выходим… ну, в магазин или отправить письмо, мы наступаем… знаете, что оставляют собаки…

— Кал! — с негодованием закончила женщина.

Наконец прибыла машина местной полиции. Арктор дал свидетельские показания, скрыв, что сам служит в полиции. Сержант записал его слова и пытался расспросить Кимберли как потерпевшую, но в ее лепетании не было ни капли смысла: она продолжала твердить о паре ботинок, о том, как она хотела их забрать и что они значат для нее. Полицейский, строча в блокноте, кидал на Арктора холодные взгляды, значения которых Арктор не понял, явно недружелюбные. Наконец сержант посоветовал Кимберли звонить, если хулиган вернется и будет поднимать шум.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});