Песок Пустоты. Проклятие древней крови (СИ) - Яанг Р

— Животными займусь я, они меня лучше слушаются, — улыбнулась Греттель, передавая Варону оставшиеся простыни. — Даже не знаем, как вас отблагодарить.

— Что вы! Вы и так сделали многое. Для меня и для моей семьи.

Оставшись наедине с собой, шхун наконец-то смог снять сапоги и устало размять затекшие ноги. От неудобного катания на лошади он в кровь истер себе всю внутреннюю сторону бедра, может быть мазь поможет и в этом случае?

Если он ничего не путает, то вскоре следует королевский тракт, а там до Ярмала дней пять пути, но вряд ли его кляча выдержит подобный темп, да и с таким седлом Варону самому придется несладко. Зря Греттель оставила под залог так много денег, продавец явно ее надурил, эти кони стоили бы им раз в пять дешевле, если бы они пришли туда в более богатой и чистой одежде, но… Шхун и вовсе не смог зайти в город, поэтому если и есть кого винить, так это только себя.

— Ну и запашок! — хихикнула Греттель, брезгливо поморщившись от вида грязных сапог.

Из-за всех этих размышлений Варон не заметил, когда это она успела войти в комнату. И то, что мать Фелы была в этот раз не с ней, не могло его не радовать. Ничего не ответив, он продолжил заниматься своими делами.

— Не знаю как ты, а я дико устала, — раздевшись, Греттель тут же юркнула под прохладные простыни, но тем не менее, закрывать глаза она так и не спешила. — Я вот что думаю, — тихо проговорила она. — У них было все для счастливой жизни, я имею ввиду, жили они не бедно, у них своя ферма, свой дом, часть виноградных плантаций также принадлежит этому маленькому семейству. В конце концов, они любили друг друга, была счастливая дочь…

— Ты ничего о них не знаешь, это во-первых, — сухо ответил Варон, также забираясь на кровать. — А во-вторых, это не твое дело. У них было вино, которое они хотели продать, нападение разбойников стало чистой случайностью. Такое могло случится с каждым.

— Но случилось-то с ними! — все не унималась та. — Почему люди не ценят то, что уже у них есть?

— Тогда бы они не были людьми.

— Говоришь, как эльврат, — хмыкнула Греттель, угрюмо отвернувшись к стене.

«Я и есть эльврат». Варон никогда этого не забывал, так же и общество, в котором ему приходилось существовать, не давало об этом позабыть. Юноша заметил, в тот раз за ужином, когда ему удалось подхватить потерявшую равновесие женщину, она еще какое-то время незаметно пыталась оттереть свои руки полотенцем, а именно те места, где за них имел наглость ухватиться красноглазый демон. Да, она была благодарна за спасение своей единственной дочери, но шхун для нее все равно оставался шхуном. Будет не удивительно, если после того, как странная парочка покинет ее дом, женщина сожжет все простыни и выкинет все те вещи, к которым Варон успел прикоснуться, находясь здесь.

С этими неспокойными мыслями, юноша, наконец, погрузился в глубокий сон.

— Вставайте! Прошу вас, проснитесь! — слышался знакомый плачущий голос, Фела тормошила их по очереди, пытаясь хоть кого-нибудь добудиться.

— Что? — Греттель устало потирала глаза, она все еще никак не могла проснуться. — Уже утро? Фела, это ты?

Варон же напротив, сразу сел на кровати, поняв, что происходит что-то неладное. Возможно девушке просто приснился очередной кошмар, но тогда почему она обратилась не к матери, а пришла именно к ним?

— Прошу, вам нужно уходить! — громким шепотом повторяла Фела, второпях скидывая им вещи. — Скорее!!

— Да объясни же, что случилось? — Греттель была слегка раздраженной, завтра им предстоит вновь отправиться в путь, почему же хотя бы одну ночь нельзя провести спокойно?

— Мама… Моя мама, — Фела вдруг совсем расплакалась, так, что дальнейшую ее речь было почти невозможно разобрать. Впрочем, этого и не потребовалось.

Снаружи послышались громкие мужские голоса. Кто-то быстрыми шагами приближался к дому.

— Там Фела! Там моя дочь! — женщина была с ними, она казалась еще более взволнованной, чем прежде. — Пожалуйста, она под его чарами! Она попытается защитить демона!

— Чарами? Что за… — Греттель вдруг осознала всю серьезность сложившийся ситуации, она испуганно посмотрела на Варона, тот метался по комнате в поисках своего кинжала, но его будто и след простыл.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Мама забрала ваше оружие, она… — Фела всхлипнула, стирая сопли и слезы, что бежали по ее лицу. — Она думает, что вы причастны. Я пыталась отговорить ее, но она не поверила. Прошу, не трогайте маму! Прошу вас!!

— Где мой чертов нож?! — Варон резко схватил девушку за шею, от неожиданности та не успела даже вскрикнуть.

— Я не…знаю. У нее, — хрипела та, пытаясь освободиться из цепких рук шхуна.

— Варон! Отпусти, Фела здесь не причем!

— Затнись!! Это ты привела нас сюда! — злость кипела в нем бешенной силой, Варон швырнул беспомощную девушку на кровать, а еще через пару мгновений в комнату ворвались четверо грозных мужчин, вооруженных вилами и маленькими топориками для разделки шкур.

За их спинами пряталась и мать Фелы, она бешено искала глазами свою дочь.

— Фелемония! Что он с тобой сделал?! — воскликнула она, попытавшись было кинуться к ней на помощь, но один из мужчин, грубо оттолкнул ее в сторону.

— Что ты наделала, мама?! — сквозь слезы воскликнула та, даже не попытавшись подняться.

— Демон совратил ей разум, у нее такие же красные глаза, — сказал один из вошедших, пальцем указывая на Фелу.

— Как бы не было слишком поздно, — подтвердил второй, полностью заслоняя проход.

— Что вы такое говорите? Это моя дочь! Моя Фелемония!

— Успокойся, Дендра, мы видим, что это она. Все, как ты нам и рассказывала, — он медленно перевел взгляд наш шхуна. — Значит, эти скоты причастны к смерти моего брата?

— Да, шхун и эта…

— Вы совсем сдурели?! Мы спасли вашу дочь, мы привели ее сюда, и что в благодарность?! — прокричала Греттель за что тут же получила тупым концом топора в живот.

— Вот твоя благодарность!!

— А за это, вы ответите, — прошипел Варон сквозь зубы. От звука его голоса двое мужчин тут же попятились назад, двое других побледнели, но, все же, не двинулись с места. Мать Фелы взвыла и закрыла уши руками, словно опасаясь, что шхун одним лишь словом, сумеет завладеть и ее разумом тоже.

Дальше все произошло очень быстро. Как и тогда на арене, сражаясь против ледяного медведя, юноша бросился вперед, совершенно не надеясь на удачный исход. Он слышал один лишь крик, его собственный крик. Воздух словно вибрировал, вжимая в себя все пространство, и, заставляя его дрожать, будто пытаясь разорвать комнату на тысячи осколков. Больше не было никаких звуков. Варон словно вобрал их в себя вместе с последними вздохами тех мужчин, что пришли в надежде убить его. Он видел их перекошенные от страха лица, видел, как лопаются их окровавленные глаза. Все как в тот раз. Все точно так же, как и тогда на арене. Это никак не остановить.

— Ва. рон. ты сделал это, — Марло сидел перед ним на коленях, пытаясь не смотреть на то месиво, в которое за несколько секунд превратился ледяной медведь. — Ты спас нас.

Кровь. Повсюду одна кровь. Он жаждет ее, он чувствует этот нестерпимый голод. И гнев. Его сердце и душу переполняет ярость.

— Варон, взгляни на меня, — Марло попытался было взять его руку, но пальцы будто прошли прямиком сквозь него, что-то определенно было с его другом не так.

— И…победители! В неравной битве против грозного ледяного медведя верх одержали…!

— Варон, это я — Марло. Ты меня помнишь?

Гнев. И желание убивать. Вокруг так много энергии, он видит ее золотистое свечение. Она необходима ему. Нужно лишь…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Варон, ты должен вернуться. Ты совсем не такой.

Лицо этого юноши почему-то кажется таким знакомым. Но он сильно испуган, от чего же он до сих пор не ушел прочь? А сидит здесь, рядом с ним, во всей этой хаотичной энергии, медленно растворяющейся в воздухе. Или же это воздух растворялся в ней?

— Вспомни, зачем мы тут. Чтобы стать победителями арены. Помнишь? Ты будущий победитель арены — Варон, — продолжал говорить тот и его голос, казалось бы, становился сильней. — И я тоже победитель. Мы ведь вместе сюда пришли, Варон. Ты что, забыл?