Будда однажды сказал - Бхагаван Раджниш

Мой подход индивидуален. Когда я общаюсь с одним человеком, для меня не существует остального мира. И когда я беседую с одним человеком, я теряю собственную важность, важным становится другой человек. Когда я разговариваю с человеком, я не предлагаю ему какую-либо идеологию, я не предлагаю готовую систему, я не пытаюсь указать человеку его место в этой системе, потому что это бесчеловечно, это жестоко.

И если вам встретится святой, который попытается указать вам ваше место в какой-то системе, попытается втиснуть вас в эту систему, запомните: он — убийца, он крайне жесток. Его насилие может иметь обманчивую привлекательную оболочку: все ваши так называемые махатмы — очень жестокие, склонные к насилию люди, пытающиеся подогнать вас под некий шаблон. Шаблон — искусственен. Этот шаблон уже существовал, когда вас не было; когда вы пришли, шаблон продолжал существовать, и ему должны соответствовать вы.

Когда вы приходите ко мне, у меня нет для вас никакого шаблона. Я ни подо что вас не подгоняю. Я лишь смотрю на вас и пытаюсь понять, в каком направлении движется ваша самая сокровенная энергия, и я помогаю ей двигаться в этом направлении. Это — ваш собственный путь. Вы должны идти именно туда. Вы недостаточно смелы, чтобы двигаться туда, я помогаю вам, я дарю вам смелость, я обещаю, что «буду с вами, ступайте — и ни о чем не беспокойтесь». А я помогу вам быть самими собой.

Для меня религия — это свобода для каждого индивидуума, абсолютная свобода каждого. Конечно, такая свобода предполагает серьезную самодисциплину,— но эта дисциплина должна прийти из вашего собственного сознания, ее не должен навязывать вам кто-то другой. Но сейчас, когда вы только начали свой путь, вы не в состоянии полностью осознать это. В тот день, когда вы прибудете к месту назначения, вы поймете, что я сделал для вас. И вы будете мне благодарны.

Вот история про китайского монаха, который однажды отмечал праздник.

Один человек спросил его: «Что произошло? Что ты празднуешь?»

Монах ответил: «Сегодня — день рождения моего учителя».

Его учитель уже давно был мертв. Но задавший вопрос не унимался: «Насколько я помню, ты много раз предлагал тому мастеру взять тебя в ученики, и он всегда отказывался, так что же ты празднуешь? Эту церемонию должен проводить только тот ученик, которого мастер принял. Так какое тебе дело до его дня рождения? Ведь он отказывал тебе столько раз!»

Монах засмеялся: «Именно из-за того, что он меня отверг, я стал работать сам. И однажды я осознал свое бытие, поэтому и ощутил к нему благодарность.

Он мой учитель. Если бы он не отказался от меня, я бы никогда не понял своего предназначения — ведь на самом деле я пытался найти кого-нибудь, от кого бы зависел, кто всегда поддерживал бы меня. Я не был заинтересован в том, чтобы стать абсолютно свободным и независимым.

Я говорил об освобождении, но на самом деле мне не нужна была свобода. Мне была нужна золотая клетка, тюрьма — священная тюрьма, религия. А это был просто потрясающий человек! Сколько раз я приходил к нему! А он просто гнал меня прочь и говорил: „Убирайся! Я не твой учитель". И теперь я понял, что это был мой учитель, и в этом и состоял его урок. Его отказ на самом деле являлся согласием, ибо он видел меня насквозь и понимал, что я могу научиться только таким образом. Вот почему он отверг меня. И своим отказом он взял меня в ученики».

Вы понимаете смысл этой истории? И я буду продолжать приводить вас к самим себе. Временами вы будете чувствовать обиду. Временами вы будете чувствовать сильную боль. Но однажды, когда вы наконец вернетесь к себе, вы будете мне благодарны за то, что я никогда не был вашим костылем.

Пятый вопрос:

Ошо,

Ты дал мне понять, что я труслив, я принял это и был доволен. Теперь у меня такое чувство, что я становлюсь храбрее, и это меня пугает.

Вопрос от Раджа Бхарти. Он человек военный, и, конечно, он был убежден в собственной смелости. Он пошел в армию только для того, чтобы ощущать себя храбрецом. Он полковник, и у него есть документ, удостоверяющий это. Он может доказать, что он храбрец. Но я взглянул внутрь него и увидел, что на самом деле он трус, — и у него хватило смелости признать это. Он принял это безо всякого протеста, без раздражения. Он полностью в это поверил. Это — прекрасно.

Когда я взял его в ученики, я знал, что теперь он точно станет храбрецом, ведь такое поведение — верный путь к смелости. Только смелый человек способен принять то, что он трус. Малодушный человек никогда не примет этого. Трус старался бы доказать, что он смел.

У меня был один учитель, который постоянно пытался всем доказать, что он очень смелый человек. Я подошел к нему и сказал: «Перестаньте молоть чепуху. Вы столько рассуждаете о храбрости, и у меня возникло подозрение, что вы на самом деле трус. И если вы не перестанете, у вас будут проблемы».

«Какие проблемы?» — спросил он.

«Оставьте это мне, а сами немедленно прекратите, я знаю, что вы — трус. Я видел, как вы трясетесь от страха в классе. Когда вы входите, то покрываетесь испариной. И после этого вы говорите о храбрости?! Вы немедленно прекратите все эти разговоры! В противном случае вам придется доказать, что вы храбрый человек, а это будет непросто».

Он не просто перестал говорить об этом, он исчез. Он ушел со своей должности. По прошествии нескольких лет, когда я учился в университете, я столкнулся с ним на вокзале и спросил: «Куда же вы пропали?»

Он ответил: «Вы опасны. Я действительно трус, и, когда вы сказали, что я должен буду доказывать свою смелость, я начал думать об этом и решил, что мне лучше уйти».

Полковник Радж принял мои слова с такой наивностью и простодушием, что в тот же самый момент он начал становиться смелее. Такова логика жизни. Крайне абсурдная логика. Трусы продолжают доказывать, что они храбрецы, смелые принимают даже то, что они трусливы. Человек, склонный к насилию, пытается стать миролюбивым, а поистине миролюбивый человек принимает всё то насилие, которое он несет внутри себя.

Сексуальный человек пытается принять обет безбрачия, настоящий монах принимает всю свою сексуальность. Греховодник претендует на нимб святого. Настоящему святому известны все пути к греху, живущему внутри него.

Вот он пишет: «Теперь я чувствую, как начинаю становиться храбрее, и я этого пугаюсь».

Вы снова идете по наезженной колее. Если вы трус и принимаете свою трусость, вы становитесь смелее. Сейчас вы чувствуете свою храбрость и становитесь трусом, вы испуганы. Вот такая логика.

Никогда не притязайте на то, что вы храбры, и вы останетесь храбрецом. Никогда не заявляйте, что вы красивы, и вы останетесь красивым. Не говорите о том, что вы мудры, и останетесь мудрецом. Как только вы начинаете на что-то притязать, вы снова попадаете в эту западню.

В Упанишадах сказано: «Тот, кто знает, никогда не говорит, что он знает. Тот, кто говорит, что знает, на самом деле не знает».

Так взгляните на игру вашего сознания. Просто взгляните. Не начинайте убеждать себя в том, что вы храбрый, иначе вы снова станете трусом. Но если вы способны наблюдать за этой игрой и можете остаться простым очевидцем — тогда смелость, трусость, всё это исчезнет. А то, что было вами оставлено, и окажется вашей настоящей сущностью. А всё остальное не будет ни тем ни другим. Всё будет трансцендентально.

Шестой вопрос:

Ошо,

Ты каждый день говоришь нам о возвращении к себе, но этого всё никак не происходит. Почему? Я действительно хочу предаться твоей воле и вернуться к себе, но все мои попытки ни к чему не приводят, так же как и бездействие. Что же делать и когда это произойдет, если вообще произойдет?

Вопрос не в вашем действии или бездействии — потому что бездействие — тоже действие. Это не вопрос действия вообще! Позитивное оно или негативное, вы возвращаетесь к себе только тогда, когда нет ни деяния, ни бездействия.

Вы переходите от одной крайности к другой. Сначала вы пытаетесь действовать, а когда ничего не получается, вы говорите: «Хорошо, я не стану ничего делать, и посмотрим, что будет». Но результат остается таким же. Он — за пределами действия и бездействия. Вы ожидаете, что что-то произойдет. Вы желаете, чтобы что-то произошло. Вы надеетесь, что что-то произойдет.

Но, пока не исчезнет ваше страстное желание, пока вы не оставите надежды, это не произойдет. Возвращение к себе происходит только тогда, когда исчезают желание и надежда. Исчезают полностью.

Итак, не требуется ни ваше действие, ни ваше бездействие, потому что они ничем не отличаются. За ними стоит одно и то же желание.