Собрание избранных рассказов и повестей в одном томе - Михаил Михайлович Зощенко

вечера. Оказывается, что… по обыкновению, в политклуб приходят похулиганить некоторые, но зачастую пьяные граждане, могущие устраивать дебош.

Так вот, эти граждане, «могущие устраивать дебош», явились на вечер и устроили скандал…разразившийся до вышибания окон клуба и попыткой одного из нэпачей порвать театральную занавес.

Мало того – произошла драка. Один из «могущих устраивать дебош», изловчившийся, ударил по носу председателя культкружка товарища Маслова, отчего пошла кровь. Произошла атака артистов…

Во время контратаки режиссеру местной группы, Пономареву, оторвали бороду, которая оказалась, как мы сообщали, не настоящей.

За кулисами одна из артисток разразилась истерикой…

Да-с! Это вам не танцулька.

«Дрезина» слезно просит товарища заведывающего клубом (если ему во время контратаки не оторвало голову) сообщить в редакцию, по каким дням устраиваются вечера.

Очень уж нам охота подраться с нэпачами, «могущими устраивать дебош».

Легкая наука

Крестьяне Сев. – Зап. области кооперированы всего лишь на 10 %. Торговцы вербуют себе покупателей всеми мерами, в частности – широким кредитованием.

Владелец лавки «Труд-Прут» стоял за прилавком перед покупателем и говорил ему, сияя:

– К нам, гражданин хороший, ходит покупатель. Мы покупателя в руках держим. В казенной лавке, может, и дешевле и все такое прочее, а идут к нам. Отчего? А очень даже просто отчего, гражданин хороший.

Хозяин любовно похлопал себя по лбу и продолжал:

– Котелок варит… Башка работает… Скажем, теперь кредитование. Государственный магазин в долг отпущает, а мы еще ширше отпущаем. Государственный магазин велит вежливо относиться к покупателю, а мы покупателю ручку жмем. Те будут ручку жать, а мы чаем их будем потчевать. Те будут чаем, а мы кофеем. Те кофеем, а мы… мы им, чертям, сапожки будем чистить.

Покупатель усмехнулся.

– Так-то так, – сказал он. – Да только это пока. Государственный магазин тоже не без башки. Научился. Наука ваша нетрудная.

– Наука легкая, – согласился хозяин, – не спорю. Легкая наука. Да только уметь надо… Скажем, крестьянин пришел – мужичок-серячок… Тут психология требуется. Мужик не любит – дескать, вот вам товар, а деньги сюда кладите. Мужичок любит, чтоб ему товар похвалили, чтоб ему пыль в глаза пустили. А кроме того, просто любит он поговорить на семейные темы – мы и потрафляем.

В лавку «Труд-Прут» вошел крестьянин. Он робко оглянулся по углам и снял шапку.

– Вот видали? – тихо сказал хозяин своему собеседнику. – Вот крестьянин пришел… Глядите, чего я с ним сделаю… Тс… Почтенье землячку…

– Это чего, – спросил крестьянин, – лавка-то казенная? Мне казенную надо…

– Лавка «Труд-Прут», – строго сказал хозяин. – Не казенная, но вроде как на паях… Для нас все равно как казенная… Садитесь на тубаретку… Покупать-то для себя пришли?

Мужик осторожно посмотрел на хозяина.

– Для себя. Ситчику мне, любезный коммерсант…

– Ситчику? – радостно воскликнул хозяин. – Есть ситчик. Светленький… В полоску, в клеточку, в амбарчик, в горошек… Сейчас…

Хозяин ринулся к полкам и сбросил на прилавок несколько кусков плохого, редкого ситцу.

– Мне, любезный коммерсант, в подковку надо, – робко возра– зил мужик. – Чтоб подковка была раскидана по полю… А это будто в горошек…

– В горошек, – обиделся хозяин. – Горошек завсегда подковку заменяет. Подковка завсегда после стирки образуется.

Мужик потеребил ситец в руках.

– Редкой, – сказал он. – Редким мы не интересуемся.

– Этот ситец редкий?! – вскричал купец. – Да это плотненький ситец… Это не ситец – сукно, чудо столетия… Равносильный ситец… Рафинад… Сам бы покупал такой ситец, да деньги надо – жена в закладе сидит…

Мужик недоверчиво усмехнулся.

– Ей-богу! – сказал хозяин, воодушевляясь. – Мое дело сторона. Я за похвальбу не получаю. Но только это чудный, типичный ситчик… И цена недорогая… Вы чего, семейный?

– Семейный…

– Семейный ситчик, – сказал хозяин. – Внуки спасибо скажут. Это, скажут, ситчик, действительно… Жена-то здорова ли?

– Здорова. Чего ей делается…

– Здоровая жена завсегда такой ситчик похвалит. Потому она одобрит… Хлеб-то у вас как? Не побило ли градом, оборони создатель…

Крестьянин с удовольствием присел на лавку и вздохнул:

– Малехонько побило… Малость… Стороной прошло. А так-то ничего, хлеб родится.

– А, хлеб родится, – сказал хозяин, – значит, и ситчик надо светленький брать в горошек. Тебе на две рубахи или на три?

– На рубаху, – сказал мужик. – Да только я уж и не знаю… Не интересуюсь таким ситцам.

– Надо интересоваться, как же можно, – пристыдил хозяин. – А град-то крупный был?

– Град-то крупный, в ноготь.

– Скажи на милость – в ноготь… Так как же – на две рубахи?

– На рубаху, – сказал мужик.

Хозяин тигром накинулся на ножницы. Отмерил, прикинул, попестрил ситцем перед глазами мужика и сказал:

– Рубашка будет… Чудо столетия. Антик в горошек… Завсегда к нам заходите. Можем и в долг отпущать… Сегодня на деньги, завтра в долг… Заходите…

– Зайду, – сказал мужик.

Он потолковал еще о граде с хозяином, рассказал кой-какие подробности и, любуясь на свой ситец, вышел из лавки.

– Видали? – восхищенно сказал хозяин своему собеседнику. – Как по-вашему?

– Что ж, – сказал собеседник. – Наука ваша легкая, это верно. Да только не без обману…

– Зачем не без обману, – обиделся купец. – Мы только потрафляем покупателю. Обману нету… А ежели это обман по-вашему – идите в государственный магазин. Вам чего надо? – строго переспросил хозяин.

– Да мне ничего, – сказал собеседник. – Я так… Меня, видите ли, заведывающим назначили, в кооператив… Вот пришел поучиться… Как торгуете… Наука ваша легкая, но тово-с, неприятная наука…

Хозяин сконфуженно посмотрел на своего конкурента и сказал:

– Кому как-с…

Собеседник купил катушку ниток и, усмехаясь, вышел.

Герои

Торжество в деревне Максимовке началось с раннего утра.

Сначала всем миром ходили по деревне с флагами и пели «Интернационал», потом, собравшись у пожарного сарая, открыли заседание.

Председатель влез на ступеньки сарая и махнул шапкой.

Общество откашлялось, отсморкалось и затихло. Только с тихим треском там и сям бабы жевали семечки.

– Так вот, братцы, – начал председатель, – пущай ответит общество, надо ли зафиксировать вопрос насчет самогону ай нет?

– Безусловно, надо, – сказало общество.

– А ежели так, – сказал председатель, – то выходит такая штука… Пущай вот ответит еще общество, есть ли у Егорки Гусева лошадь ай нет?

– Нету, – сказали в толпе, – нету у него лошади. Корова, да, действительно есть, а лошадь он пропил, сукин кот.

– Так, – сказал председатель, – пропил он лошадь. Заметьте себе… Дальше, скажем, Митюшка Бочков… Спер он сбрую у Козулихи ай нет? Спер. На какой этот самый предмет или цель спер он сбрую? На самогон… Теперича идем дальше. Лобачев Ванька. Чикнул он ножом Серегу ай нет? Чикнул. Пьяный был… А теперича я спрашиваю общество, отчего это все, беда такая, происходит?

– Да разве мы знаем? – сказали в