Слепец - Игорь Борисенко

– Ты прибыл из Доллония? - властно спросил мэр, начав точно так же допрос, какой он вел полмесяца назад, расспрашивая купца Палюку. Малес резко повернулся к Сьизену и небрежно кивнул.

– Этого человека ты знаешь? Он утверждал, что был при дворе принца Саджона.

Малес словно не слышал последних вопросов. Он неотрывно глядел в глаза Слепца и ухмылялся одной правой половиной лица - левая щека была закрыта серебряной пластинкой, испещренной непонятными буквами. Хищно и зло андимец прожигал взглядом жуткие глаза Слепца, в которые никто не мог долго смотреть прямо… "Зря я тогда вел себя с этими лесными дворянами так заносчиво, - подумалось Слепцу. - Сейчас он со мной расквитается".

Наконец, Малес разжал свои тонкие, бескровные губы и его глухой голос, кое-как складывающийся в полуразборчивые слова, раздался в полной тишине.

– Они осадили Доллоний… Принц Саджон вышел из-за стен, чтобы, как в первый раз, внезапным ударом разбить врага. Он забыл, что повторенный трюк не может быть неожиданным. В самый разгар битвы из леса появилось второе вражеское войско, прятавшееся там в засаде, и ударило во фланг нашей армии. Мы были разгромлены. Город пал, многие лишились жизни, а те, кто выжил, теперь жалеют, что не умерли. Мой герцог погиб от подлого удара сзади, а я, оттесненный от него десятком яростно сражавшихся Свиней, мог только бессильно смотреть, как мой господин выгибается дугой и падает на землю с кровавой пеной на губах. Я проклинал тебя, Человек с Севера. Проклинал за то, что ты не смог уговорить Саджона помочь тебе.

Глубоко вздохнув, Малес прижал к искалеченной щеке руку, но тут же отдернул ее, словно серебряная пластинка была раскалена. Повернувшись к мэру, он постарался говорить как можно более разборчиво:

– Я сам вместе с этим человеком пробирался заснеженными лесами от реки Равен, от замка Андим, до Доллония. Не знаю, откуда он взялся - может, и вправду с того берега Реки, но это самый настоящий враг Клозерга. Под Андимом он в одиночку расправился с целым войском Волшебных Зверей.

Сьизен крякнул, и отвернулся. Кажется, он был немного сконфужен. Гвардейцы растерянно опустили арбалеты, а Тирах пробормотал:

– Как так? Не ты ли заявил утром - "покажите мне этого человека и я прокляну его"!

– А разве я не проклял его только что? Твоя беда, что ты неверно истолковал мои слова, - равнодушно ответил Малес. - Не мог же я рассказывать все в подробностях тебе, а потом повторять еще раз здесь? Мне очень трудно говорить.

Сьизен с трудом, стукаясь бронированным пузом о край стола, выбрался из кресла и вдоль стены направился прочь из кабинета.

– Вы можете ехать на все четыре стороны! - зло бросил он по дороге. - Никто не станет ни мешать, ни помогать вам.

Провожаемый недоуменными взглядами гвардейцев, которые, видно, так и не поняли, почему мэр не приказал им нашпиговать лживого колдуна болтами, Слепец покинул кабинет и спустился по истертым гранитными ступеням. У выхода из мэрии прохаживался Морин, нервно теребящий заплатку на борту своего кафтана. Слепец отошел в сторону от двери и облокотился на высокую балюстраду, покрытую множеством царапин и мелких щербин.

– Что ты намерен делать? - промямлил Малес. Оказывается, он шел следом. Приставала, услышавший голос, вскинул голову, просиял, и в два прыжка очутился на крыльце.

– Цел!? - радостно зашептал он, вцепившись в плечи Слепца и ощупывая его взглядом.

– Снаружи - да, - вздохнул Слепец. - Хотя они имели намерение попортить мне шкуру. А вот в душу наплевали.

– Чего ж ты хотел! - Морин всплеснул руками. - Это ты привык к лишениям и близости смерти, а эти люди много-много лет жили в мире и спокойствии. Трудно смириться с мыслью, что со дня на день тебя убьют, а твой город разграбят и сожгут.

– К таким мыслям нельзя привыкнуть! - злобно прошипел Малес. Приставала смерил его быстрым взглядом.

– А, это ты! Что-то не видно второго, этого смешного парнишки…

– Брось, Морин. Герцог Паджен погиб в битве, - Слепец строго посмотрел на Приставалу, отчего тот мгновенно заткнулся. - Не обижайся на него, этот человек ничего не знает о приличиях.

– Я не собирался на него обижаться, - Малес нахмурился. - Я собирался всадить ему в горло нож.

– Эй! - Приставала заслонился руками и отшатнулся. - Не надо!

– Итак, - Слепец упер руки в бока. - Чего же ты хотел от меня, доблестный Малестармеголт?

– Не называй меня так. Нет доблести в том, чтобы потерять своего господина и остаться при этом в живых… Это позор, который смывается только мщением. Даже смерть не станет оправданием - именно так написано в клятве, которую я выбил на этой пластине! - Малес дрожащей рукой прикоснулся к левой щеке. - А чего я хотел… Мэр велел тебе ехать на все четыре стороны. Что это значит?

– Это значит сесть в седло лошади и проваливать куда угодно, - усмехнулся Слепец.

– Я сейчас проделаю тебе в щеке такую же дыру, как у меня! - разъярился Малес. Голос его от этого не стал громче - только слова звучали еще невнятнее. - Чтобы ты понял, как трудно задавать одни и те же вопросы по три раза!

– Извини, я ведь тоже расстроен, - Слепец помолчал, глядя на аллею аккуратно подстриженных кленов, шелестящих листвой на тихом ночном ветерке. Недалеко от крыльца в ровных рядах деревьев зияла брешь, пробитая небесным огнем. - Ты хочешь присоединиться ко мне?

– Да. Я знаю, что ты не оставишь своей борьбы, иначе не стоило так упорно идти сюда с далекого севера. Я тоже хочу убивать южан.

– Так останься в Скалгере. Скоро они сами придут сюда в большом количестве.

– Это не то. Я хочу убивать не в отчаянной, безнадежной схватке, а в битве, приносящей сладость отмщения и радость победы.

– Кто тебе сказал, что я все это могу обеспечить?

– Никто. У меня своя голова на плечах есть.

– Хм… Ладно, - Слепец принялся медленно спускаться по ступеням. - Там, около последней линии обороны скалгерцев уже собираются южане, как ты их называешь. Пока их не очень много, и до штурма еще далеко. Да они и не спешат, им ведь ни к чему спешить. Я надеюсь, что дорога в Треальский лес до сих пор свободна, или же ее охраняют не слишком тщательно. По этой дороге я направлюсь к городу, давшему название лесу. Он стоит на берегу Хагмонского озера, немного севернее разыгравшегося вчера в этих местах половодья. Город должен остаться целым. На высоком утесе, над уютным пляжем с белым песком и ласковыми волнами, стоит большой дом, почти дворец, в котором отдыхали мэры Скалгера. Белый мрамор, позолоченная ограда и дорожки, выложенные нефритовыми кирпичиками… Будь я проклят, если Клозерг не устроит там свое гнездо! Там я с ним и встречусь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});