Ферзи - Татьяна Чернявская

Передовой отряд стражи, представленный бывшими гвардейцами, да местными молодцами покрепче, гордо именовался по протоколу «группой захвата» и, усиленный несколькими чародеями, сосланными после Академии на отбывание обязательной кабалы, следовал по срочному вызову особой важности. Бывшие вояки с завидной ловкостью и некоторой ленцой продирались сквозь оставленный, словно нарочно, бурелом, беззлобно подтрунивая над усилиями менее расторопных чародеев. Некоторые умудрялись при этом жевать прихваченный из отделения сухпаёк и покуривать домашние самокрутки, лихо туша окурки о влажные, покрытые мхом стволы. Все замечания по поводу соблюдения тишины и дисциплины от непосредственного начальника ими благополучно игнорировались. Младшему Мастеру от досады хотелось просто скрежетать зубами. Складывалось то самое неприятное ощущение плановых учений, когда все прекрасно понимают абсурдность происходящего, но руководителям при этом ещё приходится и сценария придерживаться.

Курлячеву с каждым шагом становилось всё мерзостней. Стремительно темнеющий лес в редких багряных подтёках заходящего солнца пыхал едва ощутимой дикой и пугающей силой, ненавязчиво отталкивающей назад почти неуловимой инаковостью. Заброшенные, словно никогда не ведавшие забот лешего, кучи валежника, с какой-то особенной тщательностью разбросанные по звериным тропам, навевали непрошенные воспоминания о древней нечисти. Настороженная, сжатая пружиной тишина, не расступающаяся даже под шумом гомонящего отряда, вызывала в чародее неприятное подёргивание в печёнке. За всю свою службу, да что там, за все годы своего ученичества Ригорий не ловил предчувствия паршивей.

— Стой, кто идёт! — рявкнул своим знаменательным баском один из бывших княжеских гвардейцев, шедший поодаль от всех (толи для соблюдения плавил, толи для справления малой нужды).

От его крика встала и сама «группа захвата», настороженно сжавшись и будто даже осознав всю важность происходящего. Парочка бывалых даже успели выхватить оружие, становясь в оборонительную стойку и чутко вглядываясь в лесную темень. Курлячев невольно схватился за сердце и привалился к ближайшему стволу, отчаянно молясь, чтобы его опасенья были напрасными, а предчувствия связывались с какой-нибудь глупостью вроде разъярённого медведя или стада бешенных лосей, что ни с того, ни с сего решило пробежаться прямо по отряду вооружённых людей.

— Кто? — вкрадчиво прошептали на самое ухо, заставив на миг поверить в мистических дриад.

Риша по первому порыву попытался отшатнуться, но тут же наткнувшись на холодное остриё аккурат на месте стыка пластин, благополучно предпочёл не дёргаться.

— Риг-горий Курлячев, чародейский отдел Васюковствого отделения княжеской стражи, — затравленно прохрипел чародей, с трудом подавляя предательскую дрожь в теле.

— Номер отделения? — явно не поверил его словам неведомый бандит, вместо того, чтобы убояться столкновения с законом.

— Т-триста пятьдесят шестое! — едва выдавил из себя Курлячев и тут же с ужасом осознал, что совершенно не помнит, в каком же отделении его пристроил милый дядька. — Постойте, триста шестьдесят пятое! Нет-нет, двести пятьдесят третье?

— Даже так? — грубовато хохотнули сзади, отчего клинок неприятно прошёлся по рубахе.

Бандит схватил перетрусившего мужчину за ворот форменной куртки и, утянув за ближайшее поваленное дерево, без особых церемоний рванул в стороны креплёные чарами полы. Под его напором ткань с печальным треском разлетелась, оголяя тонкую нательную рубаху прикрытую только рядом наговорённых пластин. От такой демонстрации очевидной физической мощи Ригорий затравленно сглотнул и малодушно сполз на землю, невольно вжимая голову в плечи. Великан, по-другому назвать громадного мужика просто язык не поворачивался, присел на корточки рядом с трясущейся жертвой со знанием дела простучал костяшкой согнутого пальца исцарапанную жестянку. От звона собственных доспехов, показавшихся вдруг, особенно ненадёжными у чародея сердце перетекло в район копчика и стало подозрительно давить на мочевой пузырь. Громила же только хохотнул и полез в карман — Риша зажмурился, вспоминая ужасные Замковые страшилки про похитителей резерва с кристаллами-поглотителями.

— Эй, Большой Шеф, — снова раздался грозный голос огромного душегубца, — тут к месту «ха» отряд бойцов направляется. Судя по формам княжеская стража.

Курлячев весь сжался, не понимая, к кому точно обращается здоровяк и чем это грозит, как откуда-то издали, словно из болтуна донёсся другой мужской голос немного уставший, но предельно собранный:

— Ты уверен?

— Проверил. Тут накладки старьё — лет десять минимум, такие только у наших стражей встретить и можно.

«Вот уж не думал, что они всё-таки пригодятся», — отрешённо подумал молодой чародей, вжимаясь в трухлявый ствол.

— Тогда бери их под своё начало, всё лучше, чем ничего, — ответил усталый голос и, кажется, стал чуточку печальней. — Разведай местность. Я уже выслал подмогу. Вы, главное, продержись до её прибытия. Держи меня в курсе по мере сил.

Что-то в интонациях этого печального голоса было особенно надрывное, пробирающее не хуже стали под рёбрами. Курлячев поёжился и осторожно приоткрыл глаза: высокий бандитской наружности мужик примерно его возраста действительно говорил по болтуну и теперь закреплял артефакт в потайном кармане странно скроенной жилетки. Легко выпрямившись, бандит широко улыбнулся и дружелюбно протянул чутко замершему на земле чародею свою громадную лапищу.

— Редольф Шматкевский, младший Мастер-Боя, княжеский дознаватель третьей категории, возглавляю операцию по захвату. Ты извини, если что…. коллега.

Начальник чародейского отдела в ответ нервно дёрнул уголками губ, едва не скуля от облегчения. Торопливо пожав предложенную руку, Ригорий кое-как поднялся на ноги, запоздало ощущая волны предательской дрожи, раз за разом проходящие по позвоночнику. Как бы ни хотелось соврать, но рядом с дружественным боевиком находиться в этом странном лесу было значительно спокойнее. Шматкевский сразу же сорвался с места, несясь знакомиться с новыми подчинёнными, перестраивать людей с учётом свежей крови, а бывшее начальство Васюковской «группы захвата» лишь украдкой переводило дух, тихо радуясь освобождению от обременительной ответственности. Подтянувшиеся при виде более внушительного и авторитетного предводителя, стражи внемлили новым указаниям с разной степенью хамоватого благоговения, свойственного тем нежным мужским натурам, что армейские годы проводили не штатными водителями офицерских ступ. Кто-то откровенно обрадовался избавлению от малахольного мальчишки (Курлячев постарался запомнить эти лица), довольно соглашаясь со всеми указами и одобряя предложенную стратегию, словно от их мнения хоть что-то зависело. Другие с сомнением, потирали затылки, не зная, стоит ли так уж безоговорочно доверять самоназванным ищейкам, чай эти прохвосты хоть и умеют появляться из неоткуда и шнырять, где не надо, но чтобы объявиться посреди непроходимого леса… Подозрительно. Кому-то было безразлично, что и под чьим руководством делать, лишь бы это руководство могло толково формулировать требования да не лезло к сотрудникам со всякой чепухой. Были и те, что недовольно корчили рожи, вглядываясь в фигуры немногословных, пугающих уже одним своим видом ищеек, выплывших из полумрака, подобно мстительным демонам.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});