Северная корона. Часть 2 - Анна Джейн

- Подожди десять минут. Я сейчас вернусь, - сказал Нике Никита. Он подумал, что это прозвучало резко, и спросил. - Хорошо?

- Хорошо, - кивнула она. - Только не задерживайся надолго, ладно?

- Не задержусь, - пообещал он.

Молодой человек вышел из машины. Ника проводила его недоумевающим взглядом, так и не поняв, зачем Кларскому понадобилось, а узнала она об этом только тогда, когда они очутились минут сорок спустя в той самой квартире на третьем этаже, в которой провели вчера первую свою ночь.

- Держи, - протянул все еще молчащей Нике пакет Кларский, когда она стояла в почти пустой комнате напротив окна и смотрела на голубое - почти как ее глаза - небо. Парень понимал, что сейчас ей нелегко и хотел чем-то помочь этой глупой девчонке.

- Что это? - повернулась к нему Ника.

- Посмотри.

Она заглянула в шуршащий сине-фиолетовый большой пакет, а после удивленно взглянула на Никиту, который внимательно наблюдал за ее реакцией. Она ему была очень важна.

- Ого! - доставала из пакета девушка коробки с яркими разноцветными красками: гуашь, акварель, акрил, витражные краски и краски по росписи ткани. Еще в пакете обнаружились набор кисточек, мелки, чернографитные карандаши, палитра и несколько альбомов для рисования на пружине с огромными листами формата А3 и А4 с качественной шероховатой бумагой. А еще - мольберт со встроенным планшетом. Все эти вещи Нику притягивали, и каждую из них она сто раз повертела в руках. Рисовать девушка очень любил, правда, в последнее время с творчеством у нее не ладилось.

- Никита! - воскликнула она с неожиданным восторгом. Если сначала она была полностью опустошена, то сейчас ее эмоции выскакивали наружу - в душе Ники им явно не хватало места. Девушке как раз не хватало эмоциональной разрядке, и Кларский интуитивно это чувствовал. - Никита! Это же... это же так классно! Спасибо!

Он, сидя на подоконнике и наблюдая за подругой, улыбнулся. Хорошо, что ей понравился его подарок.

Девушка открыла одну из коробочек с баночками красок - витражные, как понял неискушенный в живописи Никита. Если честно, когда он покупал все эти вещи, то не думал, что какие-то краски и кисточки смогут вызвать в девушке такую бурю эмоций. Для него вся эта художественная чушь была лишь отголоском детства, и последний раз он рисовал красками в классе третьем. Но он видел, с каким сожалением Ника смотрела на картину в коридоре своей родной квартиры, и очень захотел, чтобы она нарисовала что-то, что будет украшать их общий дом - а ведь когда-нибудь они им обзаведутся. И произойдет это довольно скоро. Поэтому когда зоркий Ник случайно увидел магазин под незамысловатым названием "Лавка художника" (таких магазинчиков было в городе несколько, ибо они пользовались популярностью не только у профессионалов, но и у простых любителей художественного творчества), он не смог проехать мимо. Никита хотел сделать приятное своей девушке - и не прогадал.

- Ни-и-ик! - посмотрела на молодого человека Карлова с еще большим восторгом и захлопала в ладоши. Для нее все эти краски и кисти были волшебными вещами.

- Я хочу сделать тебе заказ, - сказал парень.

- Да-а-а? Какой? - горящими глазами уставилась на него девушка.

- Нарисуй мне что-нибудь.

- Нарисую, - Ника резво встала с углового кораллово-оранжевого дивана - единственной мебели в этой большой комнате и почти подбежала к Кларскому, продолжающему сидеть на подоконнике. Эмоциональная девушка, которой так важны были физические контакты и всякого рода прикосновения, чмокнула его в щеку и обняла, понимая, что не зря она согласилась уехать с ним из родного города - вслед за счастьем можно уехать и в другую страну, и на другой континент уплыть, и даже на другую планету улететь.

- Спасибо, Никита, - прошептала она ему. - Я не ожидала, честно. А я так люблю неожиданные подарки! Волшебно, - он игриво укусила его за мочку уха. Ему ничего не оставалось, как все-таки вновь поцеловать ее. Постепенно девушка все же приучала его к таким проявлениям нежности. - М-м-м! У меня есть предложение!

- Какое?

Он был рад, что Ника перестала хотя бы на какое-то время горевать по поводу разлуки с родителями.

- Поиграть. - Вновь легонько цапнула его зубами девушка - теперь уже за шею, правда, следов не оставила.

- Ну, давай, поиграем, - согласился Никита. Ему стало любопытно, что она придумала.

- Раздевайся! - велела ему Ника, одновременно завязывая светлые и длинные волосы в низкий хвост.

- Даже так?

- Так, так. Снимай футболку, я буду рисовать на тебе, - сообщила Ника "радостную" весть своему парню - как же ей было приятно осознавать, что он - ее. Только ее!

- На мне? Я похож на холст?

- Ты похож на укроп, - состроила ему хитрую мордочку Ника. - Ну, давай! Стесняешься, что ли?

Она помогла ему стянуть с себя футболку, с замиранием сердца глядя на обнаженные руки, плечи, живот, спину - фигура у Кларского была отличная и хорошо развитая и буквально приковывала взгляд девушки, которая вооружилась красками, кисточкой и стаканом воды.

- Аквагрима у нас нет и красок для бодиарта - тоже, но и гуашь подойдет, - весело говорила девушка, закусывая губу и обдумывая, что и где она нарисует на теле Никиты, которого затея не то, чтобы особенно вдохновила, но заинтересовала.

- Смоется? - только и спросил он.

- Конечно! - заверила его девушка. - Слушай, сядь куда-нибудь, а? А то мне неудобно будет. Только на диван не надо, мы можем его запачкать. Садись на пол! - скомандовала она парню, и тот послушался ее. Пусть сейчас командует, а чуть позже это будет делать он. И, возможно, тоже на этом же самом полу.

Ник опустился на пол и сел, как изящно выразилась Ника, в позу лотоса. Парень тут же поправил ее, сказав, что сидит "по-турецки".

- Чтобы сесть в позу лотоса, надо ступни положить подошвам вверх на противоположных бедрах, - сказал Кларский, который во всем любил точность.

- Зануда, - тут же был он награжден дурашливым эпитетом от девушки. - Кстати, Ник, я знаю, что нарисую на тебе.

- И что же?

- Лотос.

- Лотос? Почему лотос?

- А ты не знал? Лотос - это всемирный символ занудства, - хихикнула Ника.

- Да ты что? - прищурился Ник. Даже не смотря на милую словесную перепалку, сейчас он был в расслабленном состоянии. Ему нравилось происходящее и то, что эта девушка была рядом, даря непостижимым образом тепло, которого так не хватало раньше.

- Дурашка, дурашка моя, - ласково потрепала его по светлым волосам Ника. - Это символ возрождения. Символ начала жизни. Чистоты, гармонии, творчества.

- Думаешь, я не знал?

- Не знаю. А ты интересовался подобным?